Внезапно, словно по команде, они одновременно сбросили одежду. Их обнаженную кожу окружали сияющие ореолы. Они стояли, выпрямившись, на пустынной аллее, огромные, похожие на греческие статуи. На спинах распахнулись большие красные острые крылья, перья блестели в неярком утреннем солнечном свете. Она сразу же узнала этих тварей. Они в точности походили на ангелоподобных созданий, которых она видела на складе в Нью-Йорке, когда прибежала туда вслед за отцом. С тех пор прошли годы, она выросла и вдруг ощутила соблазн, какого никогда прежде не испытывала. Их тела были необычайно прекрасны, настолько чувственны, что ее пронзило желание. Но даже затуманенным сознанием Эванджелина понимала, что в них чудовищно все — от манеры стоять до того, как они распахивали крылья.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, она почувствовала специфический запах. Это был угольно-землистый запах дыма. Внимательно осмотрев двор, она заметила, что несколько существ собрались возле монастыря и раздувают огонь крыльями. Костер разгорался, разбрасывая искры. Дьяволы напали.

Эванджелина сунула блокнот с ангелологическими записями в кожаный футляр и побежала вниз по винтовой лестнице, чтобы спуститься прямо в часовню Поклонения. Запах дыма становился все сильнее, густые клубы плавали на лестничных клетках. Понимая, что может оказаться в западне, она побежала быстрее, крепко сжимая в руке футляр. Очевидно, нижние этажи уже горели. Но все равно казалось невозможным, что пожар распространился так быстро и с такой силой. Она вспомнила существ, стоявших перед огнем, мощные взмахи их крыльев. Она задрожала. Гибборимы не остановятся, пока от монастыря не останется только пепел.

Монастырь Сент-Роуз, Милтон,

штат Нью-Йорк

Верлен едва смог разобрать надпись «Сент-Роуз» на богато украшенных воротах из кованого железа, таким густым дымом заволокло монастырь. Возле толстой известняковой стены стоял его раскуроченный «рено» с разбитыми окнами. Его всю ночь заносило снегом, он обледенел. Ворота были открыты. Припарковавшись, Верлен увидел вереницу черных джипов, которые выстроились один за другим перед церковью.

— Видите тот автомобиль? — спросила Габриэлла, указывая на белый «ягуар», скрытый среди деревьев в конце подъездной дороги. — Он принадлежит Оттерли Григори.

— Родственница Персиваля?

— Его сестра, — сказала Габриэлла. — Я имела большое удовольствие познакомиться с ней во Франции.

Она взяла пистолет и вышла из «порше».

— Если она здесь, то можно предположить, что Персиваль тоже здесь и что они оба имеют отношение к пожару.

Верхние этажи заволокло дымом, и хотя Верлен видел какое-то движение внизу, разобрать, что там происходит, не представлялось возможным. Он вышел из машины и направился вслед за Габриэллой.

— Что вы делаете? — Она скептически взглянула на него.

— Иду с вами.

— Мне нужно знать, что вы ждете в машине. Когда я найду Эванджелину, нам надо будет очень быстро уехать. Я завишу от того, насколько вы будете готовы. Обещайте, что останетесь тут.

Не дожидаясь ответа, Габриэлла сунула пистолет в карман длинного черного пальто и пошла в сторону монастыря.

Верлен прислонился к ближайшему джипу, глядя, как Габриэлла исчезает за углом. Ему очень хотелось последовать за ней, несмотря на ее указания. Вместо этого он прошел вдоль шеренги к белому «ягуару». Приставив ладонь ко лбу, он заглянул в окно. На бежевом кожаном сиденье лежала папка с результатами его расследования, сверху — фотография фракийской монеты. Он попробовал открыть дверь. Обнаружив, что она заперта, он осмотрелся в поисках чего-нибудь, чем можно открыть машину. Только тогда он заметил Персиваля Григори, который шел к автомобилю.

Верлен быстро спрятался за выступ каменной стены, окружающей монастырь. Вдоль нее он прокрался ближе к зданию, хрустя кедами по насту, и остановился возле отверстия в стене, откуда была видна главная лужайка. Увиденное поразило его. Густой черный дым поднимался над бушующим огнем; языки пламени лизали монастырь. Но еще больше изумляло зрелище целой армии существ, как две капли воды похожих на тех, которых они с Габриэллой убили. Около сотни подлых крылатых чудовищ заполонили монастырский двор.

Он напряг зрение. Они казались чем-то средним между птицей и животным, полулюди-полумонстры. На спинах — роскошные красные крылья. Они так ярко сияли, что вокруг существ образовалась светящаяся дымка. Габриэлла подробно описала ему гибборимов, он понял, что именно их видел ночью из окна поезда, но до сих пор в глубине души не верил в их реальность.

Сквозь пламя и дым Верлен разглядел новые группы гибборимов. Они атаковали монастырь, яростно взмахивая огромными крыльями. Чудовища парили в воздушных потоках, опускаясь на здание, словно бумажные змеи. Они казались необыкновенно легкими, как будто их тела были иллюзорными. Их движения были настолько слаженными и мощными, что Верлену сразу стало ясно — победить их невозможно. Существа подлетали в сложном атакующем танце, поднимались с земли в изящной стремительной оркестровке, одно за другим, а пламя все разгоралось. Верлен в ужасе наблюдал за разрушениями.

Одно существо стояло дальше других, на краю леса. Желая рассмотреть его, Верлен нырнул в заросли позади каменной стены и начал подбираться поближе, пока не оказался от него на расстоянии менее десяти футов, скрытый за кустарником. Он видел его изящные черты — орлиный нос, золотистые локоны, ужасающие красные глаза. Верлен сделал глубокий вдох, впитывая сладкий аромат всем телом. Габриэлла говорила, что этот аромат называли неземным те, кто имел счастье — или несчастье — столкнуться с гибборимом. Он сразу понял, каким опасным очарованием обладало существо. Верлен представлял их себе отвратительными, незаконнорожденными, результатами великой исторической ошибки, уродливыми гибридами духовного и плотского. Он и мысли не допускал о том, что они покажутся ему прекрасными.

Внезапно существо повернулось и оглядело лес, будто почуяло присутствие Верлена. Он увидел кожу шеи, длинную тонкую руку, очертания тела. Когда гигант направился к стене, подрагивая красными крыльями, Верлен совершенно забыл о том, зачем он сюда приехал, чего хотел и что будет делать потом. Он понимал, что должен бы испугаться, но когда гибборим подошел ближе, освещая своим сиянием все вокруг, Верлена охватило жуткое спокойствие. Яркое, рассыпающее искры пламя бушевало, смешиваясь с природным сиянием существа. Верлен стоял как загипнотизированный. Он понимал, что надо бежать, но ему захотелось подойти ближе к существу, коснуться его совершенного бледного тела. Он вылез из кустов и встал перед гибборимом, предавая себя в его руки. Он вглядывался в его стеклянные глаза, словно в поисках ответа на непонятную загадку.

Но вместо враждебности в пристальном взгляде существа было пугающее животное безразличие, пустота, ни плохая, ни хорошая. Казалось, ему не понять, что или кто перед ним. Его глаза были линзами, направленными в абсолютную пустоту. При виде Верлена на лице гибборима ничего не отразилось. Скорее всего, он его даже не заметил, как будто юноша был не чем иным, как частью леса, пнем или кроной дерева. Верлен понял, что видит существо, лишенное души.