Когда Раймунд Луллий писал свою книгу, казалось, что крестовый поход вот-вот уже начнется. Король Франции Филипп объявил о своем желании отправиться на Восток, и оба двора, папский и парижский, составляли и обсуждали планы проведения экспедиции. Истинные мотивы Филиппа, а именно желание изъять деньги у церкви под этим достойным восхищения предлогом, пока еще не были ясны. Незадолго до этого он вышел полным победителем из своей ссоры с папой Бонифацием VIII, который убедился, что методы, погубившие Гогенштауфенов, бесполезны против новых монархий Запада. Папа Климент V, избранный в 1305 году, был французом. Он сделал своей резиденцией Авиньон, город на границе доменов французского короля, и всячески заискивал перед Филиппом. Он поспешил собрать необходимые сведения в докладных записках, чтобы и королю, и ему самому было чем руководствоваться в своих планах.

Самый интересный из этих меморандумов предназначался только для глаз Филиппа. Французский адвокат Пьер Дюбуа представил ему проспект, половина которого обращалась к государям Европы с призывом присоединиться к движению под знаменем короля Франции, а также давала рекомендации о том, каким путем следует идти и как найти финансирование для похода. Автор предлагал закрыть орден тамплиеров, конфисковать их собственность и ввести налог на наследство для духовенства. Он добавлял несколько предложений общего характера насчет того, что желательно было бы разрешить священникам жениться, а женские монастыри — превратить в школы для девочек. Вторая половина содержала советы лично для короля, рассуждала о том, как поставить церковь под свой контроль, усадив в конклав своих кардиналов, и призывала его основать Восточную империю под властью одного из сыновей.

Вскоре после этого, в 1310 году, Гийом Ногаре, главный дипломатический советник Филиппа IV, послал папе докладную записку о крестовом походе. Он не уделил особого внимания стратегическим предложениям, а главный акцент сделал на финансовых вопросах. Церковь должна предоставить все необходимые средства, а первым пунктом программы было запрещение ордена тамплиеров. В это же время папа собирал и другие советы. Он попросил изложить свои взгляды армянского князя Хетума или Хайтона Корикосского, который уехал во Францию и стал приором премонстранианского аббатства близ Пуатье. Его книга, озаглавленная Flos Historiarum Terre Orientis, «Цветник историй земель Востока», была опубликована в 1307 году и сразу же разошлась по читателям. В ней содержался сухой конспект истории Леванта, а также хорошо информированное описание империи мамлюков. Хетум советовал двойную экспедицию: отправиться по морю и сделать ее базой Кипр и Армению. Он советовал наладить взаимодействие с армянами и монголами. Аналогичные взгляды несколько позже выразил папский дипломат Гийом Адам, который много путешествовал по Востоку и впоследствии даже добрался до Индии. Он прибавил то предложение, что христианам следует держать флот в Индийском океане, чтобы отрезать Египет от торговли с Востоком. Он также считал, что латиняне должны снова взять Константинополь. Гийом Дюран, епископ Манда, в 1312 году представил папе трактат, где рекомендовал морской путь и придавал особое значение составу похода, особенно его моральному состоянию. Старый генуэзский адмирал Бенито Заккариа, бывший подеста в Триполи, изложил свои взгляды на то, какой потребуется флот.

Предложения более практического характера поступили от трех могущественных фигур, на которые и легла бы обязанность по руководству крестовым походом. В 1307 году в Авиньон съехались Великие магистры тамплиеров и госпитальеров, и папа Климент захотел узнать их мнение. Первый, Жак де Моле, сразу же представил ему свой меморандум. Он рекомендовал предварительно очистить море на десяти больших галерах, за которыми последует армия числом не менее двенадцати — пятнадцати тысяч всадников и сорока — пятидесяти тысяч пехотинцев. Королям Запада нетрудно будет собрать такие армии, а итальянские республики нужно убедить предоставить транспорт. Он не одобрял вариант высадки в Киликии. Экспедиция должна собраться на Кипре и высадиться на сирийском побережье. Через четыре года, во время Венского собора, Фульк де Вийаре, Великий магистр госпитальеров, написал королю Филиппу о том, что сделал и мог бы сделать его орден для подготовки крестового похода. В то же время король Кипра Генрих II изложил перед собором свои взгляды. Он ратовал за экономическую блокаду империи мамлюков. Он не без оснований не доверял итальянским республикам и призывал к тому, чтобы крестовый поход не зависел от них в вопросе морского транспорта. Генрих выступал за то, чтобы атаковать Египет как самое уязвимое из владений султана.

