– Тебе достаточно пробудить кристалл, чтобы Совет ощутил свойства аметиста. Когда будешь готова, Всадница, можешь начинать.

Ривер закрыла глаза и сжала кристалл, покоившийся над ее сердцем.

У аметиста много свойств. Он способен уравновесить разум, эмоции и ощущения страждущих. Он очищает ауру и приносит стабильность, силу и душевный покой. Он помогает в медитации и даже усиливает взаимопонимание и чувство единства. Но одно из самых ценных его свойств заключается в том, что в руках могущественной Видящей он способен даровать великое ощущение умиротворения.

«Покажи им, какая ты могущественная Видящая. Покажи им всем», – сказала Анджо.

Улыбаясь доверию, прозвучавшему в словах кобылы, Ривер глубоко вздохнула и обратилась к камню. Тот мгновенно нагрелся. Она сложила вокруг него ладони и сосредоточилась, нащупывая путь внутрь кристалла, а затем могучим мысленным рывком раскинула руки, представляя, что бабушкин камень омывает Табун ни с чем не сравнимым умиротворением.

Ривер услышала, как ахают члены Совета, но этот звук потонул во взволнованном вздохе Табуна: умиротворение охватило не только двенадцать старейшин, но всех без исключения членов табуна Мадженти.

«У тебя получилось!»

Восторг Анджо заполнил разум Ривер, и, открыв глаза, она увидела, что ей улыбаются все члены Совета Кобылицы.

– Центральный Мадженти! Узрите свою новую Старшую кобылу и ее Всадницу, Анджо и Ривер!

На равнины Всадников ветра опустились сумерки, и Табун зашумел, поздравляя свою новую предводительницу. Слезы радости застилали Ривер глаза, поэтому она не увидела, как Клэйтон и несколько его друзей покинули торжество, а Скай, стыдливо опустив голову, медленно отделилась от группы празднующих и поплелась за ними.

Настоящее – деревня салишей у Боннской плотины

Когда на Умбрию опустились сумерки, Смерть поглотил первую из салишских деревень. Путь до Боннской плотины занял пять дней, и за это время они потеряли одну из лодок Племени и три плота – хотя Бога, казалось, вовсе не обеспокоила ни потеря лодок, ни потеря людей и собак. Он продолжал повторять загадочную фразу о том, что на место погибших придут другие.

Это была не единственная странность в поведении Смерти с тех пор, как они начали путь вверх по течению. Бог усаживался на свой деревянный трон, который перенесли на Его плот, отсылал прочь Помощниц и разговаривал с пустотой, словно вокруг было полно людей.

Ралина не раз становилась свидетельницей этих пугающих односторонних бесед. Смерть мягким голосом уверял незримые толпы, что Он уже близко и скоро подарит им свободу. Ралина не спрашивала, с кем Он разговаривает и что говорит. Что-то в голосе Смерти, звучавшем почти по-отечески, вызывало у нее такую тревогу, что по коже начинали бегать мурашки. Она подозревала, что ответ Смерти перевернет ее жизнь и, скорее всего, приведет в ужас – а после принесения Племени в жертву Ралина не знала, сколько еще ужасов она сможет пережить, не повредившись рассудком.

В Умбрии было что-то, от чего кровь стыла в жилах, а сердце наполняла сосущая пустота, словно отчаяние, подобно весеннему дождю, пропитывало речные земли. По ночам она радовалась, что назвала Ренарда своим любовником. Бог часто наблюдал за ними – не столько из желания уличить в обмане, сколько в отвратительном проявлении понимания, словно Он считал ее решение взять молодого любовника признаком силы. И хотя они с Ренардом не были любовниками, им приятно было проводить время вместе, потому что у них был общий враг, благодаря которому они постепенно сближались.

Стоял ясный теплый день, и клонящееся к закату солнце окрасило темнеющее небо в оранжевый, розовый и желтый, когда они пристали к аккуратному пляжу, уставленному красивыми лодками всех форм и размеров, рядом с руинами плотины, превратившей Умбрию в стремительный кошмар.

– Сказительница! – проревел Смерть со своего плота.

– Я здесь, Господин, – отозвалась Ралина, когда Ренард и Дэниел подвели их маленькую лодочку к просторному плоту Бога.

– Прекрасно. Сказительница, я хочу, чтобы ты держалась поближе. То, что здесь произойдет, станет важной главой моей истории. К тому же я не желаю, чтобы ты пострадала.

От Его слов Ралину охватило дурное предчувствие.

– Ты думаешь, что Салиши нападут на нас, Господин?

– Они могут попытаться, – презрительно откликнулся Тадеус. Он перебрался на плот Смерти несколько часов назад. Они долго что-то обсуждали, но Ралину не пригласили послушать и записать их беседу – странный и тревожный знак.

– Да. И я не хочу, чтобы в своих попытках они ранили мою Сказительницу, – сказал Смерть. – Тадеус, я хотел позволить тебе вести Жнецов на деревню, но, пожалуй, отправлю туда Железного Кулака, а ты останешься со Сказительницей и проследишь, чтобы с ее головы не упало ни волоса.

– Я сделаю, как ты велишь, Господин. – Тадеус отвесил подобострастный поклон, но бросил на Ралину взгляд, полный яда.

Сердце Ралины колотилось так, что она удивлялась, как Бог его до сих пор не услышал. Тут заговорил Ренард:

– Господин, я прошу тебя поручить это почетное дело мне. Мы с Конгом умрем, но защитим Ралину, а Тадеус наверняка послужит тебе лучше в качестве главы Воинов. – Молодой Воин низко поклонился Смерти. Конг на своем плоту повторил его жест.

– Твой любовник говорит дело. Кому, как не ему, защищать тебя? Я принимаю твое предложение, юный Ренард, но знай, что если с Ралиной что-то случится, то я отплачу тебе сторицей, – мрачно сказал Смерть.

Ренард опустил голову еще ниже.

– Я понимаю, Господин.

– Хорошо! – Смерть довольно хлопнул в ладоши. – А теперь пора на берег. Тадеус! Как мы уже говорили, ты возглавишь людей. Воины! Держитесь рядом с ним. Мои Жнецы пусть не отходят от меня и Железного Кулака. Остальные пусть вытащат лодки на берег к этим занятным судам и ждут в тени.

Жнецы с плота Смерти и остальные гребцы вытащили лодки на берег; тем временем на крутой тропе, уходящей на холм, показались обнаженные до пояса татуированные мужчины. На их лицах было написано замешательство и непонимание, но оружия при них не было.

Тадеус зашагал им навстречу, а его Воины вместе с собаками рассыпались по пляжу у него за спиной. Чуть дальше, в тени, замер в ожидании Смерть. Его огромное тело скрывал плащ, а на оленьи рога был надвинут большой капюшон. Ралина и Медведь вместе с Ренардом и Конгом стояли неподалеку в окружении лучших Его Жнецов – те тоже держались в тени и скрывали тела под плащами.

– Мы не ожидали сегодня путников, – сказал молодой мужчина, приветственно кивнув Тадеусу. – Я послал за нашим вождем, и он скоро будет здесь. Он будет с вами говорить.

Тадеус кивнул в ответ. Ралина увидела, как он улыбается, и внутри у нее все сжалось. Тадеус улыбался лишь тогда, когда назревало нечто страшное.