— А низ живота у тебя болит?

— Нет, Амалия. И с низом живота у меня всё нормально.

— Либидо понизилось или повысилось?

— Нормальное либидо у меня. Что за вопросы, Сара?

— А месячные. Когда они у тебя были в последний раз? — Смотрю на Амалию и меня уже злит этот допрос. Что за чёрт? Они издеваются надо мной?

— Я же делала укол. После него они, вообще, пропали. Это меня, несомненно, радует, — делюсь я.

— А когда ты делала укол в последний раз? — Интересуется Сара.

— Хм, с Ником в феврале. Да, мне нужно снова записаться к Пирсу на приём. Вспомнила об этом только на приёме.

— И на сколько он?

— Квартал, а что? — Хмурюсь я.

— Ну же, Мишель, ты… ты… — Амалия жестикулирует рукой, а я лишь пожимаю плечами, а потом до меня доходит.

— О, Боже мой! — Вскрикиваю я.

— Наконец-то, — выдыхает Амалия.

— У меня рак, да? Мне плохо, постоянно тошнит, и желудок иногда болит. Чёрт, у меня рак? — Испуганно шепчу я.

— Мать твою, Мишель, я тебе сейчас врежу, — Амалия раздражённо подскакивает на ноги, а Сара хрюкает от смеха.

— У тебя не рак, Миша, — хихикает она.

— Тогда что?

— Укол, Мишель. Квартал уже прошёл. Это три месяца. Ты делала его с Николасом…

— В конце февраля, если не ошибаюсь, — заканчивает за неё Сара.

— И? Вы что, не делаете уколов? Или что с ним не так?

— О, боже. Давай включай свои шестерёнки в голове, Мишель. Тебя тошнит по утрам. Тебя рвёт. У тебя недомогание. Ты много спишь. Твои гормоны бунтуют. Порой ты на всё очень резко реагируешь, даже на что-то безобидное. Твоя грудь стала больше, это даже Эл заметил, особенно вчера. Она едва не вываливалась из выреза платья, а раньше была меньше. Она набухла. Ты отказалась от алкоголя, потому что от одного запаха тебя мутит. У тебя нет месячных, а время действия противозачаточного укола прошло ещё месяц назад, если не больше. Сегодня пятое августа. И ты ешь сладкое с томатным соком, — подруга указывает на тумбочку.

— Ну и что? Мне нравится. Я проголодалась ночью. Я люблю есть сладкое с томатным соком. От него не так тошнит, — бурчу я.

— Что не так? Я не понимаю. Я дура, и не понимаю! А вы сейчас раздражаете меня, и я хочу плакать оттого, что я дура, и ничего не понимаю! — Возмущённо добавляю я.

— Ты беременна, — в один голос говорят они.

Наступает гробовое молчание. Я, конечно, знаю, что у них обеих довольно странная фантазия, но такое…

— Вы рехнулись? Я не беременна. Это недомогание, и всё. Меня продуло, потому что…

— Да, тебя продуло, Мишель. Тебя продуло спермой Николаса Холда, причём очень качественно задуло в матку, — перебивает меня Амалия.

— Нет… нет… — я отодвигаюсь от них и, прижимаясь к спинке кровати, мотаю головой.

— Об этом я говорила тебе на приёме. Нам ещё работать и работать, а у вас с Николасом уже скоро будет ребёнок. Именно это я пыталась сказать тебе, — меня парализует страх. Это ложь… нет, такого не может быть.

— Мы заметили это после вашего отпуска, а в последнее время любой, кто хоть немного читал о том, что происходит с телом девушки во время первого триместра, сразу просечёт, что ты беременна, Миша. Ты ждёшь ребёнка от Николаса Холда.

Мой рот от шока сам открывается, и я замираю, переваривая их слова. Я в таком ужасе, что ощущаю, как кровь отливает от лица.

Вот чёрт!

— Эй… Мишель, ты как? — Перед моим лицом Амалия щёлкает пальцами.

— Я не беременна… я не могу быть беременна, слышите? — Отмираю и со страхом отодвигаюсь от них к другой стороне кровати.

— Можно сделать тест, и тогда мы наверняка будем знать. Но ты беременна, это и так ясно, — предлагает Амалия.

— Нет! Нет, я не беременна! Это чушь! Я не потолстела! А тошнит меня, потому что Николас изводит меня своими тараканами! Они у него бунтуют и поднимают восстания, вот и всё! И я делала укол! — Кричу, подскакивая на ноги.

— Мишель, действие укола уже прошло. Ами, иди в аптеку, — решительно говорит Сара.

— Нет… я не беременна, — мотаю головой.

— Тебе нельзя волноваться, Мишель. Подумай о ребёнке, — улыбаясь и издеваясь надо мной, говорит Амалия, проходя мимо меня.

— Я не беременна! — Визжу и, хватая с пола шорты, бросаю в неё. Подруга, хохоча, выпрыгивает в коридор, и они летят в стену. Амалия выходит за дверь, а я в ужасе поворачиваюсь к Саре.

— Сара… Сара, я не могу быть беременна. Я не могу. Я… укол. Если же я сделала его, то остаточное действие должно же быть, да? Он же не мог просто исчезнуть из моего организма, даже если я пропустила приём, — с надеждой шепчу, подходя к ней.

— Ты делала его один раз, Миша. И твой организм не привык к нему, понимаешь? Действие укола заканчивается раньше срока на неделю, он ослабевает, поэтому все врачи советуют, как и в брошюрах пишут о том, что нужно заранее делать повторный. И если ты пропускаешь, то месячные начинаются в срок. У меня они через три дня начинаются, у других может пройти неделя. Есть случаи, когда организм перестраивается дольше, но это точно не несколько месяцев. А у тебя не было месячных, вообще. Такого быть не может. Это реакция организма на прекращение противозачаточного препарата, как с теми же таблетками. В период отдыха начинаются месячные, если их не было во время действия противозачаточных средств.

— Боже… боже… может быть, у меня какие-то осложнения? Что-то там с яичниками, и поэтому гормональный фон изменился? — предполагаю я.

— Ага, у тебя серьёзные осложнения. И твои яичники ушли в «спячку» на девять месяцев, — прыскает от смеха Сара.

— Это не смешно! Я не могу быть беременна! Я не хочу быть беременной! Я… я… Господи, — сжимаю руками голову и издаю стон.

— Миша, это же прекрасно, — Сара гладит меня по волосам, а я всхлипываю.

— Это ужасно. Это же… это конец жизни. Это конец всему. Я не готова… я не хочу даже замуж. А тут беременна! Я не хочу… — шепчу я.

Раздаётся звонок в дверь, и Сара идёт открывать Амалии. Поднимаюсь с кровати и поверить не могу в то, что у меня такая беда случилось. Чёрт!

— Так… я… пять разных фирм купила. Иди оплодотворяй их, — говорит запыхавшаяся Амалия и вкладывает мне пакет в руки.

— Я боюсь. Я очень боюсь, — признаюсь я.

— Сначала сделай тест, Миша, а потом будем бояться, — Сара подталкивает меня к ванной.

Шумно вздыхая, закрываю дверь и опускаюсь на колени, выбрасывая коробочки из пакета.

Меня сейчас стошнит. Нет. Я не дам себе вырвать. Я не беременна. Тошнота — это же не всегда признак беременности, верно? Сейчас сделаю тест и пойму, что я просто больна. Господи, я не хочу болеть.