— Я могу вам чем-нибудь помочь, мадемуазель?

Голос раздался настолько неожиданно, что я чуть не упала в воду. Резко обернувшись, я увидела его — и этот миг я помню до сих пор. Такое забыть невозможно. Передо мной стоял высокий, широкоплечий молодой мужчина в белом: брюки и расстегнутая на груди рубашка были одного цвета с яхтой. Легкий морской ветер шевелил его светлые волосы, а солнце светило прямо в лицо, откуда на меня смотрели бездонные синие глаза.

«Везет мне на синеглазых!» — промелькнуло в голове, но больше я ни о чем подумать не смогла.

— Простите… — прошептала я, так как от волнения у меня пересохло в горле.

— Чем я могу вам помочь? — бархатным голосом снова спросил он. От этого тембра у меня мурашки поползли по коже: я уже слышала этот голос… во сне! И тут меня осенило: наверное, я действительно сплю! И в очередной раз мне снится любимый сон, только теперь мужчина моей мечты наконец-то показался мне во всей красе — я вижу его лицо.

— Я сплю? — вырвалось у меня.

— Не понял, — от удивления его глаза стали еще больше. — Кто вы, мадемуазель? вы кого-то ищете?

Нет, наверное, я не сплю. Или сплю? Неожиданно даже для себя я схватила мужчину за руку:

— Извините, я должна убедиться, что вы — настоящий…

Не знаю, что он обо мне подумал, но руку не отнял и терпеливо ждал, пока я рассматриваю ее. Я приложила свою ладонь к его ладони, увидела, что пальцы у него длинные, красивые, руки — сильные, но, наверное, нежные… если это действительно он. А ведь это он! Сердце у меня стучало так, что, боюсь, он тоже это слышал. Я отпустила его руку, подняла голову и увидела, что он по-прежнему улыбается:

— Слушайте, меня так еще никто не изучал! Как вас зовут, прекрасная незнакомка?

— Николь… — прошептала я, не в силах отвести взгляда от его глаз.

— А меня зовут Александр… — начал говорить он, но больше я уже ничего не слышала, так как, по всей вероятности, лишилась чувств.

Я открыла глаза в каком-то небольшом помещении овальной формы и обнаружила, что лежу на бежевом кожаном диване. Лицо у меня было мокрое. Рядом со мной сидел он, держа в руках стакан, наполненный водой.

— Вы как? — озабоченно спросил мужчина из моего сна. — Уж извините за душ, но я пытался привести вас в чувство.

— Спасибо, — слабым голосом ответила я и попыталась сесть.

— Лежите, пожалуйста, — сказал он твердо. — Вообще вам надо показаться врачу!

— Психиатру? — робко спросила я.

Он уставился на меня в полнейшем недоумении:

— Почему психиатру? Головой вы удариться не успели, я вас довольно ловко подхватил!

— Потому что вы, наверное, считаете меня сумасшедшей…

Он негромко рассмеялся:

— Ну не так категорично. Скорее, весьма необычной девушкой!

— Послушайте, — я все-таки села, — я абсолютно здорова и прекрасно себя чувствую.

— И поэтому грохнулись в обморок?

— Со мной такое уже было, ничего страшного.

— Налить вам воды? Или чего-нибудь еще?

— Воды, пожалуйста, — попросила я. И он налил в стакан из стеклянного графина, стоявшего на низеньком столике у двери. Я наконец-то поняла, что нахожусь на яхте, видимо, в кают-компании. А так как людей по-прежнему не было ни слышно, ни видно, я осознала, что мужчина из моего сна нес меня сюда с палубы на руках. От этой мысли почему-то стало тепло в животе. Тем временем он подал мне стакан. И молча смотрел, как я пью воду.

— Итак, начнем с самого начала, — произнес он. — Вас зовут Николь, верно?

— Да, — кивнула я. — А вас… Александр?

— Значит, я успел представиться, — сказал он и снова улыбнулся. — Меня зовут Александр Мосс. И я рад приветствовать вас на борту своей яхты.

— Вы капитан?

— Нет, всего лишь владелец. Капитан и остальной экипаж скоро прибудут. Мы остановились здесь случайно, поскольку мест на пристани яхт-клуба не оказалось.

— Боже мой! — воскликнула я. — Это точно судьба…

— Судьба? — он удивленно вскинул брови. — А, вы про название яхты! Ну да, название оригинальное, ничего не скажешь… Но я приобрел ее такой недавно и пока не намерен что-либо переделывать.

Голова у меня снова пошла кругом: яхта, судьба, мой сон, Александр… Так не бывает в реальности! Кажется, я застонала.

— Николь, вы уверены, что хорошо себя чувствуете?

— О да, не волнуйтесь! И я не сумасшедшая, правда. Просто даже не знаю, как вам все объяснить…

— Скажите хотя бы, кого вы искали на моей яхте?

— Вас… — вырвалось у меня, и самое удивительное, что это было правдой.

— Все, сдаюсь! — Александр поднял вверх обе руки. — Знаете что? Давайте вы отдохнете, а потом мы пообедаем вместе, и вы мне все расскажете. Идет?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова.

— Вы далеко живете? — спросил Александр. — Нет-нет, я вас не выгоняю, ни в коем случае! Можете остаться и здесь, на яхте. Просто я подумал, может, вы хотите домой?

— Не хочу, — я испугалась, что уйду, а он исчезнет. — Я не устала, отдыхать мне не от чего. Есть я тоже не хочу.

— Но я могу хотя бы предложить вам кофе?

— Кофе можно…

— Месье Мосс! — вдруг откуда-то раздался громкий мужской голос, и я даже подскочила от неожиданности.

— Я внизу! — спокойно ответил Александр. — Не бойтесь, Николь, это Джон, мой капитан.

Через минуту в кают-компанию спустился мужчина лет сорока, крепкого сложения, с загорелым и обветренным лицом. Его черные волосы уже начали седеть, особенно это было заметно у висков.

— Добрый день! — поздоровался он, немного удивленно глядя на меня.

— Джон, это мадемуазель Николь, моя гостья.

— Джон Миллер к вашим услугам, — поклонился мне капитан.

— Здравствуйте! — сказала я.

— Прошу прощения, месье Мосс, я лишь хотел сказать, что все улажено, и мы можем подойти к пристани.

— Спасибо, — поблагодарил его Александр. — А где Генри?

— На палубе, позвать?

— Нет, не нужно. Мы с мадемуазель собирались выпить кофе, поэтому отправляйтесь к пристани, а я подойду позже.

— Как скажете, месье.

Мы поднялись наверх, где возле трапа я увидела белокурого молодого паренька, моего ровесника, который протирал тряпкой какую-то железяку, при этом напевая себе под нос.

— Добрый день! — поздоровался он, перестав петь.

— Это Генри, наш боцман-матрос-юнга, — смеясь, сказал Александр. — Совершенно незаменимый на борту человек!

— Рад стараться, месье! — улыбнулся Генри. — Как поживаете, мадемуазель?