Прошёл уже три сеанса лазерной коррекции. В салоне мне сказали, что быстрее всего будет не свести тату, а забить его новым. Поэтому теперь на месте имени бывшей красуется наполовину законченный орнамент иероглифов. С китайского это значит: «моя навеки». И предназначается эта фраза вовсе не Марине.

- Я люблю другую, - спокойно отвечаю, видя, как недобро прищуриваются глаза Марины.

- Ту малолетку? Серьёзно? – цедит она сквозь зубы, наконец, отбрасывая образ невинной и обиженной мужем лани. – Она тебе совсем не подходит!

Внутри вскипает неприязнь. Вот же сучка. Зря я, вообще, согласился на этот разговор.

Резко отодвигаю стул и встаю.

- Алиса – лучшее, что было в моей жизни, - стараюсь не поддаваться на провокацию и говорю спокойно. – Передай Ламихову мою благодарность.

- За что?! – Марина теряет самообладание и повышает голос, вскакивая с места.

- За то, что он забрал тебя из моей жизни. Если бы не он, то я бы никогда не встретил её. Марина вся аж бледнеет от ярости.

А я бросаю на стол деньги за так и не съеденный обед, разворачиваюсь и иду к выходу.

Настроение просто отличное! А на улице ещё и погода хорошая.

Дойдя до машины, достаю телефон и набираю сообщение для той, что, я уверен, была предназначена мне свыше:

«Люблю тебя, Алиска. До встречи вечером».

Глава 90

Алиса

Два месяца спустя

«Алиска, я задерживаюсь. Сегодня меня не жди»

Вздыхаю, откладывая телефон. Смотрю на часы. Уже половина двенадцатого ночи. Демид так и не приехал.

Последнее время он стал каким-то скрытным. Думала, после того, как закончится суд с Ламиховым, у Демида появится больше свободного времени… Но тяжба закончилась десять дней назад, а Демид всё также задерживается допоздна. Они с Валерой разгромили Ламихова, и тот не явился на последнее слушание. Хотел сбежать заграницу, но его задержали прямо в аэропорту. Кажется, ему теперь грозит реальный тюремный срок. А его жена, Марина, подала на развод. В этой истории все получили по заслугам.

Мы с Демидом отметили его победу, и, мне казалось, что теперь всё должно закончится. Я имею ввиду его постоянные задержки на работе. Но… видимо, я ошиблась.

Допиваю остывший чай и выхожу на балкон. Смотрю во двор и пытаюсь не думать о том, чем сейчас занят Демид. В горле встаёт неприятный ком. Я честно стараюсь не быть истеричной беременяшкой, которая постоянно хочет внимания своего мужчины, но два вечера в неделю, которые мы проводим вместе – ужасно мало!

Да, я уже триста раз пожалела о том, что отказалась жить с ним под одной крышей. Надо было наплевать на гордость и дурацкие предрассудки по поводу свадьбы. Сейчас мне просто хочется быть рядом. Пусть лишь только ночью. Но быть. Чувствовать его тепло. Знать, что он вернулся домой. Расспросить, как прошёл день и рассказать свои, пусть и не такие глобальные, но тоже новости…

Не могу понять, эгоистично ли моё желание, или вполне законно? Хотя… кого я обманываю? О какой законности моих притязаний на его внимание может идти речь, если я, по сути, ему никто? Подруга. Любовница… но не более того.

Всё это время, что мы вернулись из Будвы, Демид всегда был ласков ко мне. Удовлетворял все мои потребности, забросал подарками… Но разве он не понимает, что всё это – совсем не то, что мне нужно? Или, быть может, я слишком тороплю события? Быть может, у Демида есть какой-то план, о котором он мне пока просто не говорит?

Чёрт… не нужно было соглашаться сидеть дома! Если бы я ходила на работу, то могла бы хотя бы там его видеть! Пусть и по делу, но видеть… Одного его взгляда достаточно, чтобы я заулыбалась, и все сомнения и страхи отступили. А когда мы так долго не видимся, я чувствую себя жутко одинокой, брошенной и ненужной. Может быть, это просто гормоны, о которых я столько читала в журналах для беременных? Но даже если это так, мне хочется просто быть с ним рядом. Поделиться своими страхами. Почувствовать сильное плечо…

Перед сном проверяю Машуню. Она тихо посапывает в своей кроватке. Счастливый и беззаботный детский сон. Я бы многое отдала, чтобы тоже вот так заснуть и ни о чём не думать!

Ложусь в кровать и ворочаюсь в ней ещё битых два часа. Хочу было набрать Демиду, но не решаюсь звонить ему посреди ночи. Вместо этого набираю сообщение:

«Я тебя люблю».

Оно доставлено, но не прочитано. Видимо, он спит.

Ведь он спит, правда? Один?

Чёрт… ну зачем я думаю о таком? Что за глупости! Демид, ведь, меня любит! Он не стал бы мне изменять! Нет, не стал бы.

Конечно, если я ему не наскучила. Молодая, неопытная… Кто знает, быть может, он уже во мне разочаровался? И не бросает только потому, что я беременна? Из жалости?

Иначе почему он не делает мне предложение? Это, ведь, логичный шаг! Если любишь человека, то хочешь провести с ним всю свою жизнь! Вот я – хочу. Очень хочу… Но в нашем мире всё так устроено, что первый шаг должен сделать мужчина.

Зажмуриваюсь, пытаясь перестать себя накручивать.

Успокойся уже, Алиса! Завтра увидишься со своим Демидом! Всё хорошо…

Однако дурацкий внутренний голос бьёт непонятную тревогу. Сама не знаю, что именно меня так мучает, но уснуть никак не получается.

Наконец, когда я просыпаюсь в восемь утра от весёлого смеха Маши, которая уже проснулась и пришла ко мне в комнату, в голове само собой возникает решение.

Сперва я отбрасываю эту мысль, как совершенно безумную, но потом, пока готовлю Маше завтрак, чищу ей зубки и переодеваю, эта странная мысль кажется мне всё более здравой.

И к тому моменту, когда приходит Лариса Викторовна, у меня уже готов план действий.

- Ну что,