– Да…

– Несмотря на то, что все они неодаренные?

– Конечно! Что за вопрос?!

– Ты пока молод, Абодо. Многие Мастера Силы после ста, сменив двух, трех жен, увидев, как стареют и умирают их дети, совершенно по-другому начинают относиться к браку и семье. Забывают начатый ими род. Оставляют его. Не вспоминают о внуках, правнуках, о следующих поколениях… Теряют с ними всякую связь. Я – исключение, и я всегда искал подобных себе. Способных понять мои ценности и стремления. Именно таких людей я ставил правителями в провинциальных городах, в столицах областей. Я увидел и в тебе это, хотя ты еще очень молод, и именно потому ты стал королевским советником.

– Я не вижу связи, Советник Холд…

– Потому что глуп!.. Род – вот что самое важное в этом непостоянном мире. Твоя кровь в поколениях людей! Ты – корень, они – ветви, чем больше ветвей, чем раскидистей дерево, тем и ты сильней! Я положил начало пятнадцати родам в Тарии. Я обеспечил их всем. Мои потомки управляют многими областями. Я – отец этих великих родов! Из поколения в поколение передается мое имя, хоть и не официально, негласно, и оно не забудется даже после моей смерти! Потому что я многое, очень многое сделал для семьи! У меня всегда была мечта – мой потомок на тарийском троне! Одаренных у меня не рождалось до сих пор, иначе мой потомок был бы и на Сияющем Престоле! Моя мечта о пламенеющей короне должна была исполниться. После этого я мог бы спокойно умереть, состарившись. И я почти достиг, почти! И ты, Абодо, должен понять, что ставшего на моем пути я не пожалею!..

Абодо вытаращил глаза, Гани навострил уши, даже платок снял с лица и подался вперед.

– Советник Холд… – осторожно выговорил Иниго, – простите за вопрос… Но как вы собирались осуществлять свою мечту? И почему вы мне это все говорите?

– Тебе я говорю это потому, что ты любишь свою жену и детишек. И если твой долг для тебя дороже собственной жизни, то не думаю, что дороже их жизней… Ведь так?

Абодо задрожал:

– Это… это недостойно!..

– Заткнись! Твоя задача – убедить короля, что Алиния сама не хотела исцеляться, что она недостойна быть его женой. Ты должен не допустить ее беременности!

– Но как?!

– Не мое дело как! Шевели мозгами, Абодо! Ты же – отец, ты должен позаботиться о семье! Если выполнишь все, как нужно, от тебя пойдет сильный и могучий род. Я обеспечу твоим детям должности и состояние. А если нет – то род твой прервется! И ты не будешь иметь возможности начать новый, так как мертвому это трудно сделать…

– Вы мне угрожаете? Угрожаете смертью?!

– Да.

Абодо обессиленно откинулся в кресле, застонал, прикрыв глаза.

– Зачем это вам? – тихо произнес он наконец. – Как это связано с вашей мечтой? Неужели… Палстор?.. – Он вдруг выпрямился и захлопал глазами.

– Да. Палстор – мой правнук. Его внуки – мое продолжение. В них моя кровь. Один из них должен сесть на трон.

Гани едва не вскрикнул в своем укрытии. Он затолкал платок, как кляп, в рот.

– Не волнуйся, Абодо, – добавил Холд, – твоя задача нелегка, но все это продлится недолго. Королю предсказано умереть молодым. Он погибнет в ближайшей битве. Постарайся сделать все, чтобы рассорить их с королевой в этот короткий период.

– Неужели вы и короля задумали убить?..

– Я думаю, этого не потребуется. Но не лелей глупую надежду, что для тебя пройдет безнаказанным непослушание мне или хотя бы единое оброненное тобою слово о том, что ты здесь услышал! Держись подальше от Наэля. Он шпионит для Верховного и Кодонака. И постарайся, чтобы эту арайку – Фенэ – отослали из дворца. Она тоже шпионка.

Гани ухмыльнулся себе под нос.

– Я кое в чем помогу тебе, Абодо. Все-таки я тоже когда-то был молодым Мастером и вынужден был выполнять не очень… честные, на мой тогдашний взгляд, поручения… Своего покровителя я не понимал, как ты сегодня не понимаешь меня. Но он научил меня очень многому. И я убежден, что ты также сделаешь правильный выбор. Подкинь королеве идею создания женской части в армии Мило – части под ее руководством, наподобие ливадских воительниц. У нас есть несколько женщин – Мастеров Академии Воинств. Они смогут стать началом – офицерской основой. А формировать эту часть следует не в Городе Огней, а, к примеру, в междуречье Итимы и Ланы… Алиния, увлекшись этой идеей, с радостью оставит Мило в покое. Покажи результат, Иниго! Я ожидаю этого от тебя. Ты не пожалеешь. Еще никто из моих союзников не пожалел. Но ставшие моими врагами умирают очень рано…

С этими словами Холд поднялся, накинул свой капюшон и вышел вон. Абодо уронил голову на руки, сдавленно принялся что-то бормотать себе под нос. Гани заметил на своем плече еще одного хозяина ниши, пришедшего разобраться с оккупантом – здоровенного волосатого и отвратительного паука, он щелчком сбил тварь себе под ноги и с удовольствием раздавил носком сапога. Вечер удался – он вышел на след!..

Эрси Диштой

Его рвало горькой мутной водой. Эрси стоял на коленях, отчаянно трясся, отплевывался от водорослей. Рядом на земле валялся извлеченный из его груди кинжал – весь в крови, обильно разбавленной речной водой. Слой палых листьев вокруг тоже был измазан его кровью. Дар развернулся самостоятельно… его самого в тот момент уже не было… он уже умер… или почти умер… Но Дар сработал. Срастающаяся плоть, затягиваясь, выталкивала всаженный по самую рукоять кинжал, и когда Эрси течением вынесло на берег, клинок окончательно расстался с его телом и упал на землю. Отток не начинался. Эрси с тревогой ждал, крепился, чтобы вынести еще одно испытание: боль, тошноту, обморок… но ничего не происходило. Хотя и без оттока ему было так худо… что куда уж дальше…

Еще один приступ рвоты вывернул его наизнанку. Во рту он ощущал жгучую желчь. Эрси упал на бок и поджал к животу ноги, обхватив себя руками – не согреться… он весь – одежда, волосы, лицо – мокрый от воды и крови, измазанный в прибрежной глине, в налипших поверх всего листьях. Холод пробирал до костей. Начинало смеркаться, портилась погода, с неба моросил дождь… ледяной… мерзкий… казалось, еще более холодный, чем пропитавшая одежду вода.

Эрси попытался нагрести на себя листьев, чтобы хоть чуть-чуть согреться, но все листья были сырыми. Он беспомощно заскулил…

Лежать тут и скулить бесполезно… Он вдруг вспомнил о паскудно улыбающемся человеке в черном плаще, который стоял на берегу. Кинжал, брошенный в Эрси, – дело рук этого незнакомца. Кто хотел его убить? Годже Каха было за что убивать, но не Эрси… Его скромная одежда даже повода грабителю не давала. Убийца или заказчик убийства знал, кто он на самом деле…

Он с огромным трудом, скользя по мокрым листьям, поднялся на ноги, осмотрелся: река и деревья… деревья и на том берегу, и на этом. Сердце кольнуло тревогой. «Надеюсь, меня не вынесло за пределы Города, – думал он, беспокойно озираясь, – за пределы купола…»