После всех этих докладов и пылкого энтузиазма для всех, кроме короля Филиппа, стало неприятным сюрпризом и разочарованием, что никакой крестовый поход так и не собрался. Филипп добился своей цели — нашел предлог для изъятия денег у церкви, а вскоре показал свои истинные намерения, когда начал расправу над великой организацией, чья помощь была бы неоценима для крестового похода.

Потеря Утремера оставила военные ордена в состоянии неопределенности. Тевтонские рыцари решили проблему, сосредоточив свои усилия на завоевании Балтики. Но тамплиеры и госпитальеры на Кипре оказались ущемлены и недооценены. Госпитальеры выбрали более разумный курс, чем тамплиеры, и стали подыскивать себе другой дом. В 1306 году генуэзский пират Виньоло деи Виньоли, взявший в аренду у византийского императора Андроника острова Кос и Лерос, прибыл на Кипр и предложил Великому магистру госпитальеров Фульку де Вийаре завоевать вместе с орденом весь архипелаг Додеканес и поделить его между собой — он оставит себе треть. Пока Фульк ездил в Европу получать санкцию папы на этот план, флотилия госпитальеров при помощи нескольких генуэзских галер высадилась на Родосе и приступила к постепенному покорению острова. Греческий гарнизон стойко сражался. Лишь благодаря измене великая крепость Филермо пала в руки захватчиков в ноябре 1306 года, а сам город Родос продержался еще два года. В конце концов летом 1308 года присланную из Константинополя галеру с подкреплениями для гарнизона бурей занесло на Кипр, где ее у Фамагусты захватил тамошний рыцарь Филипп ле Жон и вместе со всеми находившимися на борту людьми отвел ее к осаждающим. Ее капитан, урожденный родосец, согласился ради спасения жизни провести переговоры о сдаче города, и тот 15 августа открыл ворота воинам ордена.

Госпитальеры сразу же устроили на острове свою штаб-квартиру и превратили город с его прекрасной гаванью в сильнейшую крепость Леванта. Об этой победе над греками-христианами на Западе раструбили как о великом триумфе крестоносцев. Но она и в самом деле придала госпитальерам новую энергию и силы выполнить назначенную задачу. Однако злополучным родосцам пришлось ждать еще шестьсот лет, прежде чем они вернули себе свободу.

Тамплиеры оказались не столь предприимчивы и не столь удачливы. Испокон веку они вызывали к себе больше неприязни, чем госпитальеры. Они были богаче. Орден давно уже превратился в главного банкира и ростовщика на Востоке, добившись успеха в том роде занятий, который не внушает любви клиентам. Своим образом действий он издавна снискал себе дурную славу корыстного и ненадежного. Несмотря на всю доблесть, с какой его рыцари неизменно сражались на войнах, финансовая деятельность заставляла их поддерживать тесный контакт с сарацинами. У многих тамплиеров были друзья-мусульмане, они интересовались исламом и мусульманской наукой. Ходили слухи, что за стенами своих замков члены ордена исповедуют странную эзотерическую философию и предаются ритуалам, скверно пахнущим ересью. Поговаривали о кощунственных и непристойных обрядах инициации, об оргиях с противоестественными пороками. Едва ли можно отмахнуться от всех этих слухов, как от беспочвенных выдумок недоброжелателей. Все же вероятно, что у слухов было ровно столько оснований, сколько требовалось для того, чтобы найти уязвимое место, в которое можно было бы эффективнее всего ударить по ордену[114].