— Ничего, если я тут осмотрюсь?

— Ну-у…

— Значит, вот здесь ты и сидишь?

По-прежнему таща пакеты и волоча за собой теперь уже безошибочный аромат спаржи, Бэкон зашел за широкий подиум, в дневное время служивший рабочим местом гидам-охранникам, которые брали у людей билеты и давали им неформальные экскурсы по прославленной панораме. Именно здесь корпус перехватчиков установил телефон, которому в случае атаки с воздуха полагалось немедленно соединить Сэмми с Кортландт-стрит. Сэмми также держал у телефона коробку с бутербродами, запасные карандаши, сигареты и дополнительные журнальные бланки.

— Вообще-то я не сижу… слушай, Бэкон, лучше бы ты не… черт, нет!

Бэкон поставил один из пакетов на подиум и снял трубку аварийного телефона.

— Алло, Фэй? Это Конг. Послушай, любимая… вот те на. А он работает.

Обежав вокруг рабочего места гида-охранника, Сэмми выхватил у Бэкона трубку и грохнул ее на место.

— Ну, извини.

— Слушай, Бэкон, могу я кое о чем тебя попросить? — сказал Сэмми. — То есть помимо того, чтобы ты ничего здесь не трогал? — Он прислонился к Бэкону как к заевшей двери, вдавил в него плечо и постепенно сместил актера с рабочего места гида-охранника. — Скажи мне, что в этих пакетах?

Бэкон опустил слегка удивленный взгляд на свою левую руку, затем на стоящий рядом пакет. Опять его подобрав, он поднес оба пакета поближе к Сэмми. Тот уловил запах масла, вина и какой-то зелени — возможно, лука-шалота.

— Обед! — сказал Бэкон.

Темное кафе топорщилось ножками перевернутых стульев. Отполированный каменный пол шуршал у них под ногами. Хромированные полоски, что окольцовывали длинную стойку, поблескивали с одной стороны от света из вестибюля. Холодильники негромко гудели себе под нос. Сумрачная и тихая атмосфера бара, похоже, подавила или, по крайней мере, слегка приглушила бравурное настроение Бэкона. Сбросив два стула на пол, актер молча принялся распаковывать хозяйственные пакеты. Один из них, как выяснилось, содержал в себе три серебристые тарелки с крышками, какие официанты в фильмах обычно закатывают в номера на прикрытых полотняной тканью тележках. В другом пакете оказались еще две тарелки и небольшая кастрюлька, забрызганная бледно-зеленым супом. Расставив на столике кастрюльку и тарелки, Бэкон извлек из пакета случайный на вид набор ложек, вилок и ножей, все тяжелые, причудливого дизайна, а также пару тканевых салфеток, заляпанных разными соками, что протекли на них из тарелок. Он также достал бутылку вина, штопор и два стакана. По одному стакану шла продольная трещина.

— Придется поделиться, — сказал актер. — Или я могу просто пить из бутылки.

— Что, даже никакой запеченной трески? — спросил Сэмми.

Бэкон явно был уязвлен. Быстрым жестом он приподнял крышку на одной из тарелок. Внутри оказалась грустная лужица белой сахарной слизи с коричневыми прожилками.

— За кого ты меня принимаешь?

— Извини, — сказал Сэмми. Они сели за столик. В тарелках нашлись перепела, фаршированные устрицами, пареная спаржа в голландском соусе, македонский салат и картошка по-дофински. Бледно-зеленый суп оказался кремом из водяного кресса. Сэмми так и не смог заставить себя расчленить одно из крошечных птичьих телец, но фаршировку оттуда выковырял и нашел ее весьма деликатесной.

— Откуда ты все это взял? — поинтересовался он. — Ты что, заказал обед в номер? — По словам Бэкона, он жил, причем совершенно не по средствам, в отеле «Мейфлауэр».

— Не совсем.

— Хорошо. Могло быть погорячее.

— Как насчет соли? — Бэкон снова залез в хозяйственный пакет, достал оттуда серебряную солонку дизайна еще более причудливого, чем вся посуда, и поставил ее на стол. Солонка оказалась пуста. — Вот так так. — Актер снова нагнулся, заглянул в пакет, затем поднял его, наклонил и погрузил один его уголок в солонку. Из пакета потекла тонкая струйка соли. — Вот. Почти как новая. Итак, — продолжил Бэкон, указывая на планшет и значок наблюдателя на груди у Сэмми, — тебе просто захотелось поучаствовать, верно? Помочь Эскаписту в его нескончаемой битве с Железной Цепью и прочими фашистскими посмешищами?

— Многие меня об этом спрашивают, — отозвался Сэмми, посыпая солью картошку. — Так я обычно и отвечаю.

— Но мне ты скажешь правду, ведь так? — спросил Бэкон. В его насмешливом голосе все же проскальзывал слабый намек на искреннюю просьбу.

— Что ж, — польщенно начал Сэмми. — Я просто почувствовал, как будто я… ну, должен. Я… я кое-что сделал, и я… в общем, я этим не гордился. А однажды я уходил с работы, и в вестибюле стояла небольшая группка этих самых наблюдателей, им давали инструктаж, и я вроде как просто к ним примкнул. Я даже не задумывался о том, что делаю.

— Короче, совесть загрызла.

Сэмми кивнул, хотя правдой было и то, что его добровольное вступление в ряды наблюдателей за самолетами примерно совпало с тем периодом, когда Джо все больше и больше времени стал проводить с Розой. Таким образом, Сэмми каждый вечер так и так приходилось убивать немало одиноких часов. — Только не спрашивай, что я такое сделал. Я не могу тебе сказать.

— Хорошо, не стану, — отозвался Бэкон, пожал плечами и сунул себе в рот целую вилку спаржи.

— Ладно, — сказал Сэмми. — Я тебе скажу.

Бэкон поиграл бровями.

— Это что-то пикантное?

— Да нет. — Сэмми рассмеялся. — Нет, я… я совершил лжесвидетельство. По всей форме, под присягой. Я сказал адвокатам Супермена, что Шелли Анаполь никогда не просил меня копировать их персонаж. Хотя на самом деле именно об этом он меня и попросил. Напрямую.

— Боже мой! — воскликнул Бэкон, идеально изображая ужас.

— Скверно, правда?

— Да тебя повесить мало!

Тут Сэмми сообразил, что Бэкон над ним потешается. Однако воспоминание о неприятном и скучном дне в том конференц-зале по-прежнему красило его щеки румянцем унижения.

— В общем, это было неправильно, — сказал Сэмми. — Да, у меня была хорошая причина, и тем не менее. Наверное, я хотел как-нибудь за это расплатиться.

— Надо полагать, это худшее из всех твоих преступлений, — качая головой, произнес Бэкон.

— На данный момент, — уточнил Сэмми. — Да, пожалуй.

Тут глаза Бэкона ненадолго погрустнели от какого-то неведомого воспоминания.

— Какой же ты счастливец, — пробормотал он.

— Так, ладно, где же ты все-таки был? — спросил Сэмми, решая сменить тему. — В таком наряде. На вечеринке?

— На маленькой вечеринке. Очень маленькой.

— А где?

— У Хелен. Сегодня ее день рождения.

— У Хелен Портолы?

— Ты забыл вставить «прелестной».

— У прелестной Хелен Портолы.