Багровая густая лава излучала интенсивный жар в инфракрасном диапазоне. Большую часть озера пока еще закрывали от нее стены ущелья, но нетрудно было представить, что их ждет, если Глен и Олег приблизятся к самому берегу. Даже от небольшого открытого взору багрового клина лавовой поверхности несло нестерпимым жаром.

Ощущением смертельной опасности веяло от этой раскаленной, первозданной магмы, словно они перешли некую черту, нарушили запрет, вторглись туда, куда не смеет вторгаться ни один человек.

Не оглядываясь, не проверяя, следует ли за ним Глен, Олег медленно двинулся вперед. Бывают ситуации, в которых каждый должен сам принимать решение, и он чувствовал, что не имеет права тащить за собой кого-то еще в эту раскаленную преисподнюю…

Это было его личное дело — только его. И осознав это, он крикнул нерешительно спускавшемуся вслед за ним Глену:

— Подожди меня здесь! Нет смысла рисковать обоим. Я подойду ближе, насколько позволит температура, посмотрю, что там, и сразу же вернусь.

— Вернусь! Верну-у-у-сь! Вер-нусь-нусь-нусь-нусь… — зарокотало эхо. И в его отголосках почудилась скрытая насмешка.

Если еще оставалась какая-то надежда на возвращение, то она ждала Олега вместе с теми, кого он оставил у себя за спиной. Он вернется лишь в том случае, если кто-то будет его ждать.

Вряд ли он мог рационально объяснить причину подобного ощущения, но оно существовало и помогало ему двигаться.

Минут двадцать, стиснув зубы и обливаясь потом, он продирался вперед, почти физически ощущая, как уплотняется раскаленный воздух, превращаясь во что-то, похожее на жидкость. Не помогал уже и защитный костюм, который ему снова пришлось надеть.

Казалось, несмотря на фильтры, его легкие наполнились раскаленным песком. Стены ущелья начали светиться тусклым багровым светом. Впрочем, в последнем он не был до конца уверен.

Мысли и ощущения начали путаться, казалось, он вот-вот потеряет сознание и упадет на протертую в базальте тропу, поверхность которой постепенно размягчалась.

Мир вокруг него сжался в крохотную ячейку, размером в несколько метров, доступную его органам чувств, и он знал — этот процесс сжатия будет продолжаться до тех пор, пока не замкнется на нем самом.

Как же все-таки ничтожно слаб и несовершенен человек! Как мог он надеяться без помощи множества защитных механизмов что-то здесь понять, что-то увидеть?!

Сам он говорил эти слова, или чей-то посторонний голос, незаметно прокравшись в его сознание, убеждал, уговаривал, почти просил вернуться…

Он не заметил, когда именно, на каком метре, на какой минуте прекратилась эта пытка, исчезло ощущение жары и сомкнувшегося мира.

Тропа кончилась. Он стоял на берегу огненного озера.

Жара исчезла. Здесь, на самом берегу, существовала еще одна зона умеренной температуры. Возможно, причина была в том, что сюда попадал поток скатывающегося с гор холодного воздуха, который не мог проникнуть на дно ущелья. Впрочем, Олег понимал, что нормальная человеческая логика не всегда способна справиться с сюрпризами Острана.

Как бы там ни было, сейчас он стоял у самого кратера, вернее у озера, образованного лавой, наполнившей чашу кратера.

Возможно, благодаря большой круглой впадине или умеренной температуре и достаточно чистому воздуху, это странное образование действительно напоминало озеро. До противоположной стороны было не меньше пятисот метров.

Берег, на котором стоял Олег, полого спускался к тускло блестевшей поверхности. Видимо, плотность и вязкость лавы были слишком велики, чтобы позволить ей полностью растекаться по плоскости дна, и поэтому над кромкой берега возвышался почти метровый вал, похожий на остановившуюся в своем движении волну.

Как только стены ущелья остались позади и перед ним открылась панорама всего озера, Олег остановился. Слишком велико было потрясение от увиденного.

Тропа, выходящая из ущелья, сбегала вниз и исчезала прямо под лавой. Но не это поразило его.

Правее, в сотне метров от того места, где он стоял, над самым берегом вознеслась белая мраморная ротонда. К ней вела узенькая тропинка, посыпанная желтым песком, словно приглашавшая вступить на нее.

Тропинка ответвлялась от дороги, по которой он пришел. Ни единого следа не было видно на этой девственной песчаной поверхности, заканчивавшейся под сводами небольшого мраморного сооружения.

На какую-то долю мгновения он позволил себе забыть, где именно он находится, и тогда странное очарование этого мертвого места пронзительной горькой нотой отозвалось в его душе. Похожее чувство охватывает человека на старых кладбищах, где десятки безымянных могил скрывают прах тех, кто ушел от нас навсегда — не в подобные ли места уходят их души?

Но это было еще не все. Буквально в десятке метров вокруг тропы, ведущей к ротонде, кто-то посадил и заботливо вырастил сад. Конечно, здесь не смогли бы расти живые растения. Это был металлический сад.

На стальных кустах под ветрам, словно колокольчики, звенели серебряные листочки и распускались золотые лепестки цветов.

Вид этой мертвой, кладбищенской красоты притягивал, как притягивает иногда взгляд человека пространство бездны, если смотреть на нее с большой высоты.

У самого конца тропинки, чуть в стороне от нее, перед входом в ротонду стоял страж — рыцарь в золотых доспехах с опущенным забралом и в развевавшемся на ветру красном плаще. Это не был великан, с которым им довелось совсем недавно столкнуться. Рост рыцаря не превышал роста среднего человека.

Страж стоял совершенно неподвижно, опершись на рукоятку воткнутого в землю обнаженного меча, на лезвии которого играли красноватые блики.

Возможно, он стоял так уже не одну сотню лет, поджидая того, кто первым осмелится оставить свои следы на этой девственной тропинке.

Но, может быть, это была всего лишь статуя? Олег знал, что это не так. Живые существа на этой планете иногда бывают похожи на статуи, но они обладают неприятным свойством оживать в самый неподходящий момент. К тому же статуи не носят плащей…

Наверное, он мог повернуться и уйти прочь. Выбор все еще был за ним. Но вид этого стража, всего этого места, утонувшего в сером море мертвого камня, заставил его сделать последний шаг.

Теперь он находился уже на тропинке и, не останавливаясь больше, решительно шел к ротонде. Если его вынудят драться — он будет драться. Хотя вряд ли поединок с этим рыцарем закончится для него благополучно. Во всяком случае, он сделает все от него зависящее, чтобы попасть в ротонду. Только там мог он получить ответы на свои вопросы, только там он проверит чудовищную догадку, сложившуюся в его мозгу из обрывочных сведений, случайных впечатлений, напутствий его погибших друзей, из всего того, что сложило в его представлении образ планеты Остран.