Однако, с обеспечением безопасности на дальнем рубеже торгового пути, потребности торговли были обеспечены еще не полностью. Плавание оставалось долгим и опасным, в морях рыскали враждебные корабли. В наиболее активный колонизационный период в море господствовало беззаконие, о котором сейчас почти забыли, в то время состояние мира между морскими державами было крайне редким. Так возникла потребность в промежуточных опорных пунктах вдоль торговых путей, таких как мыс Доброй Надежды (первоначально открытый португальцами, затем голландский, позже французский Иль-де-Франс и с 1810 года – английский), остров Святой Елены и остров Маврикий (рядом с которым в 1652 году был основан голландский Капстад, позже английский Кейптаун. – Ред.), в первую очередь, не для торговли, но для обороны и войны, возникла потребность в обладании такими морскими крепостями, как Гибралтар, Мальта, Луисберг (на острове Кейп-Бретон, у входа в залив Святого Лаврентия) – крепостями, имевшими стратегическое значение, хотя и не обязательно целиком таковое. Колонии и колониальные оплоты порой играли торговую, порой военную роль. В исключительных случаях такой оплот играл обе роли одновременно, как играет их, например, Нью-Йорк.

В этих трех факторах – производстве с необходимым обменом изделий, торговом мореплавании, посредством которого производится обмен, и колониях, которые облегчают и расширяют морскую торговлю, а также имеют тенденцию защитить ее посредством умножения опорных пунктов безопасности, – следует искать ключ к большей части истории и политики стран, имеющих выход к морю. Эта политика менялась в соответствии с духом эпохи, характером и дальновидностью правителей, но история приморских стран определялась не столько проницательностью и предусмотрительностью властей, сколько особенностями положения, протяженностью, конфигурацией, численностью и характером их населения – всем тем, что коротко называют естественными условиями. Следует, однако, допустить и видеть, что мудрые (или же ошибочные) действия отдельных индивидов в определенные периоды времени оказывали большое и изменчивое влияние на возрастание морской силы в широком смысле. Эта сила заключает в себе не только военную мощь флота, который господствует на море или на его части силой оружия. Она включает также торговлю и торговый флот, из которых естественным и здоровым образом рождается военный флот и которые являются его прочной опорой.

Основными условиями, влияющими на морскую силу страны, можно назвать следующие: 1) географическое положение; 2) природные условия (включая тесно связанные с ними полезные ископаемые и климат); 3) протяженность территории; 4) численность населения; 5) национальный характер; 6) образ правления (в том числе государственные учреждения).

1. Географическое положение. Прежде всего отметим: если страна расположена так, что ее народу не нужно ни защищать себя на суше, ни испытывать соблазн увеличения территории за счет соседей, этот народ располагает целеустремленностью, обращенной к морю, преимуществом по сравнению с народом страны, имеющей одни сухопутные границы. Такое положение давало Англии, как морской державе, большое преимущество перед Францией и Голландией (Нидерландами). Мощь последних быстро истощалась из-за необходимости содержания большой армии и ведения дорогостоящих войн за сохранение своей независимости. В то же время политика Франции постоянно отвлекалась, порой разумно, порой нет, с морских предприятий на континентальные проекты. На военные усилия растрачивалось национальное богатство, в то время как более разумное и последовательное использование своего географического положения увеличило бы это богатство.

Географическое положение может быть таковым, что само по себе либо способствует сосредоточению военно– морских сил, либо делает необходимым их рассеяние. Здесь Британские острова тоже имеют преимущество перед Францией. Позиция последней имеет как средиземноморское, так и океанское побережье. Эта позиция, хотя и выгодна, является в целом источником военной слабости в морской сфере. Средиземноморский и северный французские флоты могли объединиться, только пройдя через Гибралтарский пролив. Причем в таких переходах они часто рисковали потерями (и несли их в действительности). Положение Соединенных Штатов между двумя океанами было бы источником большой слабости или причиной огромных расходов, если бы с их западного и восточного побережья велась значительная морская торговля.

