Рюмина арестовали. Привезли в районный центр.

Отняли жвачки, научный дневник, пачку «мальборо».

Татарин Альберт вел допрос с пристрастием.

И только зав. кафедрой Щепилин знал — Рюмин кадровый чекист.

В ненавистной шкуре интеллигента-перебежчика он выведал тайну дезинтеграции «Влияния Роддика». Теперь его ждала заслуженная награда.

Четвертый этаж универмага «Вешняки» занимает оптовая фирма по продаже подарков. Это длинный зал со стеллажами, заставленными фляжками, биноклями, репродукциями, японскими мечами, корзинами для пикников.

Каждое утро я поднимаюсь в оптовый отдел, наливаю кофе из бесплатного автомата, сажусь на диванчик и жду клиентов. В моем бизнесе период с пятнадцатого декабря по пятнадцатое января, как говорится, — страда. Люди заходят на сайт, где выложены фотографии подарков, заполняют форму. Мне на мобильный приходят сообщения с телефонными номерами покупателей. Я перезваниваю, представляюсь менеджером, уточняю адрес, говорю, что высылаю курьера.

На самом деле я и менеджер, и бухгалтер, и курьер в одном лице. Набрав столько заказов, сколько смогу развезти, я иду в менеджерскую, оплачиваю товар. Что-то громоздкое, например, глобус-бар, спускают к дебаркадеру, — крупные вещи я развожу на такси.

Есть закономерность в выборе подарков покупателями. Если под Новый год люди заказывают стандартные безделушки: начальник одаривает подчиненных никелированными статуэтками, подчиненные скидываются на массивное пресс-папье начальнику; то накануне Рождества заказов становится меньше, и чаще всего подарки бывают намного дороже. Вероятно, это связано с тем, что умаявшийся за новогодним столом постсоветский гражданин, где-то четвертого января вспоминает, что впереди Рождество, что главный праздничный фейерверк он спалил во время поста, и тогда ему становится стыдно. Он уже не откупится статуэткой или пресс-папье! Самым близким людям на Рождество он подарит что-то по-настоящему ценное.

И я тут как тут. Для меня нет ни Нового, ни Старого Нового года, нет ни Рождества, ни Крещения, ни Святок. Тридцать первого декабря, например, я заканчиваю работать за полчаса до боя курантов. И, пока страна гуляет, я затаиваюсь и жду, когда какой-нибудь похмельный клиент наведет курсор на ссылку, кликнет кнопкой мыши, попадет на мой сайт и выберет подарок со странички ювелирных украшений.

Хризантемы из янтаря на золотом стебельке с рубиновыми звездочками, шесть серебреных овечек с золотым бараном во главе в изящном футляре, брошь из крупного изумруда, цепочки, перстни, — перечень велик. И цена любой из этих вещиц превышает весь мой оборотный капитал. Риск, конечно, но и прибыль — соответствующая.

В начале этого года я уже заработал порядочно. Но мне представилась возможность удвоить свое состояние всего одной продажей.

Это была миниатюрная бриллиантовая шкатулка в виде черепашки, такую шкатулку подарил Алисе космический пират Весельчак У в мультфильме «Третья планета».

Пришлось собрать все свои деньги и даже занять недостающую четверть суммы.

Заказчика я проверил по нескольким компьютерным базам. Он жил в центре Москвы, не привлекался, пользовался одним и тем же номером мобильного телефона аж с девяностых, что окончательно расположило меня в пользу сделки.

Утром шестого января я вышел из стеклянных ворот универмага, зажав в левом кармане куртки бархатную коробочку со шкатулкой.

Всегда так: левая рука сжимает ценный товар, а правая подписывает накладные, оплачивает проезд, здоровается и открывает двери.

До станции метро «Выхино» ехал на маршрутке. На рыночной площади было малолюдно. Лишь шныряли редкие уголовники в черных вязаных шапках, у цветочника вяли под целлофановым тентом розы, подогреваемые свечкой, и у самого входа в метро пытался о чем-то спросить прохожих высокий мужчина в черных очках и с длинной тростью.

«Слепой», — догадался я.

Есть такое избитое выражение: «острое чувство несправедливости». Дело в том, что когда я уже подошел близко к слепому, и смог услышать, о чем тот спрашивает проходящих мимо людей, именно это чувство я и испытал. Слепой всего лишь просил помочь ему спуститься в переход, а прохожие его не замечали.

Я поравнялся с ним. Слепой взял меня под локоть, и мы пошли.

Нет! Я не дурак! Я знаю все эти истории про мнимых слепых щипачей! И я еще крепче сжал рукой бархатную коробочку со шкатулкой. А слепой крепко сжал мой локоть.

Весь мир тогда сосредоточился у меня в левом кармане, все страхи, надежды и чаяния. Мне вспомнился Гудини. Он мог проникнуть в любое помещение, не оставляя следов взлома. Закованный в наручники, он нырял в ледяную воду, освобождался из любых тюрем, по часу находился… Такой Гудини мог бы, пожалуй, выкрасть и мою бриллиантовую шкатулку сквозь сомкнутые на коробочке пальцы.

Я так усиленно думал и так серьезно просчитывал возможность того, что мой слепой окажется реинкарнацией Гудини, что совсем не слышал, о чем тот говорит. А он спрашивал, где можно купить диски.

— Диски? — переспросил я. — Какие диски?

— Музыку! — обиженно ответил слепой.

Мы пошли искать диски.

Послать бы куда подальше этого слепого… Нет! Мы ищем диски.

Наконец мы нашли в переходе музыкальную палатку. Слепой, просунувшись в окошко, беседовал с продавцом, когда мне позвонил клиент.

— Здравствуйте. Вы курьер? — спросил клиент.

— Да, ваш заказ уже в пути! — отрапортовал я.

Слепой в этот момент отпустил мой локоть, достал деньги, чтобы расплатиться, забрал у продавца диски и протянул их мне:

— Подержите, пожалуйста…

Но одной рукой я держал у уха телефон, клиент как раз объяснял мне, как удобнее до него добраться, а другой рукой я сжимал в кармане коробочку с бриллиантовой шкатулкой. И я не мог ее отпустить! Ни на секунду!

Продавец давал слепому сдачу. Слепой просил меня подержать диски.

Пауза затянулась…

Я отпустил коробочку, застегнул на кармане молнию, взял диски…

И потянулись секунды. Секунды, когда я не контролировал все свои будущие возможности в бизнесе: свой магазин, автомобиль, рабочий кабинет, в котором никогда не будет безвкусных пресс-папье, а будут спокойствие, уверенность и деловое счастье.

Слепой за эти секунды, ощупал специальные выпуклости на купюрах, спрятал деньги, забрал у меня диски. Я закончил разговор с клиентом, и опять вцепился в коробочку с бриллиантовой шкатулкой.

Она была на месте. И была такой же тяжелой. Но кто поручится, что этот слепой Гудини не подменил ее содержимое, пока я держал диски?! Кто поручится?!

Я возненавидел слепого.

— Знаете… — обратился я к нему, — мне позвонили… Я тороплюсь!