— Я поеду за ней! — с готовностью вызвался Якуб Кан.

— Вы? — неуверенно посмотрела она на него. Не... знаю. Полагаю, лишь индеец, которому ведомы в том краю все тропы, может отыскать ее.

В его глазах засветилось лукавство.

— Я родился в пустыне, мэм. Мой народ живет в Такла-Макане и горах, граничащих с ней.

— Слышала о Такла-Макане, когда однажды пересекала Гоби, будучи совсем юной. Я знакома с вашим народом, но эта пустыня вовсе не похожа на вашу, сэр, хотя и менее опасна.

— Я найду их, — твердо пообещал Кан.

— Иоханнес отсутствует уже три недели. Никто из тех, кто поехал с ним, еще не вернулся; вероятно, они все-таки угодили в ловушку. — Мисс Нессельрод опустила взгляд, потом подняла глаза на Якуба Кана. — Иоханнес знал о засаде. Кража лошадей совершена умышленно, главная же цель заключалась в том, чтобы заставить его следовать за ними.

— Он не попадет в ловушку! — с уверенностью, удивившей мисс Нессельрод, заявил он.

— Якуб Кан, пожалуйста, верните ее! Она молоденькая доверчивая и влюбленная девушка! А моему другу... Иоханнесу она тоже очень дорога.

Когда Кан ушел, мисс Нессельрод все еще пребывала в задумчивости. Она вспоминала не пустыню, по которой ехала когда-то с Иоханнесом и его отцом, а ту, что впервые увидела много-много лет и которая жила в ее памяти, — пустыню Гоби. Про Такла-Макане она знала лишь понаслышке, говорили, будто бы это самое страшное место в мире. На крайнем западе Китая пустыня соединяется с Великим Шелковым Путем, который идет вдоль границы. По этому маршруту в самое сердце Индии добирались пилигримы, чтобы там изучать буддизм...

Да, наверное, такой человек, как Якуб Кан, мог разыскать Мегги, подумала мисс Нессельрод.

Иоханнес? Где он сейчас? Что с ним? Она подсчитала в который раз: да, Ханни отсутствовал уже более трех недель.

Мегги переживала разрыв с Иоханнесом, знала, что у него есть заклятые враги, о которых он даже и не подозревает. В конце концов, юноше даже не были известны истинные причины ненависти некоторых людей, и поэтому сама Мегги в свое время стала инициатором того, что ее отец предупредил Иоханнеса о грозящей опасности. Но все это случилось до того, как она встретила дона Федерико.

После знакомства с ним все страхи стали казаться ей просто нелепыми. Очарованная его светскими манерами и явным к ней интересом, девушка изменила свою точку зрения, не желая всерьез даже на секунду подумать, что такой обходительный джентльмен способен на преступление.

Иоханнес ушел, ушел очень решительно. Мисс Нессельрод не без оснований высказала предположение, что он может навсегда остаться там, в пустыне.

Мегги пришла в тот вечер домой совершенно разбитой и опустошенной от одной мысли, что Ханни уехал по ее вине и теперь может вообще не вернуться. Девушка привыкла к ухаживанию молодых людей, живущих в городе, но Иоханнес разительно отличался от всех них. Он обладал такими качествами, которые она никак не могла постичь: сдержанностью и каким-то внутренним спокойствием, собранностью. Удивительно, но ее отец уважал Иоханнеса, а ведь он очень редко о ком-нибудь отзывался с одобрением.

Но Мегги не зря была дочерью своего отца: если Иоханнес не возвращается и она чувствует за собой вину, что ж, она пойдет за ним, заставит вернуться. Упрямства ей не занимать. И никому ничего не сказав, кроме своей служанки, она отправилась в неведомый путь. Правда, мисс Нессельрод полагала, что Томадо Мачадо все рассказал донне Елене. Так что тайной Мегги, очевидно, владела не одна служанка...

Мисс Нессельрод подошла к окну и взглянула на улицу. Мысль, что мисс Мегги отправилась за Иоханнесом, не выходила у нее из головы. Эта девчонка и не представляла себе, во что она ввязалась. Никто не мог ожидать такого решительного и в то же время легкомысленного поступка от хорошо воспитанной молодой леди.

Услышав чьи-то шаги по дощатому настилу, мисс Нессельрод тотчас же узнала их. Поддавшись внезапному порыву, она подбежала к двери как раз в тот момент, когда та распахнулась, и на пороге возник Джакоб Финней.

— Мистер Финней!

— Он все еще там, мадам, в пустыне! — поспешил сообщить он. — Мы отбили своих лошадей, но бандиты погнались за Иоханнесом. Он предупредил: если нам удастся живыми выбраться из этой чертовой переделки, мы должны пригнать табун сюда, а он... он сам постоит за себя. Так и сказал.

— Иоханнес остался там совсем один?

— Мы не готовы схватиться с пустыней, мадам, как, впрочем, и эти бандиты, охотящиеся за Иоханнесом. Дон Федерико с парой своих людей отправился за свежими лошадьми и за снаряжением. Думаю, они расставят своих людей у впадин с водой по краю пустыни и станут поджидать нашего мальчика там.

Насколько я знаю, он единственный, кто сможет выбраться из этой пустыни живым. Ей-богу, никто другой на это не способен! Я пару раз слышал, как он рассказывал о пустыне. Эти индейцы и его отец многому научили парня.

— А знаете, мистер Финней, Мегги отправилась искать Иоханнеса.

— Мегги? О Господи! Что творится в мире!

— Что тут скажешь, молодая девушка! Ей ничего не известно о том, с чем придется столкнуться. Она знает лишь, что ее любимый уехал, и боится, что он не вернется.

Джакоб Финней тихонько выругался про себя. Когда же это она успела уехать? Его мысль лихорадочно работала: что предпринять?.. Девушка даже не могла и отдаленно представить, к чему ей готовиться. Томадо Мачадо, конечно, человек достойный, но вдруг с ним что-нибудь случится? Она останется одна с тремя мужчинами, которых совершенно не знает, в местах, буквально кишащих разбойниками. Как она до этого додумалась? Как?!

Конечно, Джакоб собирался тотчас после прибытия в Лос-Анджелес ехать обратно: не мог же он оставить в пустыне Иоханнеса одного. Но пока Финней должен завершить дело — привести на место лошадей. А Ханни... что ж, уверен, Ханни во много раз сильнее других, он победит. Сам Джакоб чертовски устал. Он только что пригнал животных, поездка выдалась тяжелой. Монте и Овен Хардин тоже валились с ног от усталости, к тому же Хардин болезненно переживал гибель друга Майрона Броди, ему и самому так необходим теперь отдых. «Ты уже не молод, — говорил себе Финней, — каким хочешь казаться. Правда, далеко не старик... да и с пустыней немного знаком».

— Уверен, Томадо постарается двигаться как можно медленнее, — успокаивал он мисс Нессельрод. — Кроме того, мадам, когда девушка собственными глазами увидит те места, то, возможно, поймет, что напрасно затеяла эти поиски. — Он помолчал. — Я, конечно, постараюсь расшевелить ребят, но они смертельно устали. Уверяю вас, мы сделаем все, что в наших силах.

— Якуб Кан уже отправился за ней.

— Кан? — Финней в раздумье снял шляпу и помял в руках. — Это, кажется, один из азиатов, живущих где-то возле подножия горы? Вроде я встречал его, но только однажды.

— Он друг капитана Лаурела, — пояснила мисс Нессельрод.