— Серьёзно? — Хог удивлённо посмотрел на девушку.

— А почему бы и нет? — пожала неловко плечиками Юля. — Мне восемнадцать, мне можно.

— …Прозвучало отчасти двусмысленно…

— Так, кхм! Никаких двусмысленностей! Я буду вести себя очень культурно и прилежно! Не хватало ещё, чтобы папа однажды за голову схватился в изумлении. Это же писец будет. Дикий.

— Значит, на мои плечи ты хочешь возложить ответственность за себя, не так ли?

— Ну-у… я буду тебе невероятно благодарна, эхехе, — глупо рассмеялась Сахарова и руки за спину увела. — Побудь моим братиком на время, пока я с вами гуляю. Не то, боюсь, воспользуется рыжий балбес…

— Ничем рыжий балб… Ой! — оговорился пирокинетик, чем рассмешил друзей. — Короче, не сделаю я ничего с тобой. Уж если бы хотел тебя жахнуть — не стал бы спаивать. Ибо так поступают только неуверенные в себе дрыщи, неспособные закадрить тёлку без алкашки.

— Тем не менее я подстрахую себя. На всякий случай.

— Смотри, чтобы «всякий случай» сам тебя не «подстраховал», а то он такой, что может. Да, братан?

Неясно, что под сказанным подразумевал Эс, — однако Хогу не понравился уж очень шаловливый взгляд серых очей, переходящий с него на девушку и обратно. А когда Юля резко покраснела, Лимит и вовсе нахмурился. Ибо понял, наконец, что меж строк оставил огненный силач.

— Не буду я никого, как ты сказал, «страховать», — возмутился он. — Уж точно не так, как думаешь ты.

— Братан, а я ни о чём и не думаю. Всё предельно просто и ясно: я пью с вами ровно столько, сколько надо, а потом ухожу гулять, вас с Юлькой наедине оставляя, — сладко изрёк Корт, чем ещё сильнее вогнал дочку профессора в краску, а потомка Лимитеры омрачил окончательно. — Вам, хе-х, наверняка есть, что обсудить друг с другом, не так ли? Или, думаете, забыл я о том, как шикарно вы в клуб заходили и как в лесу потом зажимались?

— Слушай, ты, сваха…!

— Моя кровать в вашем распоряжении.

Хог разозлился. Хотя он сам не понял, что конкретно его раздраконило — то, что Эс в очередной раз начал лельские сказки сказывать, или то, что покрасневшая до кончиков ушек Юля не пыталась спорить, — на желании как можно посильнее треснуть «сваху» это никак не сказалось.

Нарастающие чьи-то шаги прервали разговор троицы, и та синхронно головы повернула в сторону, откуда они исходили. Они были быстрыми, спешными, словно создающий их человек от чего-то убегал. Волноваться, правда, незачем было: Корт моментально сообщил, кем является музыкант избитой чечётки. Переживать смысла не было.

Пульс!

Коловрат в глазу Хога проявился резко и внезапно, что сильно парня насторожило. Эс не ошибся: из тёмного коридора вынырнул Орфей, вспотевший и взбудораженный, держа в руках Щит Даждьбога. Смутило Лимита не это. Так-то за Якером никого не было. Он, видно, просто так бежал, дабы как можно скорее воссоединиться со своими боевыми товарищами…

Хога напрягло видимое только чёрным глазом чёрное полупрозрачное искажение, исходящее от Орфея. Что-то похожее волонтёр уже видел ранее, однако не мог в сей час вспомнить, что именно. Однако Якер держал божественный артефакт в руках спокойно и потому Лимит не решился тревогу поднимать. Пока только присматривался к появившемуся, пытаясь понять, что с ним сейчас не так.

— Сэр Хог, Юля, Эс! Фух…! — Орфей остановился перед друзьями и тяжело задышал. Бежал парнишка явно долго.

— Что случилось, Орфи? — встревожилась дочка Максима.

— Нет, ничего. Просто… страшно вдруг стало. Там… ну…

Наконец, отдышавшись, Якер выпрямился, после чего вернул Солярный Тарх Лимиту. Тот продолжал на него смотреть не без подозрительности.

— Что — там? — допытывался Корт. — Ты был в гробнице?

— Да. Это ужасное место. Но вы не подумайте — я оттуда сбежал только тогда, когда нашёл в ней предмет, по всей видимости, интересующий Арскольма.

— Какой предмет? — спросил потомок Лимитеры.

Что угодно волонтёры ожидали увидеть в руках акварийца: оружие, броню, амулеты непонятного происхождения, ещё что-то. Однако, когда Орфей из-за пазухи достал позолоченное (именно позолоченное, не золотое) яйцо, троица удивлённо захлопала глазами. Хотя перевёрнутые резы частично намекали на неземное происхождение предмета — символы, имеющие прямое отношение к Нави, писались вверх ногами, — выглядел он отнюдь не как что-то страшное.

Другое дело — невидимая обычному глазу чернота, которую Хог мог заметить благодаря Коловрату. Исходила она именно от яйца, а судя по тому, что Якер держал его, частично и на него перекинулась. Потомок Лимитеры снова скользнул взглядом по блондину. С ним всё в порядке. Во всяком случае, он ведёт себя так же, как и раньше.

— Уверен, что эта хрень нужна Пингвину? — Эс скептически отнёсся к находке. Он сделал глубокий вдох, чтобы попробовать определить природу данного артефакта по запаху, но ничего у него не получилось.

— Нет, но гипотеза указывает на это яйцо. Позвольте мне рассказать, — и Орфей вдался в объяснения. — Древние назвали этот артефакт Началом Конца. Я не совсем понимаю смысл этих слов, но его рисунок был жирно подчёркнут.

— Началом Конца, говоришь? Хм-м… — Юля задумалась. И резко вдруг округлила глаза, своим предположением враз всех удивляя: — Н… Неужто это — Кощеева Погибель?

Итак, время энциклопедии начало. Я уверен, вы хорошо знаете сказки, повествующие об яйце, в котором якобы спрятана смерть Кощея. Чаще всего в нём находится игла. Ежели сломать её, бессмертный демон умрёт. Таким образом Иван-Царевич побеждал своего каноничного антагониста и на Василисе Премудрой женится.

Но какую роль позолоченное яйцо играет в мифологии? Есть одна легенда, повествующая о Даждьбоге как о герое, однажды влюбившемся в Морену. Богиня смерти, однако, не любила его, лишь очаровала — с целью воцариться в Прави, пошатнуть заложенный Родом миропорядок, устроить революцию. Для этого своенравная дочь Сварога воспользовалась помощью злобного Кощея, и тот во всём ей помогать стал. Понимали боги прекрасно: Морена зло задумала, да не слушался их упрямый Даждьбог. Не внял словам даже Живы, которую до встречи с черновласой богиней безмерно любил. Он был ведом Снежной Королевой, и та под эгидой великих чувств вила из него верёвочки.

Морене всего-то и нужно было — стравить Тарха с Кощеем. Реализовать данную задумку оказалось не так уж сложно: богиня инсценировала своё похищение якобы кощным злодеем, а когда солярный бог отправился её спасать, сладостными речами заставила воина Нави биться с главным героем. Даждьбог проиграл. Живе и другим ирийским богам пришлось спасать своего товарища, однако тот раз за разом возвращался в тёмный мир, чтобы одолеть Кощея.

Воин Нави, однако, не дурак был. В какой-то момент прознал, что Морена