Англия, став огромной колониальной империей, во многом пожертвовала преимуществом концентрации флота вокруг собственного побережья. Но пожертвовала разумно, поскольку, как показал ход событий, выгода оказалась большей, чем потери. С расширением колониальной системы британские военные флоты также выросли, но торговый флот и богатство росли еще быстрее. Все же в Войне американских колоний за независимость, с Французской республикой и империей Наполеона, по выражению французского исследователя, «Англия, несмотря на мощное развитие своего флота, кажется, почувствовала неудобство нищеты среди богатства». Могущество Англии оказалось достаточным, чтобы поддерживать жизнь метрополии и колоний, в то время как столь же обширная Испания из-за слабости ее географического положения представила так много поводов для оскорблений и ударов.

Географическое положение страны может не только способствовать сосредоточению ее сил, но также дать ей дальнейшее стратегическое преимущество – как центра и хорошей базы для противоборства с вероятными противниками. Примером опять же может послужить Англия. С одной стороны, она обращена в сторону Голландии и северных стран, с другой – в сторону Франции и Атлантики. Когда ей угрожала коалиция Франции и приморских стран Северного моря и Балтики, которая временами складывалась, английские эскадры у юго-восточного побережья Великобритании, в Ла-Манше и даже у Бреста занимали позиции у своего побережья. Английский флот всегда мог, таким образом, выставить свои объединенные силы против любого из противников, стремящихся пройти через Ла-Манш на соединение со своим союзником. С другой стороны, природа обеспечила Англию наилучшими портами и безопасным при подходе с моря побережьем. Прежде это представляло большую опасность в случае пересечения Ла-Манша, но теперь паровой флот и обустройство ее гаваней уменьшили невыгоды такого положения, которым некогда воспользовалась Франция. В эпоху парусных кораблей английский флот проводил операции против Бреста со своих баз на юге Англии – в Торби и Плимуте и других. План таких операций был прост: в облачную или пасмурную погоду англичане блокировали французский порт без труда, но в период западных ветров, порой шквалистых, их корабли пережидали непогоду в своих портах, зная, что французский флот не мог выйти в море, пока не стихнет ветер. Это, в свою очередь, давало возможность англичанам вернуться на свои позиции.

Выгода географической близости к противнику или объекту атаки нигде не является столь очевидной, как в той войне, которая недавно получила название «войны на уничтожение торговли», а французы называют ее «крейсерской войной». Эти военные операции, направленные против торговых судов, которые, как правило, беззащитны, требуют кораблей небольшой военной мощи. Такие корабли, слабо вооруженные для собственной защиты, нуждаются в укрытии или пункте снабжения, которые создаются либо в определенных районах моря, контролируемых боевыми кораблями своей страны, либо в портах дружественных стран. Последние надежны более всего, поскольку находятся постоянно в одном месте и более знакомы истребителю торговых судов, чем его противнику. Близость Франции к Англии, таким образом, значительно облегчила ей крейсерскую войну против своего противника. Располагая портами в Северном море, в Ла-Манше и в Атлантике, французские крейсерские корабли выходили в море из портов, находящихся вблизи средоточия английской торговли, куда прибывали и откуда уходили торговые суда. Довольно большое расстояние между этими портами, невыгодное для регулярных военных операций, дает выгоды для спорадических второстепенных операций по уничтожению торговли – потому что суть регулярной военной операции заключается в концентрации усилий, в то время как уничтожение торговли требует, как правило, распыления усилий. Истребители торговли рассеиваются – для того чтобы обнаружить и захватить больше добычи. Эти истины можно проиллюстрировать примерами из истории великих французских каперов, которые базировались и действовали главным образом в Ла-Манше и Северном море или в отдаленных колониальных регионах, где такие острова, как Гваделупа и Мартиника, предоставляли ближайшие порты для укрытия. Необходимость пополнения запасов угля делает крейсер нынешнего времени еще более зависимым, чем корабли прежних времен, от порта снабжения. Общественное мнение в США уверено в эффективности войны с целью уничтожения торговли противника. Но следует помнить, что республика не располагает портами вблизи крупных зарубежных торговых центров. Ее географическое положение, следовательно, будет оставаться однозначно невыгодным для проведения операций по уничтожению торговли, пока она не найдет базы снабжения в союзных портах. (Что США во второй половине XX – начале XXI века успешно реализовали – как в виде баз, так и в виде постоянного присутствия флотов (ядром которых являются ударные, как правило, атомные авианосцы) в стратегически важных районах Мирового океана. – Ред.)