в себе прохладу осени — пахло дождём, а не цветущей зеленью, как весной. Когда я отбывала в империю, на земле была весна, а тут из-за разницы во времени, похоже осень. Я люблю осень, её золотые и багровые цвета на деревьях, шёпот дождя, который убаюкивает — люблю спать под звуки дождя. А ещё на земле, после дождя всегда, как мне казалось воздух был чище. Я вспоминала свои осенние ощущения, вдыхая аромат, который нёс ветер — подтянув колени к груди и обхватив их руками, сидя в кресле я улыбалась, закрыв глаза и вздёрнув нос

— Интересно, о чём ты сейчас думаешь? По тому как улыбаешься, это что-то очень приятное для тебя?… — спокойно пробасил Берг, которой вышел на террасу

— Сейчас в империи осень? — спросила я

— Да!

— Я люблю осень. Чувствуешь запах? — говорила я всё ещё закрытыми глазами

— Нет, что именно я должен чувствовать? — удивился Берг

— Хахаха! — просмеялась я, открыла глаза посмотрела на него — Пахнет осенью! Дождём! А когда я была маленькая мы с мамой часто ездили на дачу к родителям Антона. Там мы с Антоном собирали яблоки, и сливы, а родители занимались сбором овощей, потом мы собирали и жгли листву, пахло дождём и костром, ты тоже пахнешь костром! — улыбнулся я Бергу, — И кедром! Я люблю кедровые орешки, когда их только собрали, они такие ароматные, масло со скорлупки остаётся на пальцах и долго остаётся аромат! — говорила я с улыбкой, а он внимательно слушал

— Я не встречал кого-то, кто столько внимания уделал бы таким мелочам?! — улыбаясь сказал Берг

— Счастье он же в мелочах! Когда есть запах детства или праздника! Когда есть любимый шрам, рассказывая о котором улыбаешься, потому, что приятны воспоминания, хотя тогда ревел от боли! Когда есть фразы или жесты, которые связаны с кем-то очень родным и близким! Да, куча всего, из чего складывается счастье, просто мы не замечаем это, всё как данность! — выдохнула я и развела руками, — Я уже замёрзла, пойду отдыхать, завтра же балл! — встала я из кресла и пошла ко входу, Берг задержал меня притянув и обняв

— Эва, милая! Ты необыкновенная! У меня нет мелочей, у меня есть ты и я счастлив! — обнимая говорил он

Немного постояв и помолчав, он отпустил меня, я ушла в спальню. Закончила все свои вечерние процедуры, просто ждала Берга в кровати. Пока лежала думала, как же одиноко мне здесь в этом огромном дворце. Весь день я провела в библиотеке, за книгами и учебниками, вечером тоже одна, сама себя развлекала воспоминаниями о жизни на земле. У меня там так много друзей, знакомых. Я бы точно нашла как себя занять субботним днём и вечером тоже. Там, чтоб хорошо жить, надо учиться, работать, заводить новые знакомства, ходить по магазинам — «бытовуха», но она неотъемлемая часть нашей жизни. А тут я маюсь, меня прячут от чего, никто не знает. Мне не нужно работать, ходить по магазинам, даже убираться дома не нужно, что тоже, кстати, помогает скоротать время. Поэтому у Берга нет этих мелочей, которые радуют. Пока размышляла, пришёл Берг, сходил в ванну, и лёг со мной, а я всё также пялилась в потолок — отравляя себя тоской по дому

— Эва, всё хорошо? Кажется, ты чем-то огорчена? — спросил Берг

— Да! — честно призналась я — Я тоскую по дому, по моей жизни наполненной мелкими счастливыми моментами… — выдохнула я и отвернулась на бок, спиной к Бергу

— Мне жаль, что ты тоскуешь рядом со мной! — рыкнул сухо он

— В том-то и дело, что я не с тобой, я одна! Всё время одна! Туда не ходи, сюда не смотри, с тем не говорить, вот тебе двадцать квадратных метров — тут и живи, наслаждайся! — фыркнула я

— Как ты не поймёшь, что это ради твоей безопасности! — рычал он

— Пф! Надоело! Никто не знает, что мне угрожает! Мне уже кажется, что это предлог держать меня взаперти! — не успокаивалась я

— Эва! Не зли меня! — рычал Берг

— А то что? — быстро повернулась к нему и посмотрела — Сожжёшь? Давай! Жги! Это лучше, чем тухнуть от скуки! — снова фыркнула я

— Эва! Это всё временно! Как я буду уверен, что тебе ничто не угрожает, я сниму запреты и ослаблю охрану! — рычал он

— Пф! Снимет запреты он! Ты мне пока не муж, и запрещать не можешь! Надоела эта пластинка! В понедельник я встречусь с Антоном, и сама узнаю, что тёмным от меня нужно! Нравится тебе это или нет! Ясно! — крикнула я на Берга

— Эва! — гневно и устрашающи рыкнул Берг, — Ты не будешь с ним встречаться, я сам с ним встречусь и поговорю! — шипел он

— Ага! Так он тебе всё и рассказал! Он не будет с тобой говорить! — огрызалась я, в ответ он просто рычал — Не рычи! Если хочешь контролировать процесс, тогда сделай как я говорю! Я пойду на встречу к Антону, ты можешь пойти со мной! — развела я руками

— Хорошо, бесполезно с тобой спорить, только доведёшь меня до бешенства! Но говорить с ним буду я сам, а ты будешь стоять за моей спиной, впритык, так, чтоб я ощущал своё дыхание на своей спине! Ясно? — рыкнул он

— Цццц! Ты ведёшь себя как тиран! — фыркнула я и легла на кровать спиной к нему, он не ответил, просто рычал

Я молчала. Стала немного отпускать мысли и провалилась в глубокий сон. Утром проснулась в объятьях Берга. Злился, рычал, а всё равно обнял ночью — я довольно улыбнулась.

Первую половину дня я снова повела в одиночестве, Берг не отлучался, но все время провёл в кабинете, после обеда я поднялась в спальню, чтоб собраться к баллу. В комнате меня ждало ещё одно ослепительное балльное платье. В этот раз оно было бордового цвета, обшито рубинами, на груди вместо сетки от воротника стойки спускались тоненькие ниточки, инкрустированные маленькими рубинами, и конечно же ботиночки, словно хрустальная туфелька Золушки — усыпаны мелкими рубинами. Камешки на платье и ботиночках ослепительно мерцали. От восторга у меня горели щеки, и я приложила к ним ладошки, чтоб остудить. В этот раз Вера также принесла