Так вот в том-то все и дело заключалось, что для того чтобы найти «почетный выход из положения», надо было найти и показать всему миру того самого крайнего, кто виноват в возникновении войны между Англией, Францией и Германией. Причем необходимо это было сделать так, чтобы дать Берлину шанс дезавуировать советско-германский договор о ненападении. (К слову сказать, это было первоочередное требование англичан на римских тайных переговорах.) А для этого в свою очередь нужно было создать ложное впечатление, что-де советы надули немцев, пойдя на подписание такого договора, ибо имели в виду, чтобы Германия сцепилась с Англией и Францией. Ну а кто у этих сволочей западных вечно крайний да виноватый? Правильно! Только Россия, хотя бы и Советская! А там, в России, хотя бы и Советской, кто более всех виноват?! Правильно, Сталин! Вот на него и повесили никогда им не произносившуюся речь на никогда не имевшем место заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 19 августа! Вот почему по сию пору шастающий на панели исторической проституции некий текст «речи» Сталина «содержит „потаенные мотивы решения Сталина заключить с Гитлером пакт о ненападении и его возможные последствия, связанные с этим надежды руководства СССР на использование предстоявшей войны между Германией и западными державами для революционизирования Европейского континента“».

Естественно, что прекрасно понимавший тайную подоплеку происшедшего Сталин рассвирепел от этой выходки агентства Гавас и потому дал столь жесткий и категоричный ответ. Кстати, немцы тоже поняли, что Запад, блефует и никак не отреагировали на эту утку. Уж на что колченогий ублюдок Геббельс внимательно отслеживал всю международную ситуацию, чтобы использовать наиболее выигрышные, в его понимании, моменты в своей пропаганде, но даже он не снизошел до того, чтобы хоть какой-нибудь закорючкой отреагировать на эту «утку» агентства Гавас в своем дневнике. Сталин был тем более прав в своем жестком и категоричном ответе, ибо по донесениям разведки ему хорошо было известно, что именно Англия и Франция активно толкали Финляндию к провоцированию войны с Советским Союзом, намереваясь влезть в нее на стороне «горячих финских парней», дабы захватить Север СССР, не говоря уже о намерениях захватить нефтеносные районы Советского Союза на Кавказе и в Закавказье.

Дальнейшая жизнь этой фальшивки разворачивалась по законам самой подлой не столько антисоветчины, сколько звериной русофобии. Более полутора лет никто не вспоминал о «речи» Сталина. Однако 22 июня 1941 г. все изменилось, и уже 12 июля 1941 г. бывший женевский корреспондент Гавас Анри Рюффен публикует статью в газете «Journal de Geneve» под заголовком «Два документа». Одним из них был текст «речи» Сталина 19 августа 1939 г. Из публикации Рюффена следовало, что именно он 27 ноября 1939 г. передал агентству Гавас полученный им из не афишируемого источника («secret professionnel») текст «речи» Сталина. Рюффен придерживался ярко выраженных антикоммунистических взглядов, отразившихся в написанной им еще в середине 1920-х гг. книге «Грядет ли опять война?». Этих же взглядов он придерживал и впоследствии. Это во многом объясняет, почему именно Рюффен оказался причастен к публикации «речи» Сталина и ее вариантов. Трудно сказать, был ли Рюффен автором или соавтором приписываемого Сталину текста, но определенно он мог знать немало о его происхождении. Поэтому ему было что скрывать даже во второй половине 1950-х гг. Представленный им в 1941 г. вариант был дополнен несколькими новыми фразами.

1. «В результате [войны] Западная Европа подвергнется глубокому разрушению».

2. «Диктатура коммунистической партии возможна лишь в результате большой войны…».

3. «В случае поражения Германии, — сказал он, — неизбежно последует ее советизация и создание коммунистического правительства».

4. «Но для этого необходимо, чтобы война продолжалась как можно дольше, и именно в этом направлении должны быть задействованы все наши средства».

5. «Если мы окажемся достаточно ловкими, чтобы извлечь выгоду из развития событий, мы сможем прийти на помощь коммунистической Франции и превратить её в нашего союзника, равно как и все народы, попавшие под опеку Германии»[137].

Дополнения, сделанные Рюффеном, носили не столько антисоветский, хотя и это было очевидно, сколько пронацистский характер, недвусмысленно намекая на спасительную миссию Германии как «защитницы европейской цивилизации». Ведь Гитлера же вся западная сволочь провозгласила за воскресшего Карла, то есть Карла Великого — главного и особо почитаемого разбойника Запада, основателя «Дранг нах Остен». И вот на этот раз нацистская пресса без промедления откликнулась на публикацию Рюффена, которая органично вписалась в начатую Геббельсом «крупную пропагандистскую кампанию против большевизма» под лозунгом: «Пелена спала: Москва без маски». В последующие дни в Германии появились статьи под крупными заголовками: «Война в Европе должна подготовить почву для мировой революции. Сенсационные французские документы о двойной игре Сталина». «Эта война должна длиться как можно дольше. Сенсационные разоблачения о подлой двойной игре Москвы».

В 1942 г. следующая версия текста «речи» Сталина появилась в книге французского профессора А. де Ла Праделя «Щупальца марксизма. Возникновение, тактика и действия советской дипломатии 1920–1940», изданной на контролировавшейся режимом Виши территории. В одной из ее глав «Признания Сталина» были помещены уже в основном известные «Документы Рюффена» с предисловием журналиста. Вместе с тем в версии 1942 г. содержалось несколько новых дополнений к уже известным вариантам.

1. «Опыт последних двадцати лет ясно доказывает, что в мирное время в Европе не может быть коммунистического движения достаточно сильного, чтобы взять власть. Такое движение и, следовательно, сама диктатура коммунистической партии возможны лишь в результате большой войны».

2. «Мы знаем, что эта деятельность требует больших средств, но мы должны пойти на эти жертвы без колебаний и поручить французским товарищам поставить в числе первоочередных задач подкуп полиции».

3. «Но нужно быть готовым и к другому: в побежденной Франции неизбежно произойдет коммунистическая революция. Если мы будем достаточно ловкими, чтобы извлечь выгоду из этого обстоятельства, мы сможем прийти на помощь коммунистической Франции и превратить её в нашего союзника. Нашими союзниками станут также все те народы, которые оказались под опекой Германии-победительницы, и перед нами, таким образом, откроется широкое поле деятельности».

Содержание дополнений 1942 г. свидетельствует о все большем смещении акцентов в «речи» Сталина на взаимодействие СССР и французских коммунистов в советизации Франции и остальной Европы. И это не случайно. Неизвестно, в каком именно месяце 1942 г. увидела свет книга де Ла Праделя, но в любом случае его книга в целом и публикация «речи Сталина» с дополнениями Рюффена — это реакция на изменения на фронтах Второй мировой войны и активизацию движения Сопротивления во Франции, в котором значительную роль играли коммунисты, т. е. реакция на проблемы, вызывавшие озабоченность Вишистского режима.