Гвинед был далеко от Мара, но Элейн не потребовалось короткое душераздирающее письмо Ливелина, пришедшее неделю спустя, чтобы узнать о смерти Элинор и о том, что наследницей принца Уэльского стала его новорожденная дочь. Элейн видела агонию несчастной женщины в пламени свечи. В вое ветра, несущегося над болотами, она слышала страдания Уэльса.

XIV

Замок Роксбург

Спустя неделю Элейн и Дональд прибыли ко двору, и Элейн без труда добилась аудиенции у короля.

– Вы должны что-то сделать, вы должны послать помощь моему племяннику. Разве вы не видите, какой чудовищной опасностью грозит нам завоевание Уэльса Эдвардом?

– Мне очень жаль Ливелина, и я надеюсь, что он сможет исправить положение, но это дело очень тонкое, тетя Элейн, – задумчиво сказал король Александр. – Слишком многие мои вассалы являются вассалами Эдварда, разве вы не знаете, скольким шотландцам принадлежат в Англии владения и наоборот? Значит, я заставлю их выбирать между Англией и Шотландией по причине, которая не касается нашей страны

– Но еще коснется, – вспыхнула Элейн. – Если падет Уэльс, что, по-вашему, Эдвард будет завоевывать дальше?

– Не Шотландию, уверяю вас. – Александр скрестил руки на груди. – Мы с Эдвардом хорошо понимаем друг друга, и независимость Шотландии в безопасности.

– Разве? – Их глаза встретились. – Не доверяйте Эдварду Плантагенету. Я давно знаю своего кузена. С детства он был честолюбивым, злобным и вероломным. И не дай вам Бог испытывать это на себе.

– Я и не буду. Ведь в отличие от вас я хорошо с ним лажу. У меня нет причин сердить его. Словом, я не стану воевать за Уэльс только ради вашей к нему привязанности.

– Но прежде вы заключили с ним союз против Генриха…

– Непрочный союз, которого больше нет. Нет, нет и нет.

Элейн в отчаянии посмотрела на него.

– Но в огне я видела картины войны и бедствий! Ваш отец послушал бы меня, – добавила она тихо.

– Значит, отец бы слушал сердце, а не разум, – резко ответил Александр. – А сейчас прошу простить, меня ждут дела.

«Александр, почему ты не покажешься ему… Почему не скажешь ему об опасности… На благо Шотландии?»

Элейн вздохнула.

– Тогда послушайте по крайней мере еще вот что. Когда ваши советники попросят вас назначить дату вашей свадьбы, сделайте это. Я знаю, как сильно вы скорбите по Маргарет и как сильно любите Александра, и знаю, как это тяжело для вас, но у вас должны быть и другие сыновья.

Лицо Александра потемнело.

– Вы позволяете себе слишком много, тетя Элейн.

– Я лишь пользуюсь привилегией женщины в возрасте!

Она властно подняла бровь, и король громко расхохотался.

– В возрасте? Вы? Ни за что не скажешь! – Он вздохнул. – Я не дурак и знаю, что снова должен жениться. И мне известно, что, если я умру, не оставив сильного наследника, Эдвард получит возможность вмешаться в дела Шотландии. Я не стану зря рисковать, обещаю вам. Кстати, я избавился от всех серых лошадей на моих конюшнях, и я никогда не поеду верхом в бурю.

– Я очень рада. – Взяв его руку, она сделала почтительный реверанс и поцеловала ее. – Берегите себя, милорд монарх. Я вижу, как все заволакивают черные тучи, и это меня пугает.

XV

11 декабря 1282

Изабелла вязала шерстяные ошейники для собак. Наблюдая за этим, Элейн с горечью думала о кануне Иванова дня много лет назад. От Джоанны с прошлого Рождества больше не было ни строчки. Дрожа, Элейн придвинулась к огню.

– Что с тобой, мама? Тебе плохо? – Изабелла измеряла шелковой лентой серую, лохматую шею волкодава.

– Не знаю. – Закрыв глаза, Элейн почувствовала ледяную волну, накатившую на нее. Она повернулась к огню, охваченная странным отчаянием, которое мгновенно рассеяло ее радость. – Как будто свет погас. Кто-то умер…

– Кто? – Изабелла нервно перекрестилась. – Не папа? – Голос девочки был очень испуганным. Отец снова уехал к королю.

– Нет, не он.

– А почему ты не знаешь кто? – Изабелла привыкла к тому, что ее мать обладала этим шестым чувством. Хотя Сэнди был единственным, унаследовавшим эту способность, остальные дети Элейн принимали это как должное, как более короткую дорогу к знанию.

– Я не знаю, я ведь не всегда вижу то, что хочу. Огонь отвечает не на все мои вопросы. Сейчас я ничего не вижу, кроме воющего над холмами ветра, – в отчаянии сказала Элейн, придвигаясь ближе к огню.

– Но здесь нет ветра, мама, – удивилась Изабелла. Она с грустью обняла Саэра за шею, и собака лизнула ее в лицо.

– Есть, – прошептала Элейн. – Это ветер из Уэльса.

XVI

Ливелин ап Граффид, отрезанный от своих людей при отражении нападения на Билт в самом сердце Уэльса, был убит ополченцем из Шропшира по имени Стивен Франктон. Тот даже не понял, кого он убил.

К тому времени, когда эта весть дошла до Шотландии, голова Ливелина была представлена Эдварду на военном параде в Энглси, а маленькая дочь убитого принца Уэльского, Гвенлиан, находилась в плену. Остаток жизни ребенку суждено было провести в монастыре.

I

Замок Роксбург. 1284

– Не прикажете ли вы мне закрыть глаза, воздеть руки к небесам и впасть в беспамятство, чтобы убедить вас, сир? – обратилась к королю Элейн, одетая, чтобы не мерзнуть, в алый подбитый мехом плащ.

«А она и впрямь стареет, – думал про себя Александр. – Она все так же красива, но в ее глазах уже появились усталость и отчаяние».

За его спиной тихо играл мастер Илайес, арфист короля, его незрячие глаза уставились на пустую стену. После смерти Малколъма Элейн предложила ему уехать из Фолкленда и поступить к королю на службу, – слава об арфисте распространилась далеко за пределы двора. Если не считать музыканта, они были одни.

Король поднялся и взял руки Элейн в свои.

– Нет, вам не нужно этого делать, я и так знаю, что вы предвидите ужасное будущее для Шотландии и для меня. И я знаю, что, поскольку оба моих сына мертвы, медлить больше нельзя. Я должен повиноваться судьбе. – Дочь Александра тоже умерла в далекой Норвегии, оставив единственным наследником короля его маленькую внучку Маргарет. – Когда закончатся все приготовления, мой министр поедет во Францию и привезет Иоланду.

– А вашу женитьбу одобряют в Англии? – с удивлением спросила Элейн.

– Да.

– Значит, вы еще и укрепили мир.

Уэльс пал под напором Англии. Оуэйн и Риодри погибли, Даффид был обезглавлен королем Эдвардом, а его сыновья попали в плен. Гвинед больше не был гордым независимым королевством.

– Надеюсь, что так. Я пошел на поводу у всех вас, так почему же я слышу неодобрение в вашем голосе?