туда приперся, сами понимаете, нормальный человек хоспис будет стороной обходить, но нет, больше я его не видела.

Громов почувствовал, что она чего-то недоговаривает.

– Что еще? – спросил он и припарковался у автозаправки.

– Пациенты видели, как он выскочил из первой палаты весь в слезах. Сначала рыдал, сидя на полу, его начало штормить. Вырвало на линолеум, потом он наглотался каких-то таблеток, и его понесло. Мы думали, он нарик, таких тут много крутится в надежде поживиться.

Следователь прожег незнакомку проницательным взглядом.

– Ладно, вылезай, я поеду обратно. – Вадим хотел открыть пассажирскую дверь, но девушка запротестовала:

– Вы что?! Вам нельзя возвращаться, тогда они поймут, что это я вам рассказала.

– Слушай, я тут с тобой в игры играть не буду, я веду расследование убийства, так что ты мне под руку не лезь! – грозно выпалил Громов.

– Дайте мне слово, что не вернетесь, я вам все расскажу, а чего не знаю, так позже узнаю, – взмолилась девушка.

– Как тебя зовут? – снова спросил Громов.

– Вика, – еле слышно произнесла она и отвела взгляд.

– Так вот, Вика, говори, что знаешь, или я вернусь, и весь этот хоспис на ноги поставлю. – Вадим жестом показал в сторону кирпичного здания.

Оставалось загадкой, зачем она с ним сама заговорила. Могла бы промолчать, раз так переживала за отца. Но нет, она настойчиво привлекала к себе внимание с первых минут его появления.

– Первая палата – мужская, туда попадают больные, которых только перевели из больниц. Это своего рода приемный покой. Там лежат несколько дней, а потом их переводят в другие палаты. Так вот, в первой палате в тот день лежали двое: старичок, который умер на следующий день, и Артур, которого потом перевели на место Довлатова в палату к отцу.

Громов пытался вспомнить парня, который спал лицом к стене. Обесцвеченные на концах пряди волос, клетчатая рубашка, трикотажные черные спортивные бриджи, в ухе прокол от серьги.

– После исчезновения соседа отец сказал, что у него пропали куртка и пакет с фруктами. Я подумала, что их мог взять тот самый парень. Он ведь отнимал еду у больных.

– В ночь, когда пропал Довлатов, ты была в палате?

Она покачала головой:

– Нет, я пришла к обеду.

– Твой отец что-нибудь видел?

– Его боли сильно мучили, не спал несколько дней, поэтому еще с вечера ему дали большую дозу снотворного, он проспал всю ночь. Ничего не слышал.

Он сунул визитку Виктории, попросил глаз не спускать с нового пациента и докладывать обо всех посетителях.

– Попытайся его разговорить, но не усердствуй. Если он причастен к похищению Довлатова, то насторожится и замкнется. Будь осторожна. Поняла?

Девушка распахнула пассажирскую дверь и пулей выскочила из машины. Громов не трогался с места, наблюдал, как она вышла на трассу и пошла к остановке. Он так и не понял ее мотивации. Подобное поведение не укладывалось в общую картину и дико раздражало.

†††

г. Тула, Центральный парк

Паренек плотного телосложения, запыхавшись после пробежки, опустился на скамейку у пруда и со стоном облегчения вытянул ноги. Летний ветерок теребил мокрые от пота волосы. Обтерев лицо подолом майки необъятного размера, он пытался восстановить сбившееся дыхание. Сердце, словно птица, запертая в клетке, готово было вырваться из груди. Сегодня он с трудом выполнил половину намеченной нагрузки. За последние недели он стремительно набирал вес, ни диета, ни чудо-чай для похудения, который купила ему мать, не помогали.

Он снял кроссовки, помассировал отяжелевшие ноги и огляделся по сторонам. Тусклый рассеянный свет фонарей еле освещал тротуар и береговую линию пруда. Вдоль берега плыла пара белоснежных лебедей, рождая в сознании определенные ассоциации. В памяти мелькнул образ девушки, с которой он месяц назад расстался, но телефонный звонок не дал ему погрузиться в мучительные воспоминания. На дисплее он прочитал: «Жандармерия» и ответил:

– Мама, я еще не закончил, осталось полкруга.

– Не слышу, чтобы ты бежал, – усомнилась мать.

– Я устал, присел на лавочку, – с раздражением возразил парень.

– Хорошо-хорошо, я просто хотела удостовериться, что с тобой все в порядке. Я приготовила ужин.

– Мама, ну какой ужин?! Я худею.

– Это легкий салатик: зелень, помидоры и огурцы, от него не поправишься. Ешь хоть целый таз. – Звонкий смех матери заставил его улыбнуться.

– Только лук не добавляй! Скоро буду, мам.

– Я без тебя не сажусь за стол. Так что не рассиживайся там на скамейке.

Он спрятал телефон в карман спортивных брюк.

Со стороны дороги послышался приглушенный стук и чье-то чертыханье. Паренек оглянулся и увидел молодого мужчину с костылями, пытающегося поднять с асфальта упавшие книги. Одна его нога была в гипсе. Он поднимал книги, а другие тут же падали.

Недолго думая бегун втиснул распухшие ноги в кроссовки и побежал навстречу незнакомцу.

– Давайте, я помогу, – услужливо предложил он и начал поднимать книгу за книгой.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил незнакомец и, опираясь на костыль, проковылял к синему фургону.

Бегуну ничего не оставалось, как последовать за ним. Незнакомец открыл нараспашку двери.

– Если вам не сложно, положите книги ближе к сиденью.

Бегун запрыгнул в фургон. Складывая книги стопкой, он невольно принюхался к устойчивому запаху химикатов и брезгливо сморщил нос.

– Как же вы поедете, если у вас нога в гипсе?

Ответа он не услышал. Разряд электрошокера встряхнул тело, от чего оно, словно мячик, подпрыгнуло в воздухе и распласталось в фургоне поверх книг. Один кроссовок спал с ноги и отлетел на обочину. Отбросив костыль, мужчина проворно запрыгнул в фургон и захлопнул двери. Тщательно обыскал карманы доверчивой жертвы и изъял мобильный телефон, ключи от квартиры и упаковку жвачки. С большим трудом он перевернул обездвиженное грузное тело на спину, аккуратно разрезал портняжными ножницами промокшую от пота футболку и осмотрел лицо и плечи.

– Хм… Так-сяк… не идеально, но приемлемо, – произнес, потирая взмокшие от перевозбуждения ладони, похититель.

Он перелез на водительское сиденье. Сняв накладной гипс с ноги, небрежно закинул его в салон и завел мотор. Фургон вырулил на дорогу и перестроился в крайний левый ряд. Одну руку водитель держал на руле, второй разобрал телефон жертвы и извлек сим-карту.

†††

За окном, словно клонированные копии, мелькали типовые пятиэтажки – серо-бетонное наследие советского времени. Сквозь приоткрытое окно на Токарева накатывал шум встречных машин. Рингтон «стрельба» на мобильном телефоне отвлек следователя от унылой урбанистики.

– Токарев, – отозвался он, зажимая телефон между щекой и плечом.

– Похоже, я вылетел, – с досадой констатировал напарник.

– Не может быть!

– Говорю тебе, Санек! Помимо заявленных вопросов на меня вылили кучу дерьма! Черт! Обидно! Батя говорит, кто-то явно сыграл