Ольга разогрела бульон, отварила для него вермишели, доделала селедку под шубой и положила в маринад под груз кусочки рыбы. Сергея так и не было. Его не было и в 16.20, и в 17.20. Ольга прошла в комнату. Спортивная сумка Николаева стояла у стены, куда он ее поставил вечером самого первого дня. Значит, придет. Надо ждать. И почему она не спросила у него номер мобильника?

К семи часам вечера у Ольги все было готово: и тушеная индейка, и селедка под шубой, и рыба в маринаде, и разнообразные салаты, и даже пироги, для которых она умела делать быстрое дрожжевое тесто. Ровно в 20.00 у нее затряслись руки, в 20.15 – подбородок, а в 20.20 раздался долгожданный звонок в дверь. Ольга, с облегчением вздохнув, подлетела к двери. На пороге стояла высокая красивая девушка лет двадцати.

– Мне нужен Сергей Александрович Николаев, – с вызовом сказала она.

– Его нет… – ответила Ольга, а сердце, как ей показалось, рухнуло в пятки.

– А где он? – требовательно спросила девушка.

– Я… я не знаю… – жалко пролепетала Ольга.

– Нормально! – презрительно скривила губки незнакомка. – А кто знает?!

– А вы, собственно, кто?

– В общем, так! Нам надо поговорить! – заявила девушка. – Я пройду?

Ольга посторонилась. Девушка решительным шагом прошла в кухню и села на табуретку.

– Хорошо пахнет, – отметила она. – Пироги пекли?

– Вы кто? – опять спросила Ольга, решив не задерживаться на пирогах, поскольку надо обсудить более важные вопросы.

– Допустим, его возлюбленная.

– Допустим… или…

– Ну хорошо: «или»! Да, он меня любит! Он должен был приехать ко мне, но почему-то окопался тут у вас. Я так и не поняла: в чем дело? Вы кто?

– Я-то? – опять самым жалким голосом спросила Ольга.

– Вы-то!

– Я… в общем, знакомая… детства… Он просто у меня переночевал. Видите, даже не сказал, куда пошел… Но я не понимаю, почему вы пришли искать его у меня? Он вам что, адрес мой сказал?

– Ага, как же! Он не идиот, хотя кое-чего явно недопонимает! Он вчера от вас звонил, а телефон у меня с АОНом! Знаете, что это такое, или объяснить?

– Телефон – телефоном, но адрес? – продолжала мямлить Ольга.

– А адресная база данных на что? Сейчас по номеру телефона с помощью компьютера кого хочешь найдешь! Во всяком случае, в Петербурге!

Ольга решила собраться и взять себя в руки. Девчонка несет чушь. Она очень молода, хороша собой и нарядно одета. Зачем ей тридцатидевятилетний Николаев в старых джинсах и потрепанной вязаной фуфайке?

– Мне кажется, вы что-то путаете, девушка, – осторожно начала Ольга.

– Больно надо! Хотите, докажу?!

– Ну…

– И нечего нукать! Я, например, уверена, что он приехал с большой черной спортивной сумкой на длинном ремне. Он всегда с ней ездит.

– У всех такие сумки… Почти…

– Да, но у Сергея в наружном кармашке обязательно лежит лосьон после бритья – «Капитанский». Гадость ужасная, но он привык и ни за что не хочет его менять.

Ольга внутренне вздрогнула. На полочке в ванной со вчерашнего дня уютно устроился именно лосьон «Капитанский». Ей до смерти захотелось утереть наглой девчонке нос, несмотря на то что она наверняка говорит правду.

– Пошли! – бросила она ей.

– Куда? – удивилась та, вскинув тонкие изящные бровки.

– Лосьон искать.

В комнате она кивнула на сумку Николаева:

– Ну! Ищите!

Девушка, опять презрительно оглядев Ольгу и передернув плечами, присела над сумкой и расстегнула карманчик, внутри которого не оказалось «Капитанского» лосьона. Ольга победно скрестила руки на груди, но юная особа совершенно не растерялась.

