— И давно вы встречаетесь? — спросила Энни у Жасмин.

— Около двух месяцев. Думала, он даст мне отставку, как все мои бывшие. Я даже сбежала в ванную, чтобы не слышать утомительную речь. Выхожу — он молчит и по-прежнему держит в руках коробку с кольцом. Я так торопилась, что не помню, сказала ли ему «да», но точно перенесла разговор на вечер.

— Романтично, — заметила Элизабетта, улыбнувшись. Она порадовалась за Жасмин, которой, наконец-то, повезло.

Подул холодный северный ветер, и Элизабетта набросила на плечи клетчатую шаль.

— Да, — с упоением протянула Мелани.

— А Кларисса где? — Жасмин повертела головой и увидела пустое кресло няни.

— Информация для опоздавших, Кларисса, Эдди, Альберта и Анри в Городе, — пояснила Элизабетта. — Когда приедут, не знаю. Я даже позлиться не него нормально не могу! — вдруг воскликнула она и осеклась, заметив удивленные взгляды. Обычно она делилась обидами на мужа только с Жасмин. Реже жаловалась Энни. Остальные были не в курсе семейных проблем. — Видимо, сказывается долгая разлука. Когда он возвращается с гастролей, меня так тянет к нему, а его ко мне…

— Неугодному мужу можно найти замену, — сказала кто-то за спиной.

Элизабетта обернулась и увидела, что глухой голос принадлежал Кеннету Пену.

— Вы? — Элизабетта вздрогнула, едва уловила тяжелое дыхание на затылке.

А Кеннет Пен прошел немного вперед и положил свободную руку на спинку плетеного кресла. В другой он держал стакан с крепким напитком. И новый советник по культуре явно чувствовал себя хозяином — и в оранжерее, и во флигеле. Элизабетта никак не могла понять, где он, Кеннет Пен, раздобыл спиртное. И как смог обмануть охрану Клауса, а ему удалось пробраться к ней в дом. Стакан явно из бара в малой гостиной. Кеннет Пен нарочно демонстрировал гравировку…

Жасмин, заметив смущение на лице Элизабетты, шепнула на ухо, что вальяжный тон советника по культуре стал раздражать еще в момент первой встречи. Элизабетта не удостоила подругу вниманием. Казалось, взгляд ее приклеился к Кеннету Пену и в Зеленую оранжерею она вернется, когда он ей позволит.

— Простите, девушки, что вклинился в ваш великосветский разговор, — воскликнул Кеннет Пен, — но проходя мимо по столь чудесной Зеленой Оранжерее, на мой взгляд, лучшего места в парке… Позвольте, — Кеннет Пен склонился над ухом Элизабетты и зашептал. — Я осмелился совершить небольшую прогулку после заседания, думаю, вы не станете наказывать за своеволие, — затем он выпрямился. — Я шел к рабочему флигелю и мне стало любопытно, кого скрыли в этот час увитые зеленью стены. Оказалось — вас, обладательниц столь чудесных голосов.

Кеннет Пен вздохнул, заметив, что отец его был не прав. Он обладал даром красноречия, когда требовалось. Одернув край примявшегося пиджака, Кеннет Пен поставил стакан на стол рядом с кружкой Элизабетты, развалился в свободном кресле няни и демонстративно вытянул ноги. Мелани с восторгом в глазах зашепталась с Натали, а Патти с Энни.

— О, мистер Пен, — воскликнула Жасмин. — Как вы сказали минуту назад, в Зеленой Оранжерее собирается женское общество и хотелось бы…

— Мое появление нисколько не помешает. Продолжайте, прошу вас, не стесняйтесь. Я всего лишь тень, — пояснил он, подняв руки с колен. — Хотя… скажите, — обратился он напрямую к Элизабетте, — намного приятнее, когда чай подает кто-то из нас, представителей сильного пола? — Пен младший кивнул в сторону девушки, которая дежурила за пределами шатра у столика с кружками, чайником и выпечкой, быстро поднялся из плетеного кресла и направился туда. Горничная подала ему чистую кружку и несколько коробок. Кеннет Пен смешал разные сорта чая, добавил кипяток, сахар и на подносе принес Элизабетте.

Манеры и воспитание помешали опрокинуть горячий напиток ему на брюки. Элизабетта почувствовала его дыхание у себя на шее и исходящий от его рук приятный аромат, когда он наклонился, чтобы подать угощение. Одет он был в стильный костюм, кожаные ботинки и выглядел лощеным, статным и казался до невозможности элегантным и идеальным, словно сошел в Зеленую Оранжерею с картинки «Саммерс» и являл собой мечту всех женщин в этом мире.

Кеннет Пен, удерживая поднос в левой руке, приблизился к ней на расстояние, не предусмотренное рамками приличий, с явной целью обольстить. Он узнал секрет Элизабетты — днем случайно услышал, как Энни и Жасмин обсуждали предстоящую встречу в Зеленой Оранжерее и решился на первый ход.

Жасмин наклонилась к Энни и тихо шепнула:

— Ставлю на нашего музыканта.

— Я тоже, — ответила Энни, продолжая наблюдать, как Кеннет Пен вьется вокруг Элизабетты с кружкой чая, которую она не принимала.

Элизабетта до сих пор пребывала в ступоре и не могла шевелиться.

— Мой голос, учтите, за мистера Пена, — воскликнула Натали. — Музыкант — муж, но он неуклюжий, невежливый и не подходит нашей Бетт.

— Натали права. Почему мы, лучшие подруги Элизабетты, отрицаем очевидный факт? — спросила Мелани.

— Из уважения, — Патти зашевелилась в кресле. — В Зеленой оранжерее мы говорим то, что она хочет слышать от нас.

Но Жасмин и Энни не торопились поддержать громкое заявление Натали.

— Простите, — за лощеной фигурой Кеннета Пена появился Анри. Мистер Пен младший отошел в сторону и пропустил музыканта к жене. — Можно тебя на одну минуту? — спросил Анри.

Странный тип с подносом его не волновал. Он хотел поделиться с Элизабеттой сомнениями насчет легенды для детей, но не в окружении ее подруг.

— Конечно, — сказала Элизабетта и подала ему руку, надеясь, что Анри сообразит, в какую неловкую ситуацию она попала из-за Кеннета Пена.

Анри помог Элизабетте подняться. Когда она вставала, с плеч упала клетчатая шаль и опустилась в плетеное кресло. Кеннет Пен воспользовался моментом, поставил поднос на стол и занял место Элизабетты. Жасмин возмутила его наглость, и она шепнула о своих подозрениях Энни:

— Сынок Пена поставил цель. Семейные неурядицы Бетт как раз ему на руку.

— Что за цель? — спросила Энни, заметив, что Мелани, Патти и Натали опять не согласились с доводами Жасмин.

— Пока имя «Элизабетта» прикрывает музыканта, Кеннет Пен не может объявить Анри Смиту открытую войну.

— Вот как, — ответила Энни и еще раз взглянула на сына Пена. Его надменный и довольный взгляд говорил, что Жасмин права.

Анри вывел жену на вымощенную кирпичом дорожку. Элизабетта жалела, что обронила шаль. Ветер обдувал со всех сторон, и она съежилась от холода.

— Говори, что случилось? — попросила она.

— Не знаю, с чего начать …, но знать ты должна, только, прошу, держи себя в руках. Эдди собирался все рассказать сам, но не смог, подумал, что ты посчитаешь его не способным дать отпор обидчикам, накажешь или решишь проблему глобальным методом. Наш сын… он подрался в школе. Защищал некого Стэнли, соседа по парте…