для того, чтобы вырвать правящие элиты из комфортной родовой/жузовой среды, построил новую столицу в месте с плохо пригодным для жизни климатом. То есть президент Казахстана в конце 20-го века сделал то же, что Петр Великий в начале 18-го века, – Астана для Казахстана то же самое, что Петербург для России. Причем строил Назарбаев Астану с теми же целями, что Петр Петербург: чтобы вырвать правящие элиты из традиционного общества и обновить их. В Белоруссии для восстановления управляемости Лукашенко пошел по пути постоянных кадровых перестановок. Если вы проследите за судьбой правящих элит республики, то увидите, что центральная власть постоянно перебрасывает номенклатуру с одного направления на другое. Поработал губернатором – езжай послом. Поработал послом – поруководи государственным концерном. Интересно, что и в России, и в Белоруссии, и в Казахстане решали схожие задачи зачастую схожими методами. Сходство работы верховного правителя с правящими элитами позволило этим бывшим советским республикам объединиться в Евразийский союз.

Правящие элиты России, Белоруссии и Казахстана очень похожи между собой. Политик в стране один – это президент, все остальные правящие элиты выступают актерами второго плана. Это наша традиционная модель – так же было и при царях, и при генсеках.

Однако несмотря на то что публичный политик в стране один, внутри элит проходят активные процессы. 99 % решений принимаются во внутриэлитарном диалоге. Например, какая-то группа в правящих элитах лоббирует создание частных управляющих компаний вместо системы ЖЭКов. Этот процесс занимает десятилетие. Готовятся законопроекты. Проводятся эксперименты и пилотные проекты. Одновременно ведется кропотливая работа по разделению региональных рынков управляющих компаний. Граждане же все это время живут и ничего не подозревают. Потом внезапно появляется объявление на подъезде, на которое поначалу не обращают внимания. А затем в один прекрасный день приходит платежка, где получателем указана какая-то коммерческая структура. И пока не принимается закон о взносах на капремонт, проблема управляющих компаний никого не волнует.

Но это в реальности податного сословия ничего не происходило, и все случилось внезапно. В реальности правящих элит и управленческой прослойки разворачивались целые битвы за передел рынков управляющих компаний. Особенно это касалось мегаполисов с многоэтажной застройкой.

Что такое управляющая компания с политэкономической точки зрения? Это не что иное, как форма зависимости человека от частного посредника. Нравится тебе или нет, но услуги тебе продавать будет именно этот посредник. Избавиться теоретически возможно, но для этого надо собрать большинство жильцов, провести легитимное собрание и… перейти к другой управляющей компании. Ситуация чем-то напоминает крепостное право, когда теоретически уйти от помещика можно, но реально невозможно (или можно, но к другому помещику). Мы сегодня принадлежим управляющим компаниям, как наши предки принадлежали помещикам.

Поэтому если вы изучите городскую политику любого крупного города, то увидите, что на уровне правящих элит проходит напряженная борьба за муниципальные подряды на ремонт дорог, поставки детского питания, охрану школ и т. д. Каждый современный город на уровне правящих элит представляет собой клубок политэкономических интересов.

Вот типичный сюжет. Город берет кредит в банке, близком к строительному магнату, городские дороги ремонтируются компанией зятя мэра, все кладбища и бани управляются директором муниципального предприятия и по совместительству владельцем крупнейшего похоронного бюро. Если на городском уровне взаимосвязи интересов правящих элит еще возможно проследить, то на уровне губернии нелегко разобраться, где чьи интересы. На федеральном же уровне невооруженным глазом определить лоббистские схемы очень сложно. Собственно, популярность Навального заключается в том, что он изучил экономические активы, которые принадлежат правящим элитам. Вся информация взята из открытых источников, никаких тайн не раскрыто. Но почему-то элиты начали засекречивать информацию, скрывать собственный достаток. Постсоветские правящие элиты очень странно реагируют на личное богатство. С одной стороны, налицо признак повадок помещиков – каждый стремится построить загородное поместье, а с другой – стремление скрыть собственное богатство и влияние. Правящие элиты современной России стараются создать закрытый мир, но в нынешних условиях это сделать практически невозможно.

Думаю, что это фирменный стиль еще советской номенклатуры, который передался по наследству. Жизнь правящих элит должна быть закрыта от внимания податного сословия и нищих. Для коммуникации с избирателями есть федеральный телевизор, где все представители правящих элит выглядят как из пробирки – костюм, галстук, твердые суждения о курсе на стабильность. Закрытость правящих элит – это не хорошо и не плохо. Так было, есть и будет всегда. Но изучать поведение правящих элит надо. Особенно если хочешь разбираться в том, что в действительности происходит в стране. Если же устраивает быть электоратом и ограничить себя редкими походами на выборы, то можно особо не заморачиваться – о последствиях все равно сообщат по телевизору.

В реальности же мир правящих элит закрыт и непубличен. Это связано с тем, что на кону стоит вопрос о капиталах, размеры которых поражают воображение обывателя. Квартира полковника Захарченко, где хранились 40 миллиардов, потрясла Россию. А представьте, что произойдет, если свои квартиры откроют все представители правящих элит? Этого не случится, поэтому избиратели будут и дальше смотреть на людей со скучными лицами в одинаковых костюмах, которые вынуждены играть для нас роль публичных политиков.

Русская культура всегда наделяла государственную власть сакральными чертами. Государь – он обязательно батюшка, царская власть – от Бога, Ленин – вождь всего мирового пролетариата и т. д. Соответственно, в русской культуре есть уважение к человеку, состоящему на государевой службе. А уж если представитель правящих элит еще и в форме, то уважение безусловное. А вот к сословию торговому уважения особого нет. Излишнее богатство всегда считается не очень праведным. Роскошь порицается. Русская культура формировалась под влиянием постоянного голода и недоедания. В это сегодня трудно поверить, но до 1950-х годов в России каждые десять лет был голод. Постоянно в разных регионах, но голод был всегда – каждые пару лет какие-то губернии или области голодали. В особо сложные военные и неурожайные времена могли голодать и три-четыре года подряд.

Поэтому, наверное, в русской классической литературе и культуре сложилось отрицательное отношение к роскоши и богатству. Русская политическая сатира, начиная с Салтыкова-Щедрина и заканчивая Аркадием Райкиным, высмеивает мещанство, роскошь, чванство и чинопочитание. Естественно, правящие элиты, воспитанные в этой же культуре, считают, что достаток надо прятать: имущество переписывать на родственников, а детей выводить из учредителей коммерческих структур. Правящие элиты в России вошли в стадию формирования сословий. И как любое сословное общество, современные номенклатурные сословия стремятся к максимальной непубличности. Современная правящая элита России – интереснейший типаж: внутри каждого элитария одновременно живет бывший советский гражданин с раскладушкой в чулане и тещей в соседней комнате и миллиардер с яхтами, виллами и заводами. Согласитесь, что нечто