– Ну конечно… Он же сегодня наверняка брился… Как же я об этом не подумала! Но, знаете… – она обворожительно улыбнулась, – придется все-таки вас огорчить! Вот сейчас, смотрите… – И она взялась за язычок молнии, на которую было застегнуто самое большое отделение сумки. – Сейчас я достану свои собственные туфли… красные, на серебряной шпильке. Я их у него оставила, когда приезжала в прошлый раз в Петрозаводск… Да-да, я знаю, где Сереженька живет, и не раз бывала у него в гостях!

Ольге хотелось крикнуть, что девчонка не смеет рыться в чужих вещах, но, что называется, язык присох к гортани, когда из николаевской сумки и впрямь показалось что-то красное, упакованное в полиэтилен. А девчонка, делая свое ужасное дело, продолжала говорить не менее ужасные вещи:

– Надеюсь, вы догадываетесь, в какие моменты зимой можно надевать такие туфельки! Он, в смысле Сережа, еще любит красное белье… и чтобы поясок с резинками… Видали, наверно, по телевизору?

Ольга в предобморочном состоянии тяжело опустилась на диван. Девушка вынула из пакета изящную красную обувь действительно на серебряной шпильке, моментально скинула модный белый сапожок, вдела ножку в туфельку и даже притопнула ею по полу. Тоненький металлический каблучок звонко цокнул.

– В общем, так! Туфли я забираю, – подвела итог собственной неутомимой деятельности девушка, опять надевая сапог. – Надеюсь, вы видели, что они мне впору. И потом… если бы они были не мои, то вряд ли я о них знала бы, как, собственно, и то, что Сергей Александрович Николаев прописан в городе Петрозаводске. Ждать его у вас я, конечно, не стану, поскольку… – Девушка бросила взгляд на часы мобильного телефона. – Новый год скоро, и вообще… Я даже звонить ему не буду, потому что… короче, это мое дело! Сам придет, никуда не денется! Особенно когда выпьет… ну… в честь праздничка… Тут уж вы его и пирогами своими не удержите! Ну! Пока! Бывайте здоровы! – Она оглядела голую елку в углу комнаты и напоследок наставительно заметила:

– Елочку-то неплохо бы нарядить! Все-таки традиция!

Застегнув коротенькую шубку из пушистого серого зайца, девушка гордо вышла из комнаты. Когда за ней громко ухнула входная дверь, Ольга подпрыгнула на диване и бросилась к николаевской сумке. Она схватила ее дрожащими руками, неловко перевернула кверху дном и вытрясла на ковер все ее содержимое. Ей казалось, что из черного нутра должны дождем посыпаться порнографические журналы, женское белье, презервативы в ярких упаковках и, возможно, даже муляжи половых органов. На ковре перед ней лежало смятое мужское белье, тренировочные брюки, пара новых носков в целлофановой упаковке, светлая рубашка, тоже новая, вся зашпиленная булавочками и упакованная, какие-то технические журналы, полотенце, пакет с остатками дорожной еды, чашка, кипятильник и письма… многочисленные Ольгины письма в фирменных питерских конвертах.

Ольга перебирала и перебирала руками вещи Николаева, будто под ними каким-то непостижимым образом все-таки исхитрились спрятаться красные женские трусики и кружевной пояс с черными резинками. Но, как ни старалась, никаких компрометирующих штучек она так и не обнаружила ни на полу, ни в многочисленных карманчиках сумки, отчего даже разозлилась. Ей очень хотелось бы ткнуть в лицо Николаеву самым отвратительным муляжом полового органа. Должен же он когда-нибудь прийти за сумкой! Без всякого порядка Ольга запихнула в ее чрево вещи Сергея. Все, кроме собственных писем. Зачем он возит их с собой? Может быть, читает их своей… на серебряных шпильках… перед тем, как…