Они делали всю обычную работу, которую привыкли делать за проведенные вместе месяцы. А затем Марс встряхнуло, хотя до малого разрыва оставалось еще несколько часов. И далее, чтобы Майра ни делала, она уже не могла думать ни о чем другом.

Юрий начал этот день точно так же, как с некоторых пор начинал каждый свой день: с облачения в скафандр для сбора льда. Станционная система очистки воды в конце концов сломалась, и Юрию приходилось теперь каждый день выходить наружу, чтобы рубить с помощью импровизированной киркомотыги водяной лед, а затем приносить его в тепло модуля, где он плавился. В сущности, эта работа не была трудной: лед имел структуру мягкого песчаника и раскалывался с легкостью. После плавки его приходилось отфильтровывать, промывать от пыли, которая накапливалась в нем в процессе сезонных таяний и замерзаний.

Когда с этим делом было покончено, Юрий отправился выполнять обязанности Ханса Гритчфилда, то есть обслуживать энергетическое оборудование, систему кондиционирования воздуха и другие автоматические системы станции, которые помогали им оставаться в живых. Он ушел, между прочим, что-то насвистывая. Вчера он получил из Порта Лоуэлла кое-какие детали, которые давно ждал. На полярную станцию с этим грузом вернулся один из беспилотных вездеходов. Паула и остальные натаскали все эти детали из радиоактивных руин Лоуэлла. Полученное добро очень воодушевило Юрия, и в это утро он с удовольствием отправился работать.

Сам вездеход он отослал обратно тем же способом, каким тот прибыл на станцию, хотя его путешествие должно было занять несколько дней, то есть завершиться в любом случае после Разрыва. Казалось, у Юрия было такое чувство, словно их умные машины должны были, как и люди, постоянно заниматься делом, и Майра не видела причин по этому поводу с ним спорить.

Майра тоже занялась делом. На этот день она припасла себе особую работу.

Она облачилась в свой скафандр, как всегда, — с соблюдением всех протоколов планетарной защиты, и пошла в небольшой сад растущих на открытом воздухе растений, которые очень страдали от очередной марсианской зимы. Она взяла себе за правило регулярно сметать с них снег, то есть замерзший воздух, который скапливался в их листьях каждый день. Для этого она использовала приспособление, похожее на большой фен для волос.

Во время работы она заметила, что над садом парит Глаз. Теперь Глаза здесь были повсюду, даже в некоторых обитаемых отсеках станции. И, как всегда, она пыталась его игнорировать.

Сегодня она делала свою работу с особым усердием. И тщательно следила за оборудованием, которое хотела оставить в самом лучшем виде. Она дотрагивалась по очереди до всех кожистых листьев растений, надеясь почувствовать их тепло сквозь облегающую руку толстую перчатку.

В этот последний день Белла тоже прилетела к месту нахождения Марса.

Из космоса, с борта «Либерейтора», было видно, что там еще кое-что находилось. Тело, которое образовалось на месте Марса, имело грубую сферическую форму и испускало тусклый красный свет — что-то вроде догорающих в золе углей. Никакие эхолоты его не фиксировали, и все попытки посадить на него зонд заканчивались неудачей: летательные аппараты пропадали без следа. Исследования с помощью спектроскопа показывали, что странная поверхность этого нового тела словно бы удалялась, а испускаемый им свет постепенно слабел и переходил в невидимую инфракрасную зону.

Там, где раньше находился Марс, летало нечто вроде сгустка массы-энергии. Он обладал гравитационным полем, достаточным, чтобы удерживать на орбите целую стаю наблюдательных аппаратов, а также собственные маленькие луны, Фобос и Деймос, которые продолжали вращаться по привычным для них траекториям. Однако самого Марса уже не было.

Эдна сказала:

— Это всего лишь шрам, который остался после того, как сам Марс исчез.

— И сегодня этот шрам рассосется, — добавила Белла.

Она внимательно смотрела на экраны, которые показывали, что к данному сегменту в космосе приближаются все новые флотилии космических кораблей. Это значило, что множество любопытствующих зрителей собираются не упустить случай и присутствовать при последнем акте этой трагедии. Она с ужасом пыталась вообразить, что же происходит сейчас на самом Марсе, если, конечно, он все еще существует в привычном смысле этого слова.

* * *

Юрий и Майра решили приготовить себе ланч.

В сегодняшнее меню входили порошкообразные яйца, восстановленный картофель и немного марсианской зелени, грубой, но очень душистой. Юрий предложил выпить вина марсианского урожая из закрытого виноградника в Лоуэлле. Когда-то это вино было очень дорогим. Однако сегодня оно показалось неуместным, и он отложил в сторону нераспечатанную бутылку. Майра подумала, что это вино все равно очень плохое, дорогущее, но плохое.

Ланч они готовили себе вместе, вместе расставляли и накрывали на стол. Все у них получалось складно и гармонично, без малейшего напряжения.

— Мы с тобой как пожилая семейная пара, — сказал Юрий.

Так оно и есть, подумала Майра, хотя иногда у них случались небольшие ссоры. И, кстати, между ними никогда не было физической близости. Ничего, кроме редких дружеских объятий, полных тепла. Впрочем, что еще можно ожидать от двух человеческих существ, запертых на полюсе мира?

Нельзя сказать, чтобы этот период ее жизни был плох, то есть эти последние месяцы, думала она. Она всегда жила в чьей-то тени: сперва своей матери, потом мужа. И никогда у нее не было возможности построить собственный дом. То есть про Марс она тоже не могла сказать, что это ее дом. Но Юрий именно здесь пустил свои корни, именно здесь он создал свой мир. И в эти последние месяцы она с радостью делила с ним его мир. Был между ними секс или нет, но раньше все ее отношения с мужчинами были еще хуже.

Однако она тосковала по Чарли с такой силой, какую не могла в себе даже предположить. По мере приближения дня Разрыва эта тоска становилась такой острой, словно по живому телу ее рубили саблей. Или еще хуже. Она не знала, сообщат ли когда-нибудь Чарли, что случилось с ее матерью. У Майры не было ни последних снимков дочери, ни видеозаписей, так что она даже не представляла, как теперь та выглядит. Она прилагала неимоверные усилия, чтобы выкинуть это из головы, или, хотя бы, запрятать это как можно дальше в угол своей души. Юрий, разумеется, был в курсе.

Она посмотрела на часы.

— Однако сейчас больше времени, чем я думала. Остался всего час.

— Тогда нам лучше все это убрать.

Они сели.

Юрий сказал:

— Слушай, что бы там ни случилось, но у меня сегодня выдалось хорошее утро. Наши друзья из Лоуэлла прислали мне наконец те самые запасные фильтры, о которых я просил. Теперь мы сможем дышать свежим воздухом по крайней мере еще год. И, кроме того, я заглушил реактор. Теперь наше питание обеспечивают батарейки, но мы все равно сможем выстоять довольно долго. Мне хотелось, чтобы реактор был выключен как положено, с соблюдением всех правил. То есть мне, конечно, пришлось спешить, но, кажется, я законсервировал его как положено.