— Берри устала, — сказала Кэролайн. — И очень расстроена.

— Из-за чего же? Надеюсь, не из-за Старкса? Он получил сполна. Если он упокоится с миром, это будет для него меньшим наказанием, чем то, что он действительно заслужил.

— Как бы жестоко это ни звучало, но я с тобой согласна. Даже умирая, он продолжает мучить Берри. Она взвалила на себя вину за все случившееся.

— Знаешь, что я думаю? — сказал Додж. — Я думаю, что Старкс играл с Берри, как кошка с мышкой. И все время заставлял ее испытывать к нему жалость.

— Уверена в этом, — согласилась Кэролайн. — Старкс — манипулятор.

Додж подошел к одному из окон и стал смотреть на задний дворик, темный лес, бассейн, террасу и видневшееся за ними озеро. Вид открывался весьма приятный. Луна оставляла дорожку в воде, чуть слышно бившейся о берег озера. Помощников шерифа из резерва отозвали, никого из посторонних рядом с домом видно не было. Пейзаж вокруг выглядел тихим и умиротворенным.

Додж произнес, думая вслух:

— Я все равно не понимаю, зачем его понесло на это гиблое болото. И Скай этим тоже озадачен.

— Думаю, мы никогда не узнаем ответ на этот вопрос. Я просто радуюсь тому, что Старкс находится именно там, где он сейчас.

— А я буду чувствовать себя лучше, когда он окажется в земле, — с жаром произнес Додж.

Он снова внимательно оглядел задний двор, а потом повернулся к Кэролайн, сидевшей на краешке кровати.

Поколебавшись, Додж сказал:

— Мы с Берри поговорили сегодня.

Он подошел к креслу с пышной обивкой и позволил себе сесть.

— Когда ели чизбургеры, а ты со Скаем разбиралась с придурком Меркьюри.

— Она сама нас вычислила.

— Не думаю, что это заняло у нее много времени.

— И что ты рассказал ей?

— Все. Правду во всей ее неприглядности.

— Тебе необязательно было делать это, Додж.

— Обязательно. Это нужно было не ей, а мне. Я хотел, чтобы моя дочь знала все.

— Почему?

— Прежде всего, чтобы она никогда не обвиняла тебя в том, что мы расстались. Не то чтобы она собиралась это делать, но я должен быть уверен, что такое не случится. Во-вторых, чтобы все, что она испытывает ко мне, было основано только на фактах. Не хочу быть папочкой из детских фантазий. Не надо, чтобы Берри меня романтизировала. Говоря ей правду, я рисковал заслужить ее презрение. Но, может быть, мне послужит слабым оправданием то, что я не пытался выглядеть лучше, чем я есть на самом деле. Надеюсь, она, по крайней мере, оценит, что я был с ней честен.

— Уверена, что так и будет. Берри всегда была справедливой. И незлопамятной. К тому же она сказала мне, что ты ей понравился. Она считает тебя симпатичным.

Додж усмехнулся.

— Ну, в каком-то смысле… Вот видишь, все так, как я и предполагал, — сердито произнес Додж. — Я кажусь ей лучше, чем есть на самом деле, — он посмотрел на Кэролайн и в миллионный раз почувствовал приступ сожаления о том, что все сложилось так, как сложилось. — Но тебе-то это не грозит, конечно. Ты видела меня во всей красе.

— И все равно любила тебя.

Наступила долгая пауза. Никто из них не сдвинулся с места и не отвел глаз.

— Ты ведь постучал в мою дверь не только чтобы поговорить о Берри.

Додж набрал в легкие побольше воздуха, с шумом выдохнул его, отвернулся, затем снова посмотрел на Кэролайн.

— Я никогда не говорил тебе, как сильно я обо всем жалею. А теперь говорю, пользуясь случаем. — Додж запнулся и снова вздохнул. — Как только непоправимое свершилось, уже нельзя было ничего изменить. И секс с Кристал был самой меньшей моей виной. Я знаю, это звучит как клише, но, клянусь Богом, он ничего для меня не значил. Я делал все чисто механически, планируя в уме, чем займусь, когда все будет кончено. Я предал тебя не телом. Тебя предало мое эго. И ничего из того, что я сказал бы тебе тогда или что скажу сейчас, уже не изменит прошлого. Я сделал это. Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно я об этом жалею. Когда ты сказала мне, что я причинил тебе боль хуже, чем Роджер Кэмптон, я возненавидел то, что сделал. Возненавидел себя за то, что предал тебя и разрушил то, что имел. — Додж снова остановился, ему опять не хватало воздуха. — Я хотел сказать это тебе тридцать лет. Прости меня за боль, которую я тебе причинил.

— Извинения приняты, — едва слышно выдохнула Кэролайн.

— Спасибо тебе. — Прежде чем окончательно сделать из себя идиота, Додж, опершись о колени ладонями, поднялся с кресла. — Я чудовищно устал. Не могу даже вспомнить, с чего началось сегодняшнее утро.

— Ты пришел в наш номер в хьюстонском отеле и разбудил нас с Берри.

— И это было сегодня?

— Да, день выдался длинный. Но, по крайней мере, Орен Старкс пойман. Мы можем спать спокойно и не беспокоиться о безопасности нашей дочери.

Когда Додж попытался пройти мимо нее к двери, Кэролайн взяла его за руку:

— Спасибо тебе, Додж!

— Не так уж много я и сделал.

— Ты откликнулся на мою просьбу о помощи.

— Я рад, что ты обратилась ко мне.

— Ты был первым и единственным, к кому мне пришло в голову обратиться.

Прошла минута, затем другая, а Кэролайн все не отпускала его руку. Вместо этого она провела пальцем по его вздувшимся венам. Затем медленно перевернула его ладонь, поднесла к губам и поцеловала. Она задержала руку Доджа у своих губ и посмотрела на него глазами, в которых можно было утонуть.

— Столько лет прошло, — хрипло произнесла она, — а мне все еще знакомо твое тело. Я узнала бы эту руку из тысячи.

Додж ошалело смотрел на нее, боясь пошевельнуться и поверить в то, что происходит.

— У тебя было много женщин после меня. Две жены. И все остальные.

Додж сделал неопределенный жест одним плечом.

— Ты…

— Что?

— Ты еще помнишь что-нибудь обо мне?

— Я помню о тебе все! — хрипло произнес Додж.

В улыбке Кэролайн сквозили печаль и неуверенность.

— Я уже не так молода и стройна…

Додж сопротивлялся, пока ему хватало выдержки. Пока хотел сопротивляться. Но больше он не мог сдерживаться. Схватив Кэролайн в охапку, Додж привлек ее к себе. Трудно было представить объятие крепче. Он скользил губами по ее волосам и произносил слова, которые не рассчитывал больше произнести никогда.

— Ты — единственная, кого я любил в этой жизни. Бог свидетель моим словам. — Додж взял Кэролайн за подбородок и чуть приподнял ее голову. — Я все испортил и сам виноват во всем, но я всегда хотел тебя сразу же, как только видел. И с годами ничего не изменилось.