– Маркиз Рокпорт так опасен?

– Он… жесткий человек, – осторожно ответила я. – Но справедливый и честный. К сожалению, назвать его добросердечным я не смогу, но он всегда защищает то, что, по его мнению, принадлежит ему по праву.

– В том числе и вас, – откинулся на спинку кресла Эллис. Я только улыбнулась:

– О, у нас с ним, скажем так, особые отношения, но это, право, не самая интересная тема для разговора… Эллис, а как, по-вашему, мисс Дилейни вообще умудрилась сбежать? Неужели охрану так легко подкупить?

– Дураки падки на деньги, ведь это самое простое счастье – оно легко доступно их пониманию… – Эллис отвел взгляд и глубоко вздохнул, а потом вдруг спросил меня странным голосом: – Виржиния, а вы и впрямь не допускаете ни единой мысли о том, что Финола Дилейни могла обладать некими колдовскими чарами? Даже после того, что вы видели в доме у мистера Халински, после необъяснимых явлений в замке герцогини Дагвортской?

Я на мгновение замешкалась с ответом, но вскоре взяла себя в руки.

– Если что-то представляется нам необъяснимым, значит, у нас еще недостаточно знаний, чтобы постичь это явление. Вот и все, Эллис. А колдовство и магия – оправдания для людей, связанных по рукам и ногам предрассудками, как моя горничная Магда. Она хорошая женщина, но уж больно суеверная. Вот был случай около месяца назад – под периной у меня обнаружилась завязанная узлом веточка… Эллис, да что с вами?!

В одно мгновение лицо у детектива исказилось от гнева – глаза сузились, лоб прочертили вертикальные морщины, а улыбка обратилась в оскал. Длилось это не дольше удара сердца, а потом Эллис вновь стал спокойным – и смертельно серьезным.

– Значит, веточка с узлом, – нехорошим голосом произнес он. – Скажите, Виржиния, а из личных вещей у вас ничего не пропадало?

Я нахмурилась, припоминая.

– Кажется, ничего. Слуги у меня не имеют обыкновения воровать ложки… Вот только я однажды потеряла платок где-то в городе, а платье у меня где-то, видимо, зацепилось за гвоздь и целая полоса ткани выдралась. Ума не приложу, как это могло случиться незаметно!

– Зато я знаю, – решительно поднялся Эллис. – Виржиния, подскажите, пожалуйста, куда вы поселили Лайзо?

– В крыло для слуг, разумеется, – ответила я в полной растерянности. – Стефан должен знать точно. Я позову его.

– И тут же отошлите, лучше без свидетелей обойдемся, – посоветовал Эллис все тем же странным тоном. – Ну, Лайзо…

Самого Лайзо в комнате, разумеется, не было – он, по обыкновению, что-то ремонтировал в гараже. Цепким взглядом окинув жилище своего подопечного – аккуратно прибранное, к слову, и чистое, Эллис принялся методично обшаривать его. Кровать, полки, сундук с вещами… Наконец на балке под самой крышей детектив обнаружил искомое.

– Что это? – Я с недоумением рассматривала мешочек с резко пахнущей травой.

– Развяжите.

Я послушалась Эллиса и, к величайшему своему удивлению, обнаружила там кусок своей юбки, завязанный узлами. Ноги у меня ослабели, и пришлось временно сесть на кровать. Вскоре Эллис бросил мне на колени еще кое-что – пропавший платок, также завязанный причудливыми узлами.

– Что это такое? – Я быстро взяла себя в руки и отбросила неподобающие чувства – гнев, страх, изумление. – Эллис, объясните.

– Это приворот, Виржиния, – вздохнул Эллис и тяжело опустился на кровать рядом со мной. – А ведь я этого паршивца рекомендовал, ручался за него… Виржиния, прошу, дайте ему последний шанс. Я сейчас поговорю с Лайзо… по-мужски, скажем так. Или как опекун с воспитанником. Обещаю, что больше он неприятностей не принесет.

Колебалась я всего минуту. Первым порывом было, конечно, вышвырнуть Лайзо из моего дома или вовсе засадить в тюрьму. Но тогда бы я, во-первых, признала, что и впрямь думала о нем, что само по себе постыдно… и не было правдой, что уж говорить. Отдельные эпизоды не в счет – было время, я и об Эллисе размышляла днями напролет, как и о всякой яркой личности, а потом успокоилась и стала относиться к нему спокойней. А во-вторых… Не могла же я согласиться с тем, что верю в привороты, колдовство и прочее мракобесие?

Нет, нет и нет.

– Эллис, не стоит так переживать, – улыбнулась я так сладко, как могла. – Мистер Маноле, разумеется, заслуживает наказания. За дремучую суеверность, свойственную только самой что ни есть безродной черни. Идите к нему в гараж, а я присоединюсь к вам позже.

Детектив некоторое время сверлил меня пристальным взглядом, но потом кивнул:

– Хорошо, Виржиния. Благодарю вас за понимание.

Мне было чем занять время до визита в гараж. Во-первых, я отнесла мешочек и платок на кухню, а там лично бросила их в огонь. Тряпки сгорели почти мгновенно, без дыма, но когда они исчезли, у меня и впрямь как камень с души свалился. Не то чтобы я верила во всякие глупости, но так мне стало спокойней. Да и береженого, как любила говорить Магда, и небеса берегут… Потом я выпила чашку восхитительного черного кофе без сахара – медленно, не торопясь, смакуя каждый глоток.

И только вернув себе полное самообладание, я расправила юбки и спустилась в гараж.

Эллис сидел на капоте машины, подогнув под себя одну ногу. Лайзо разглядывал свое лицо в тусклом металлическом зеркале, то и дело прикладывая серебряную монету к припухлости под глазом, постепенно наливающейся лиловым цветом.

– Мистер Маноле, – окликнула я негромко, и Лайзо вздрогнул. – Обернитесь, не бойтесь. Я не стану ругать вас. Но внимательно выслушайте то, что я скажу.

Он, помедлив, все-таки повернулся ко мне, покаянно опустив голову. Эллис выразительно подул на костяшки пальцев и подмигнул мне.

– В мире есть вещи, мистер Маноле, материальные и прочные. Например, как эта монета у вас в руках. Целый хайрейн – при должной экономии на него можно прожить месяц. Многие почитают деньги единственным благом, к которому стоит стремиться. Но есть вещи, мистер Маноле, куда более хрупкие и ценные, – мягко улыбнулась я. – Например, доверие. Так как вам, по-видимому, ближе деньги, то на первый раз я удержу с вас только их. Жалованье в этом месяце вам заплатят меньше, чем обычно, – только и всего. Но в следующий раз, мистер Маноле, моего доверия, которое вы взяли в кредит у Эллиса, может и не хватить. Советую хорошенько подумать над этим… и решить, что же вы цените на самом деле.

– Я… – вскинул голову Лайзо, сверкнув по-кошачьи зелеными глазами, но я уже обратилась к детективу:

– Сегодня прекрасная погода, Эллис. Как насчет прогулки в парке Найтбридж, а затем – чашечки шоколада в «Старом гнезде»? После всех этих историй о трагической любви и обманутых влюбленных нет ничего лучше, чем разговор с добрым другом.

Эллис улыбнулся – той самой загадочной и редкой улыбкой, которая словно говорила: «У нас с вами одна тайна на двоих, Виржиния. И пусть другие облизываются на нее сколько угодно».

– Конечно, Виржиния. С превеликим удовольствием.