— Ты принес хорошую душу, — негромко произнес Оракул.

Он принял излюбленный облик очень толстого мужчины с сальными губами, огромным сизым носом и чудовищных размеров животом, который не могла скрыть коротенькая жилетка. Нынешний вид Оракула резко контрастировал с обликом гостя — высокого и стройного нава.

— Загадочную душу, — продолжил Оракул, — полную противоречий.

— Я знал, что тебе на самом деле нужно, — высокомерно ответил Ярга. — Мои недостойные потомки и те твари, что нагло именуют себя «Великими Домами», играют с тобой в детские игры. Черное — белое. Или то, или другое. Они не ищут большего.

— Да, ты все знал, — согласился Оракул. — И сделал идеальный выбор. — Он шумно втянул носом воздух. — Убийца, способный к самопожертвованию. Зверь, способный любить по-настоящему, а не ради удовольствия или продолжения рода. Черное и белое. Все смешалось в этой девочке. — Оракул посмотрел на лежащую под берилловой сферой Власту. — Как ты ее нашел?

— Повезло, — не стал скрывать Ярга. — Но я сразу понял: она — то, что надо.

— Ты всегда был умным, — после паузы произнес толстяк. — А теперь стал еще умнее.

— Остался таким же, — усмехнулся нав. — Больше узнал.

— Некоторым даже знания не помогают, — обронил Оракул.

Ярга растянул губы в неприятной усмешке:

— Вспоминаешь свою ошибку?

— Я говорил асурам, что им придется тяжело.

— Но все равно предсказывал победу.

Толстяк отвернулся.

— Так?

— Тогда ты меня обманул, — признался Оракул. — И действительно совершил невозможное.

— И еще не раз совершу! — громко пообещал нав. В его голосе появилась повелительная интонация. — Ты знаешь, зачем я пришел?

— Да.

— Ты, создание Света, луч звезды, пронзающий время, ты знаешь, перед кем должен склонить голову?

— Перед тем, кто поет Песню Света. — Оракул опустил голову.

— Тогда слушай ее…

— Периметр сто ярдов закрыт. В оцеплении гарки и гвардейцы. Дочери Журавля составляют резерв.

— Наблюдатели контролируют каждого разумного внутри периметра. Если Ярга попытается прыгнуть в кого-нибудь, мы об этом узнаем!

Они не могли ударить: древнее строение защищалось Искрой Вечности, и ничья магия, кроме той, что использовал сам Оракул, не имела в нем силы. Они опоздали: появились на Пяловской после того, как Ярга вошел внутрь, а потому им оставалось только воспользоваться предложенным Сантьягой планом. Оцепить здание, подготовиться и нанести удар в тот миг, когда отступник завладеет Источником Оракула.

— «Колпак» создают советники Темного Двора, выход на расчетную мощность через полминуты. Он даже не сможет накинуть морок!

— Маги Ордена и Зеленого Дома готовы накрыть площадь в случае необходимости.

К тому же на свидание с первым князем Нави спешили высшие иерархи Тайного Города.

— Что королева?

— Зеленый Дом подтвердил готовность.

— Внимание! Через минуту возле Оракула будут открыты три портала!

Де Лаэрт предложил атаковать сразу, бросить внутрь здания гарок или гвардейцев, но комиссар объяснил, что затея не принесет пользы: «Двери запечатаны, мой друг, мы просто покажемся Ярге, и все».

— Я вижу строящийся переход!

— Это Ундер! Пропустите его!

— А как он пройдет внутрь?

— У него есть ключ, — негромко ответил Сантьяга.

— Ключ?!

Мечеслав и де Лаэрт ошеломленно уставились на нава.

— Он связан с душой, которая сегодня разбудила Оракула, — пояснил комиссар. — И, если эта связь действительно крепка, Ундер пройдет.

Крепка ли связь между молодым рыцарем и юной ведьмой? Барон и мастер войны посмотрели друг на друга. Чуд и люд.

— Он пройдет, — тихо сказал Гуго.

— Я знаю, — отозвался Мечеслав.

— И мы его убьем.

— Он сам сделал выбор.

— Он щенок.

— Он рыцарь.

— Да, — после короткой паузы согласился мастер войны. — Он рыцарь. И я им горжусь.

— А я горжусь нашей девочкой, — в тон ему отозвался Мечеслав.

Де Лаэрт до сих пор не мог поверить, что рыцарь бросится спасать колдунью. Барон силился понять, как подающая надежды ведьма могла наплевать на все ради рыжего Дракона. Двое мужчин, призванных руководить сложнейшей операцией, вдруг выпали из реальности, замерли и, не сводя глаз друг с друга, замолчали. И даже не расслышали слова нава:

— Иногда сила духа творит настоящие чудеса. Вот челы, к примеру, это знают. Потому и верят.

Витольд знал, что никто не встанет у него на пути. Он вышел из портала напротив входа в «электроподстанцию», выхватил сабли, в два шага добрался до двери и пинком распахнул ее.

И сразу понял.

Власта умирает.

Он еще не увидел ее. Почувствовал холодеющую ауру. ПОНЯЛ. И даже не стал искать любимую взглядом — бросился на врага.

И в этот момент он стал настоящим воином. Ненадолго. Но стал.

Он набросился на Яргу с яростью, которой позавидовали бы штурмовавшие Железные Крепости гарки. С силой, против которой вся мощь великого магистра не стоила и гроша. С порывом, недоступным королеве Зеленого Дома.

И какое ему было дело до того, что берилловая сфера, о которой рассказывали учителя в школе Ордена, распалась на четыре сегмента, а вынырнувшая из ее чрева малюсенькая звездочка плавно опускается на ладонь Ярги? Какое ему было дело до неприятного толстяка, медленно растворяющегося и превращающегося в красную дымку? Какое ему было до всего этого дело, если перед ним стояла тварь, только что убившая его душу?

Стремительный бросок вперед. Ярга, сосредоточенный на Искре, не мог увернуться, уклониться, он выставил черный нож, пытаясь отбить удар. И вскрикнул от неожиданности, от того, что великая навская сталь не выдержала взмаха рыцарской сабли. Черный металл, рожденный для оружия и воспетый не в одной легенде, разлетелся на куски, и клинок Ундера достиг цели. Отрубленная кисть покатилась по черному, с прожилками настоящего золота ларнайскому мрамору. Вопль Ярги смешался с гулом, идущим от распавшейся сферы, и в шуме никто не услышал едкий смешок, что долетел из красноватой дымки.

Витольд насел вновь, и Ярга, великий Ярга, отступил.

Отпрянул назад, уклоняясь от рассекающих воздух сабель. Из его раны капала тягучая, похожая на битум, навская кровь. Звездочка повисла в воздухе. Красная дымка вилась подле Власты. Ослепленный ненавистью, Ундер продолжал атаковать.