– Подберите мне еще несколько штук. Поттер, а вы возьмите этот рентгеновский лазер. Как близко мы сейчас от поверхности?

– Э… Гм… – птичий пересвист. – Конечная станция всего в одном лестничном марше от поверхности. Почва в этом районе довольно ровная… Я бы сказала, что мы в тридцати метрах под землей.

– А далеко ли до других транспортных средств?

– Час ходьбы до… – птичий пересвист. – Хорст, вы хотите повредить туннель? Вы знаете, сколько времени он используется?

– Нет, – Хорст перебрался через борт машины, прошел метров двадцать в том направлении, откуда они приехали, затем удвоил это расстояние. В оружии еще могли таиться мины-ловушки.

Прямо перед ним тянулся бесконечный туннель. Вероятно, его подправляли лазером, который проходил сквозь все, как нож сквозь масло. Голос мошкиты Уайтбрида догнал его.

– Одиннадцать тысяч лет!

Стели выстрелил.

Снаряд коснулся потолка туннеля далеко впереди, и Хорст согнулся в три погибели, чтобы устоять перед воздушной волной. Когда он выпрямился, то увидел впереди груду земли.

Он выбрал другой снаряд и выстрелил еще раз.

На этот раз вдалеке сверкнул красноватый дневной свет, и Стели пошел туда, чтобы взглянуть на разрушения. Да, они смогут выбраться по этому откосу.

Одиннадцать тысяч лет…

– Отправьте машину без нас, – сказал Хорст. Мошкита Уайтбрида защебетала, и Коричневый вскрыл пульт управления. Работала она с головокружительной быстротой. Уайтбриду вспомнился шахтер с астероида, которая жила и умерла целую вечность назад, когда «Мак-Артур» был домом, а мошкиты – дружелюбными и совершенно неизвестными.

Наконец, Коричневый перебрался через борт. Машина секунду постояла и стала набирать скорость. Путники повернулись к уклону, сделанному Хорстом, и молча начали подъем.

Когда они выбрались наверх, весь мир был в красных тонах. Бесконечные ряды растений складывали свои листья в ожидании ночи. Вокруг отверстия в земле растения пьяно клонились в разные стороны.

И среди них что-то двигалось. Три ружья поднялись вверх. Существо направилось к ним и… Стели сказал:

– Спокойно. Это Фермер.

Мошкита Уайтбрида вылезла наружу сразу за гардемаринами и всеми руками стряхнула грязь со своего меха.

– Здесь их должно быть больше. Они могут даже попытаться заровнять дыру. Фермеры не слишком сообразительны, да им это и не нужно. Что сейчас, Хорст?

– Мы будем идти, пока сможем. Если вы увидите самолеты… гмм…

– Инфракрасные детекторы, – сказала мошкита.

– У вас есть тракторы на этих полях? – спросил Стели. – Можем мы захватить один?

– Сейчас они должны быть в сарае. Обычно они не работают в темноте… хотя Фермеры могут пригнать один, чтобы заровнять эту дыру.

Стели на мгновение задумался.

– Значит, это отпадает. Слишком заметно. Будем надеяться, что на инфракрасных экранах мы выглядим, как Фермеры.

Они двинулись, а позади них Фермеры начали выравнивать растения и разглаживать почву вокруг их корней. Они пересвистывались между собой, но мошкита Уайтбрида не переводила. Стели лениво размышлял, действительно ли Фермеры говорят что-то, или же просто ругаются, но спрашивать об этом не стал.

Небо потемнело, и прямо над головой зажглась красная точка: Глаз Мурчисона. Впереди виднелось желтое зарево города… Птичий пересвист. Они шли молча, гардемарины отдельной группой с оружием наготове, а мошкиты следом, то и дело вращая торсами.

Наконец, Стели обратился к мошките.

– Я никак не пойму, что в этом есть для вас?

– Боль. Усилие. Унижение. Смерть.

– В том-то и дело. Я не пойму, почему вы пришли.

– Нет, Хорст, вы не можете понять, почему этого не сделала ваша финч'клик'.

Хорст взглянул на нее. Его действительно удивляло это. Что делала его двойник, пока демоны охотились за ее финч'клик' по всему свету? Эта мысль причиняла тупую боль…

– Мы обе обязаны повиноваться, Хорст, ваша финч'клик' и я. Но долг вашей финч'клик' принадлежит, если так можно выразиться, ее старшему офицеру. Гэвин…

– Да?

– Я пыталась убедить вашу финч'клик' идти с нами, но она одержима идеей Безумного Эдди, что мы сможем покончить с Циклами, отправив излишек нашего населения к другим звездам. Что ж, по крайней мере, никто не будет помогать другим искать нас.

– А они могут это сделать?

– Хорст, ваша мошкита должна точно знать, где вы находитесь, и она будет это знать, когда найдет мертвых Воинов.

– В следующий раз нам лучше бросать монету перед тем, как сделать выбор. Этого она предсказать не сможет.

– Она не будет помогать. Никто и не надеется, что Посредник будет помогать в охоте на своего финч'клик'.

– Но разве вы не должны повиноваться приказам своего Мастера? – спросил Стели.

Мошкита резко повернула свое тело. Это был жест, которого они прежде не видели, он явно не был скопирован у кого-либо из людей.

– Посредники были выведены, чтобы прекратить войны, – сказала она. – Мы представляем принимающих решения. Мы говорим за них. Но, выполняя свою работу, мы имеем сколько-то не зависящей ни от кого рассудительности. Генетические эксперименты привели к установлению равновесия. Если независимости будет слишком много, мы не будем представлять Мастеров, как надо. Мы откажемся от них, и начнутся войны.

– Верно, – вмешался Поттер. – А слишком мало независимости заставит вас непреклонно следовать их желаниям, и войны все равно начнутся… – некоторое время Поттер брел молча. – Но если покорность является особенностью вида, значит, вы просто не сможете помочь нам. Вы отдадите нас другому Мастеру, потому что у вас не будет выбора.

Стели крепче сжал гранатомет.

– Это правда?

– Частично, – признала мошкита Уайтбрида. – Не все так, как вы думаете, но действительно, проще выбрать из многих приказов, чем не выполнить вообще ни одного.

– И что же собирается сделать Король Петр? – требовательно спросил Стели. – Что нас ждет впереди?

Чарли что-то чирикнула, и мошкита Уайтбрида ответила. Разговор продолжался много секунд, очень долго для мошкитов. Солнечный свет погас, и Глаз Мурчисона засверкал в сто раз ярче, чем полная земная Луна. Других звезд в Угольном Мешке не было. Окружающие их поля растений стали темно-красными с резкими, бесконечно глубокими черными тенями.

– Честность, – сказала, наконец, Чарли. – Мой Мастер считает, что мы должны быть честны с вами. Лучше жить по древнему образу Циклов, чем выбрать всеобщее уничтожение и гибель наших потомков.