— Кто угодил тебе, детка?

— Если говорить прямо, то твой босс.

Юджин вытянулся в кресле, отставив бутылку.

— Ты хочешь убить босса?! И как же ты это себе представляешь?!

— Убить его легче, чем ты думаешь, — ответила она спокойно, сцепив пальцы. — Хотя, конечно, для этого следует хорошо постараться. Как ни крути, а убить бывшего сотрудника оперативного отдела не так-то просто. Но его я убивать не хочу. — Она сделала паузу. — По крайней мере, пока.

— Слава Богу, — вырвалось у Юджина. — Я уже было подумал, что жалкое количество выпитого пива ударило тебе в голову. Но в чем тогда дело?

Габриэль снова взяла бокал.

— Дело в том, что твой босс мешает мне. Скажем так — он знает достаточно много для того, чтобы серьезно мне навредить. И мне нужно предпринять решительные шаги для того, чтобы он не навредил ни мне, ни влиятельным людям, с которыми я связана.

— Этот разговор нравится мне все меньше и меньше, — сказал Юджин.

— Я передам тебе суть дела в двух словах, Уэллс. Слушай и запоминай. Я объясняю только один раз.

На протяжении всего рассказа Габриэль лицо Юджина несколько раз принимало противоположные выражения. Иногда он удивленно поднимал брови, иногда снисходительно улыбался, иногда мрачнел, а иногда слушал с неподдельным удивлением.

— Ну и ну! — сказал он, когда рассказ был закончен. — Ловко же он обвел тебя вокруг пальца! И подумать только — ты прокололась на такой мелочи…

— В нашей работе мелочей не бывает, — мрачно ответила Габриэль. — Ты согласен мне помочь?

Лицо Юджина приняло новое выражение — оно стало задумчивым. Он выглядел так, будто ему предстояло решить сложную моральную дилемму.

— Ох, не хочется мне становиться боссу поперек дороги, детка, — сказал он негромко. — Ты ведь и сама знаешь, что он делает с людьми в таких случаях…

— Ты трусишь, Уэллс?

— Ничего подобного! — тут же встрепенулся он. — Но я хочу еще немного пожить… у меня есть планы на жизнь. Я хочу купить новый мотоцикл.

— Может, все обойдется, и тебе не нужно будет никого убивать. Сколько ты хочешь за свои услуги?

Юджин в очередной раз приложился к бутылке.

— У меня есть определенные… расценки, но этот случай — особенный, а поэтому я попрошу больше. Скажем… больше на треть. Идет?

— Идет, — с готовностью согласилась Габриэль.

— Ты не хочешь узнать, что это за сумма?

— Просто скажи мне, на какую сумму выписать чек.

Юджин снова заколебался.

— Давай сделаем так. Ты выпишешь мне чек на часть суммы. Предположим, двадцать процентов. Как залог. А потом, если что-то пойдет не так, я отдам тебе эти деньги.

— Да ты иногда можешь быть честным, Уэллс, — улыбнулась Габриэль. — Хорошо. Я выпишу тебе чек на двадцать процентов от суммы. Если что-то пойдет не так, ты можешь оставить его себе — это будет плата за моральный ущерб. Потому что если что-то пойдет не так, то моральный ущерб будет серьезным.

— Я прошу тебя только об одном, детка. Огради меня от праведного гнева босса, хорошо? На самом деле, я размышляю о том, стоит ли мне во все это ввязываться…

Габриэль опять передернула плечами.

— Не стоит слишком много думать, от этого болит голова. — Она достала очередную сигарету и прикурила от зажженной Юджином спички. — Кстати, ты знаешь, как он убил того Салаха?

— Нет, — ответил он. — Мне вообще кажется, что эта история с его работой в оперативном отделе — очередная выдумка сотрудников его отдела. Он застрелил его, как и всех остальных?

— О нет, нет, — покачала головой Габриэль. — Все было иначе. Когда Салах и твой горячо любимый босс остались вдвоем в окружении четырех трупов, пистолет последнего дал осечку. К слову сказать, у него было два пистолета, но один из них он уронил во время того, как занимался остальными. Тогда он достал нож, который оперативники обычно носят под ремешком часов. — Габриэль, приподняв рукав, продемонстрировала маленький нож, прикрепленный к браслету часов, после чего улыбнулась и добавила: — Я ношу его до сих пор. Ностальгия.

Юджин наклонился, чтобы взглянуть на нож поближе.

— Он же совсем крошечный!

— Крошечный, — согласилась Габриэль, — но острый, как медицинский скальпель. Нам говорили, что этот нож нужен оперативнику для того, чтобы в последний момент свести счеты с жизнью. На самых первых уроках нам показывали место, куда должен попасть удар. Чтобы умереть быстро и без лишних мучений. — Она показала точку на своей шее. — Вот эти уроки, видимо, и вспомнил капитан. Правда, он решил испробовать нож не на себе, а на Салахе. Ножом он его ударил, только в точку не попал. Немудрено — я вообще не понимаю, как можно находиться в психическом и физическом здравии после того, как ты застрелил четверых за несколько секунд. Дрогнула рука, не рассчитал движения. И тогда он полоснул ему по шее — один раз, потом второй раз. Перерезал сонную артерию. Это самая жуткая смерть, которую только можно вообразить. Наверное, крови было…

Юджин брезгливо поморщился и отвел взгляд от ножа.

— Ненавижу кровь, — признался он.

— Значит, это правда? Киллеры боятся смотреть на свою жертву?

— А я медитировать на нее должен? Ты ведь не разглядывала всех тех, кого убивала?

— Ты говоришь так, будто я убила целую армию террористов.

— А разве нет? И вообще, почему бы тебе не сделать это самой? Я чувствую, что все это не пройдет гладко.

Габриэль поставила пустой бокал на пол.

— Чувствовать, Уэллс, должны женщины. А мужчины должны делать. Пока ты размышляешь, полагаться на интуицию или нет, тебя убьют десять раз.

— Вероятно, оперативник из тебя был хоть куда, — заметил Юджин не без ноток зависти в голосе.

— Ладно, не будем долго точить лясы. Я выпишу чек — сумму ты впишешь сам — а потом кое-что расскажу.

Габриэль взяла сумочку и принялась искать чековую книжку. В конце концов, она выложила содержимое сумочки на стол, и на пол полетела запонка с темным изумрудом. Юджин тут же подобрал ее.

— Это запонка босса! — заявил он.

— Ты знаешь, какие у него запонки? Твое внимание заслуживает похвалы!

— Ты все-таки с ним спишь!

— Почему ты так решил? Может, он просто обронил запонку в офисе, а я ее бережно подобрала?

Юджин насмешливо хмыкнул.

— Чтобы босс терял запонки? Он ведь не какая-то рассеянная рохля, которая витает в облаках.

— После того, как он завел роман с Лией, он все больше и больше напоминает мне рохлю. — Габриэль выписала чек и отдала его Юджину. — Держи, Уэллс. Надеюсь, ты меня не подведешь.