Ну… может быть, если друг протянет руку, а подруга одолжит свои супермозги!

Следуя указаниям Евы и поддерживаемый Греем, Коккалис преодолел оставшиеся несколько ярдов. Затем приказал Грею поднести себя к электронной кнопочной консоли рядом с дверью.

– Ниже… – простонал он.

Грей помог ему придвинуться ближе, почти уткнуться лицом в консоль. Им повезло, что «Тигель» не использовал здесь биометрических замков, опознающих человека по отпечатку пальца или по сетчатке. Учитывая укрепленный коридор, видимо, эту меру предосторожности инквизиторы сочли излишней.

Поворачивая голову так и этак, всматриваясь в консоль под разными углами, Монк считывал информацию.

…на этой цифре – следы пота и полустертый отпечаток пальца.

…здесь следы тоньше.

…здесь толще.

…два отпечатка пальца на номере 5.

Ева быстро расшифровала эти признаки и выдала точный порядок цифр в цифровом коде.

Монк продиктовал их Грею, и тот набрал код.

С нажатием последней кнопки сработала гидравлическая система. С грохотом втянулись засовы, и дверь распахнулась, открывая проход в следующее помещение – словно гигантская стальная рука поманила их за собой в цитадель «Тигля».

Одной рукой поддерживая Монка, другой сжимая «зиг-зауэр», Грей переступил порог и вошел в вестибюль со стальными листами на стенах. Впереди простиралось огромное помещение со стенами из необтесанного гранита.

– Пока не сюда, – повторил Монк слова Евы. – Направо.

Пирс повернулся туда, где из стальной платы на стене торчал огромный красный рычаг. Сейчас он находился в верхнем положении, и над ним горела красная лампочка.

– Ева говорит, потяни… – с трудом выдавил из себя Монк, кивнув на рычаг.

– Понял.

Грею пришлось взяться за рычаг двумя руками и налечь на него всем телом. Коккалис тем временем привалился к холодной стальной стене и с облегчением сполз на пол.

Наконец рычаг пошел вниз. Лампочка над ним загорелась зеленым.

Монк кивнул.

Готово!

Грей вернулся к двери и помахал остальным, подавая знак, что проход безопасен и можно заходить. Послышался торопливый топот многих пар тяжелых ботинок.

Грей присел рядом с Монком, выставив вперед пистолет.

Их никто не встречал. И это было… тревожно.

Но еще большую тревогу вызывало предупреждение Евы.

– Осталось девять минут, – напомнил Монк Грею.

Тот кивнул, глядя, как в вестибюль врываются спецназовцы и прочие. К Коккалису сразу подбежал медик, на ходу срывая с себя сумку с красным крестом. Подошла и Мара со своим контейнером.

– Я останусь с ним, – предложила она.

Монк махнул рукой в сторону каменного тоннеля.

– Дальше ты сам, ладно? – с трудом проговорил он. – Этой лошадке надо передохнуть…

26 декабря, 20 часов 24 минуты

по центральноевропейскому времени

Пиренеи, Испания

Осталось восемь минут.

Вместе с группой захвата Грей бежал по каменному тоннелю. В конце его открылось огромное пространство. Здесь пахло благовониями. На миг этот запах перенес Пирса в детство. Мелькнуло воспоминание: он сидит на скамье, а мимо проходит священник с кадилом в руках. Знакомую картину довершал мерцающий свет – несомненно, от множества свечей.

Остановившись в нескольких ярдах от выхода из тоннеля, Грей обернулся к солдатам.

– Времени у нас нет. Входим и сразу открываем огонь. Не останавливаемся. Ищем это проклятое устройство, как только находим – уничтожаем.

Перед глазами у него снова встало предупреждение Евы – горящая колесница и кони, сгорающие вместе с ней.

Все вокруг согласно кивнули.

Ковальски поднес к губам свое оружие и звучно чмокнул ствол.

Грей вскинул на плечо штурмовую винтовку, одолженную у кого-то из солдат, и первым бросился в атаку. Команда захвата выбежала из тоннеля в огромный подземный собор, величиной почти с футбольное поле, – очевидно, в ту самую пещеру, что обнаружил под замком георадар.

Осматриваться времени не было: лишь краем глаза Грей заметил золотые канделябры под потолком, капающий с них воск, витражные окна.

Из часовен по сторонам раздались выстрелы. Солдаты отвечали на огонь огнем; в несколько часовен полетели гранаты, и к выстрелам присоединился оглушительный грохот взрывов. В воздухе повисли клубы дыма и слезоточивого газа.

Грей, пригнувшись, бросился по центральному проходу в направлении алтаря. Воск из-под купола капал ему на руки, на шею, на лицо.

Ковальски выругался от души, когда на загривок ему упала горящая свеча, снесенная с места взрывом гранаты. Несколько пуль угодили в витражные стекла, и солдат осыпало разноцветными осколками.

Однако члены «Тигля» защищали собор совсем не так яростно, как опасался Грей. Как видно, основные их силы полегли наверху, в замке, задерживая противника, чтобы руководство ордена во главе с Геррой успело скрыться. Должно быть, сюда ее сопровождали лишь немногие, самые доверенные воины. Вероятно, враги полагали, что таких сил им вполне хватит, особенно если вспомнить, что у них был и «туз в рукаве» – Сабала, лазутчик в стане противника.

Сквозь клубы дыма Грей разглядел какое-то движение в дальней части собора, за алтарем. Кажется, группа людей охраняла там какую-то дверь. Коммандер заметил блеск оружия. В тот же миг и они заметили Грея и Ковальски: загремели выстрелы, в проходе засвистели пули, рикошетом отскакивая от каменных стен.

Друзья пробежали вперед и укрылись за каменным алтарем. Над головами свисал с потолка позолоченный крест с бьющимся в агонии Христом. Еще выше сверкали яркими красками фрески с тошнотворными сценами пыток – лики боли и страдания. Под потолком клубился черный дым, и танец свечей, бросая на фрески огненные отблески, превращал их в поистине адское зрелище.

Из-за двери впереди донесся громкий женский голос:

– Освободи темное воинство Божье! Сожги все! Очисти мир во славу Его!

Герра.

Грею вспомнился горящий Париж, Эйфелева башня в клубах дыма над морем огня.

Эта тварь хочет превратить всю Землю в такой же пылающий ад! И есть лишь один шанс остановить ее.

Он обменялся взглядом с Ковальски, оба кивнули друг другу, затем вскочили и бросились вперед, стреляя на ходу. Грей обогнул алтарь справа, Ковальски – слева. Как ни удивительно, великан каким-то образом умудрился снова зажечь сигару, и теперь ее огонек ярко светил в полутьме.