- Госпожа? – на меня смотрит пожилая леди, вопросительно изогнув брови.

- Мне нужен господин Орэст.

- Вы записаны?

- Нет, но мне нужно поговорить… - пытаюсь объяснить цель визита.

- Извините, но господин Орэст принимает исключительно по записи, - перебивает меня пожилая дама.

- Нет, это вы извините, но я никуда не двинусь, пока он меня не примет.

- Я вызову констеблей.

- Делайте, что хотите, - стою на своем. У меня нет ни желания, ни возможности сейчас уйти, не решив свой вопрос. Мне нужно думать о детях.

К счастью, удача сегодня на моей стороне. Именно в этот момент открывается дверь в кабинет и оттуда выходят двое мужчин, пожимая руки.

- Господин Орэст! – зову я, рассчитывая, что один из них откликнется и я буду знать, к кому дальше обращаться.

Так и происходит. Тучный господин с ухоженными усами и бородой поворачивается в мою сторону, хмуря брови.

- Я – вдова графа Бонвилл, прошу, в память о моем муже, уделите мне несколько минут вашего внимания. Это очень срочно, иначе бы я не пришла!

Выпаливаю на одном дыхании и замираю, очень надеясь, что моя пылкая речь возымеет какое-то действие.

- Прошу, графиня, - отвечает поверенный, указывая мне на кабинет, - проходите, присаживайтесь, я сейчас провожу клиента и вернусь к вам. Гретта, предложите леди напитков.

Да! Первый бой за мной. Довольная собой, прохожу в кабинет и сажусь в высокое кожаное кресло возле стола. Очень надеюсь, что наш дальнейший разговор с господином Орэстом пройдет не менее успешно. Обвожу глазами стены, на которых развешены многочисленные фото, если их так можно назвать. Во всяком случае, на рисунки они тоже не похожи. И внезапно останавливаю взгляд на одной из рамок. На ней изображены хозяин этого кабинета и тот самый мужчина, которого я видела в своем сне и которому собственными руками отдала шкатулки с драгоценностями! Значит, господин Орэст не может не знать, куда они делись! Во мне вспыхивает надежда. Быть может, все не так плохо?

Секретарша приносит на серебряном подносе чашку душистого чая и три маленьких, но очень аппетитных печеньица. Дождавшись, когда она уйдет, оставив дверь открытой, я быстренько заворачиваю печенье в салфетку, стараясь не дышать, чтобы не слышать безумно вкусный аромат выпечки, и прячу в карман, где уже ждут своего часа вчерашние морковка и кусочки лепешки.

Когда в кабинет входит господин Орэст, я чинно сижу на краешке кресла и попиваю чай, чуть оттопырив мизинец. Аристократка, чего уж там!

- Леди Бонвилл, - поверенный кивает мне и усаживается на свое место за столом. – Что привело вас ко мне?

- Господин Орэст, уверена, вы знаете, что мне вчера принесли бумаги о конфискации всего нашего имущества и выселении из дома, принадлежавшего семье моего мужа много лет.

- Даже так? Вас выселили? Значит, все гораздо хуже, чем я предполагал, - говорит поверенный, хмуро разглядывая бумаги перед собой. – А почему пришли вы? Мой клиент – ваш супруг, граф, обычно все финансовые дела решаются через него.

- К сожалению, накануне выселения мне сообщили, что граф трагически погиб, сгорев на постоялом дворе, - стараюсь говорить спокойно, но на последнем слово голос все-таки изменяет мне и слегка вздрагивает.

- О, примите мои глубочайшие соболезнования, леди, я не знал. Хотя… возможно, для вас так даже лучше, - произносит поверенный очень странную фразу, заставившую меня поднять взгляд от чашки и посмотреть на него.

- Что вы имеете в виду? – спрашиваю.

- Я думаю, для вас уже не секрет, что от состояния графа, а также вашего приданого ничего не осталось, кроме жалких крох, - осторожно подбирая слова, говорит поверенный.

- Ну, судя по тому, что нас выгнали с конфискацией имущества, то да, я понимаю, что мы в глубочайшей яме. Но не понимаю, почему так случилось и куда делись все деньги и… драгоценности.

Хотелось мне высказаться грубее, но я сдерживаюсь, решив, что подобные выражения не к лицу благородной леди.

- Уважаемая леди, сожалею, что именно мне приходится вам это сообщать, но ваш муж – игрок. Он проиграл все, что можно и нельзя, задолжав не только государству, но и более темным личностям.

Чашка в моих руках дергает и едва не проливает остатки чая на платье. Дрожащими руками ставлю посуду на стол и замираю. Вот оно что. Тогда все понятно, скорее всего, драгоценности искать смысла нет. Заложил, гад!

- Совсем все проиграл? Вообще? – спрашиваю внезапно охрипшим от волнения голосом, впрочем, без особой надежды на хорошие новости.

- Почти все.

- Почти? – цепляюсь за это слово, как утопающий за соломинку.

- Все свое состояние и ваше. Единственное, что у вас осталось – это маленький дом, принадлежавший еще пра-пра-бабке, не имеющий никакой ценности, но переходивший в вашей семье из поколения в поколение, как напоминание о корнях.

- Дом?

- Да, но он находится далеко от города. В деревне, на окраине. И, честно говоря, там давно никто не бывал. Вы не давали никаких указаний на его счет, поэтому… Скорее всего, дом в запущенном состоянии.

- Я понимаю. Думаете, совсем не годится для жилья?

- Думаю, не годится для аристократки. Но с другой стороны – это выход, учитывая ваше положение и то, что ваш муж должен не только государству.

- Нам грозит опасность, если мы останемся в городе? – спрашиваю напрямую.

- Послушайте. В вашем положении разумнее всего было бы отдать детей в приют и…

- Нет! – резко перебиваю поверенного. – Об этом не может быть и речи!

- Ладно, как знаете, - поднимает руки ладонями ко мне, - я просто