– Этого следовало ожидать. Теперь она уже не вынашивает наследника империи и чувствует себя более уязвимой.

– Я и ожидала. Думала, это произойдет быстрее. Я неплохо потрудилась, отстаивая ее интересы. Ей не так-то просто было найти всему этому какое-нибудь заумное объяснение, списать все на некий хитроумный заговор.

Хект промолчал, все еще беспокоясь о том, кто их подслушивает.

Элспет поняла.

– Как бы я хотела убедить Катрин, что я ей не враг.

Но благие желания принцессы, возможно, никакой роли тут не играют. Она ведь не просто личность, но символ, готовая замена не любимой народом императрице.

– Как ваша рана? – сменила тему Элспет. – Сможете отправиться в поход?

– Если совершаю неосторожное движение, все еще болит. Вам что-то известно?

Близилась весна. Хект приказал своим людям готовиться к наводнениям. А они были вполне вероятны, случались каждые три года из пяти.

– Возможно, Катрин подумывает натравить вас на своих недоброжелателей.

– Не самая удачная мысль.

– Почему?

– В результате проблем будет еще больше.

Если их подслушивают, то вот им.

Обратить иноземного наемника против собственной знати – значит разгневать этим целое сословие, которое и так уже недолюбливает власть.

– А если она вам прикажет?

– Выполню приказ. Но сначала приложу все усилия, чтобы объяснить, что это плохое решение.

Элспет моргнула:

– Мы мало полезного сделали за сегодня, но вам пора. Дольше у меня не получится себя сдерживать. А я пока не хочу обесцениться на рынке невест.

– Я тоже этого не хочу.

Иначе он обманет доверие, а это уже приравнивается к измене.

Даже Титус Консент, судя по виду, надеялся услышать более пикантные подробности.

– Господа, это была просто очередная встреча. Ничего интересного. Хотя мне и сообщили, что здравый смысл от нашей хозяйки ускользает. Отправляйтесь спать. Все, кроме тебя, Титус. – Оставшись с Консентом наедине, он продолжил: – Катрин подумывает отдать нам безумный приказ, как только потеплеет.

– Плохо, если учесть положение дел за пределами империи.

– Есть новости?

Пайпер теперь не беседовал регулярно с Герис или Кловеном Фебруареном и потому чувствовал себя слепцом.

– Сегодня пришло два отчета. Но это простое совпадение. Один из Арнгенда, другой из Восточной Империи.

– Дурные вести?

– Возможно. В Арнгенде готовят большое вторжение в Коннек. Анна Менандская подкупила Сантерин и заключила с ними перемирие: отдала королю Бриллу почти все то, что он полагает своей собственностью.

– Значит, скоро жди беды. Ничего хорошего это нашим друзьям на юге не сулит.

– Уверен, Анна что-то замышляет. Тут же снова обратится против Сантерина, как только Арнгенд наложит лапы на коннекские богатства.

– Вероятно. Так королю Бриллу и надо, раз позволил ей добиться своего.

– Но императрицу она не подкупала.

– Хм…

Хекту подумалось, а не предложить ли Катрин посмотреть сквозь пальцы на то, что предпримут ее приграничные бароны. Ведь многие из них готовы воспользоваться тем, что все внимание Анны обратится на Коннек.

– А вот во втором отчете вести действительно дурные. Крулик и Снейгон выставили на продажу оружие и огненный порошок. Интерес выказали Восточная Империя и Индала аль-Суль Халаладин.

– Для нас это не слишком хорошо.

– Точно. А еще Безмятежный и епископальные патриаршие государства.

– А тут, готов поспорить, виноват Пинкус. С удовольствием у них закупится. Обожает фальконеты почти так же сильно, как Прозек с Руком. Но если на пушки такой спрос, как Крулик и Снейгон умудряются изготавливать их в нужном количестве?

– Может, они и не справляются. Пока речь шла лишь о пробных поставках. Мануфактура принимает заказы на будущее, кредит не предоставляет.

– Умное решение, учитывая, какие у них заказчики. Может, Пинкус нового вооружения так и не дождется. Разве что Бронт Донето лучше умеет распоряжаться деньгами, чем его предшественник.

– Да. Есть одна неприятность: они научились делать огненный порошок в больших количествах. Постоянно экспериментируют, улучшают. В один из рецептов входит нефрон из Дринджера. Уж не знаю, что это такое, но кое-кто считает, что мы должны об этом знать.

– Я знаю, что нефрон используют для мумифицирования. Надо при первом же удобном случае рассказать обо всем императрице.

– И какой с этого прок?

– Кто знает? Может, и никакого. Но иногда на нее находит и она ненадолго становится похожа на отца – те же свирепость и живость ума. – Хект знал, что сделал бы Йоханнес, невзирая ни на какого Монестахиуса Делину. – Твои агенты разузнали про планы Крулика и Снейгона?

– Нет. Но тут и так все ясно – хотят сказочно разбогатеть на орудиях убийства.

– На первоклассных орудиях, которые, позволь тебе напомнить, они могут производить лишь в определенных количествах.

– Разумеется. Быть может, устроят аукцион.

С экономической точки зрения такой ход представлялся самым разумным – мечта, а не стратегия, разве что отчаявшийся владыка-заказчик велит зарезать несговорчивого продавца.

– Или?

– Или – что?

– Или будут выбирать, кому что продать. Дорвутся до власти – станут определять, кто победит, а кто проиграет.

Титус печально хмыкнул.

– Чего это ты усмехаешься?

– Крулик и Снейгон переехали в глушь отчасти потому, что, останься они в Броте, из-за их жадности против них ополчился бы собственный народ.

– Ты это еще в прошлом году говорил.

– Не забывайте об этом.

– Приму к сведению. А сейчас мне нужно отдохнуть. Рана разнылась не на шутку.

– Чего-нибудь хотите?

– Нет. Не хочу привыкать к хорошему.

В тот вечер Хект целый час упражнялся с медальоном, но Герис лишь прислала краткое подтверждение.

Он не видел ее уже несколько месяцев, а Кловена Фебруарена и того дольше. А ведь Пайпер еще не успел отвыкнуть от помощи Властелина Безмолвного Королевства. Раньше покровительство Девятого Неизвестного было так же неизменно, как рассвет.

Боль в левом плече служила хорошим напоминанием – все изменилось.

Чем же они так заняты? На что уходит все их внимание? Насколько все плохо?

Из-за Джагских гор подул теплый ветер, обрадовав всех без исключения. Хотя нытики вроде Титуса Консента все цедили сквозь зубы о конце света.