ехали одни в машине, а он сам слыл честнейшим человеком. Всё это ему очень не нравилось, но приказ есть приказ. – Родителям только твоим не сообщить. Как там мама? У тебя есть с ними связь?

- Нормально, операция прошла успешно, пошла на поправку. Хорошо что нельзя им сообщить, волнение лишнее ни к чему – поддержал я беседу, почему и нет – и если можно, Джессике тоже звонить не надо. Я сам ей всё расскажу потом, когда со всем разберусь. Хорошо?

- Как знаешь, парень. Только если это всё затянется, хотя вряд ли, придётся сообщать, ты всё таки несовершеннолетний.

До участка доехали довольно быстро. Заводили меня опять втроём, два других копа ехали за нами следом на другой машине. Вот эти двое мне совсем не понравились, взгляды их не предвещали ничего хорошего.

Потом началась бюрократия, оформление, отпечатки, фотографирование и так далее. В камеру я попал только через час времени.

Ожидаемо было то, что сидеть и ждать своей участи я буду один. Кто бы это мне не устроил, но вряд ли им нужны были свидетели. Было довольно интересно, как они собираются это всё провернуть. В участок же не придёшь толпой, что бы укокошить одного подростка, после такого такая буча поднимется, вспотеют последствия разгребать. Одного тоже не пошлют, так как понимают, что скорей всего я ему организую неожиданную потерю головы. И никакие решётки меня удержать не смогут, успел их проверить и если надо будет вынесу на раз, но пока нельзя, надо чтобы вся мразь вылезла. Потому пока сижу и не рыпаюсь, а заодно решаю пойдут ли мне звёзды на плечах или нет, а то какой я буду арестант без наколок, а так карьеру смогу начать после всего. Даже хмыкнул, когда представил такое.

Время тянулось очень медленно, я уже успел отлежать все бока на лавке, по отжиматься. Изучил все стены и наскальную живопись на них, которая не отличалась большим разнообразием или богатством высказываний, в основном там было или изображено или описано словами вся глубина отношений между полицейскими и бывшими здесь арестантами. С фантазией у бывавших здесь людей было вполне не плохо, даже смог почерпнуть для себя несколько интересных выражений.

Одно время занимался тем что пытался угадать куда поползёт муха на потолке, но ни разу не угадал. Вот по любому она мысли мои читала, потому как всегда ползла в противоположную сторону, сволочь.

За такой бесполезной ерундой прошло часа четыре, скорей всего уже наступил вечер. За это время ко мне никто не приходил, даже еды не дали живодёры. Вообще создалось впечатление, что никого не волнует арестованный подросток, заперли и забыли.

Было ли мне страшно? Не особо. Умереть я не боялся, уже проходил через это, так что знаю что там будет. Родители в безопасности, Джессика скорей всего не будет кому то интересна по причине, что особо с нами и не жила, а о более близких наших отношениях ни кто не знает. Алисия вообще оказалась из семьи врагов, ей точно ничего не грозит. Больше никого и нет, кто из за меня может пострадать. Так что не было у меня страха, а там посмотрим, что шакалы придумают.

По чему же я просто сижу и не рыпаюсь? Всё просто. Попытаюсь сбежать и меня объявят в розыск, а это только страну менять, что совсем не просто, да и не хочу если честно. Не хочу больше бегать ни от себя, ни от кого то другого. Хотя пустое строить такие рассуждения и произносить такие слова даже мысленно. Слишком это наигранно звучит, как будто я сам себя пытаюсь убедить в правильности своих поступков. Можно долго разоряться на тему того или иного решения, убеждать себя и других какой ты правильный и благородный, преследуешь высокие цели. Это всё херня. Единственным чем я сейчас руководствовался, это злоба и желание убить всех кто окажется причастен к моим нынешним проблемам, а для этого нужно собрать их всех вместе. Возможно я умру в процессе этого, даже наверняка так и случиться, но прихватить с собой я постараюсь побольше.

За мной пришли вечером. Просто в один момент к двери камеры подошёл полицейский, который был сегодня на моём задержании, в сопровождении двоих мужчин, вернее двух оборотней из неправильных.

- Давай руки, Картер – потребовал коп, кивая на специальную щель в двери в которую просовываешь руки, тебе вешают на них наручники и только после этого открывают дверь – Ну? Не вынуждай меня силой это сделать!

- Кто это? – кивнул на его молчаливых сопровождающих не торопясь выполнять его приказ.

- Детективы, тебя переводят. Давай быстрее – торопил он меня.

- Не, лень двигаться, сам заходи и вешай если так надо – сказал я делая шаг от двери назад, так у меня будет по больше пространства вокруг, свободно смогу обернуться.

- Ты охренел, молокосос, да я тебя . . . – мгновенно завёлся коп и начал вставлять ключ в замок от камеры, но его остановил один из оборотней.

- Подожди, я сам попробую – его голос был спокоен и без эмоционален.

- Посмотри – это он уже обратился ко мне и протянул телефон через решётку.

Телефон я взял, он не был заблокирован, на его экране было фото Элисон и Лидии, обе девушки были связаны, а к их головам приставлены пистолеты. Мало того, лицо брюнетки хранило следы избиения.

- Если будешь брыкаться, то . . . – он кивнул на телефон и провёл пальцем по горлу.

Это было неожиданно, ладно Лидия, я ещё могу понять, но Элисон, её же семья из той же кодлы, ничего не понятно.

Думал я пару секунд, а потом протянул телефон через ту самую щель и выставил руки. Это был неожиданный поворот, который лишний раз доказывал, не жалей тех кто на тебя нарывается сам, а теперь будут расплачиваться те кто вообще не при чём. Просчитали на раз как надавить, даже семью трогать необязательно, хватило прихватить девчонок и всё, птичка в клетке. Играть в героя и рисковать их жизнями мне не нравиться, своей сколько угодно, но не невинными людьми на которых мне не плевать.

Браслеты нацепили быстро, после чего открыли дверь камеры и вытолкали из неё. Выводили меня в открытую, никого не стесняясь, а через минут я понял почему, как оказалось в участке никого не было, только откуда