На разборных строениях виднелись зловещие красные кресты, и Листок заметила, что за армейскими машинами возвышаются по крайней мере двадцать больших шестиколесных карет скорой помощи, предназначенных для работы в опасном окружении.

Все, кто здесь работал, ходили в полных защитных костюмах с масками. Общая атмосфера еще усиливала подозрение, что власти рассчитывали иметь здесь дело с большим количеством мертвых и умирающих людей. Чен указала на ближайшую палатку, поставленную на парковке у супермаркета. Перед палаткой прямо в мостовую вбили свежепокрашенную табличку. На ней мультяшный толстяк намыливался в ванне, а надпись гласила: "11-Й БАТАЛЬОН CBRN С ГОРДОСТЬЮ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СТАНЦИЮ ОЧИСТКИ НОМЕР ЧЕТЫРЕ".

— Приходится вырабатывать чувство юмора, — вздохнула Чен, увидев эту табличку.

— Почему? — спросила Листок.

— Увидишь. Надо думать, шутки помогают справляться с серьезными проблемами. Пошли.

Чен на ходу помахала часовому возле палатки, а Листок спросила:

— А вот эти все странные вещи… там, случайно, не было никого… эээ… с крыльями?

Чен резко остановилась и крепко вцепилась в девочку.

— Кто тебе рассказал про генерала?

— Никто! — ответила Листок. — Но я видела… э… людей с крыльями.

Женщина отпустила ее.

— Генерал Правуил, отвечавший за всю операцию, исчез в полночь. Часовые снаружи говорят, что видели, как крылатые люди вынесли его из верхнего окна и растворились в воздухе. А ты где их видела?

— Над частной больницей, — сказала Листок. — В пятницу.

— Если еще увидишь, скажи первому же солдату. Или парням из ФАБ или кому угодно. Есть теория, что это террористы, и они используют какую-то продвинутую летательную систему на генных технологиях.

— Обязательно, — кивнула Листок. Она не видела смысла объяснять Чен, что это были Жители. Интересно только, то ли Правуил, работавший, по словам Артура, на Субботу, сам сбежал, то ли его захватили подчиненные Первой Дамы или Дудочника. — И что мне сейчас делать?

— Заходи внутрь, — Чен кивнула на шлюз, служивший входом четвертой станции. — Там о тебе позаботятся. Я здесь подожду.

Солдат отпер наружную дверь, и та отъехала в сторону. Листок вошла, и вход за ней закрылся. Она стояла в небольшой пустой белой комнате.

— Закройте глаза и рот и стойте неподвижно, — произнес металлический женский голос из динамика.

Листок повиновалась и секундой спустя ахнула: струи воды под давлением ударили в нее. Они кололи, словно иголки, даже сквозь халат. Это продолжалось секунд десять, затем душ резко прекратился.

— Откройте глаза, — продолжал голос. — Снимите всю одежду и поместите в контейнер слева.

Листок медленно открыла глаза. Раздалось тихое шипение сжатого воздуха, и из левой стены выдвинулась панель, за которой оказалось что-то вроде мусорного бака.

Девочка разделась, оставшись в нижнем белье.

— Следует снять всю одежду, поскольку она может быть заражена радиацией, — сказал голос. — Новую одежду вам выдадут. Это стандартная процедура.

Листок повиновалась и стояла, поеживаясь. Панель захлопнулась, как только одежда оказалась внутри.

— Закройте глаза и рот, — сказал голос. — Приготовьтесь, сейчас вас будут отмывать, и это может быть больно. Сохраняйте глаза и рот закрытыми.

Игольный душ начался снова. По голому телу это было еще больнее. К счастью, секунд через двадцать напор уменьшился, но легче не стало. На Листок словно бы набросились огромные щетки, механически проходящие вверх и вниз по всему телу.

— Вытяните руки, — сказал голос.

Листок закусила губу, когда щетки прошлись по рукам. Это было не столько больно, сколько унизительно, когда тебя так вот моют и чистят, пусть и дистанционно. Она чувствовала себя подопытным животным.

— Приготовьтесь к еще одному душу.

На третий раз душ оказался еще сильнее. Листок сжалась под жалящими струями и подавила всхлип.

Я была юнгой на "Летящем Богомоле", яростно подумала она. Я прошла сквозь шторма, билась с пиратами. Я с этим справлюсь. Я дралась с Жителями и растениями-убийцами. Я с этим справлюсь…

Душ прекратился. Раздался писк, как от выключающейся микроволновки, и из правой стены выдвинулась панель.

— Наденьте одежду из контейнера справа, — сказал голос.

Одежда в контейнере справа представляла собой халат из чего-то напоминающего мягкую синюю бумагу. Листок его надела.

— Пройдите дальше, — сказал голос. Внутренняя дверь отворилась, открывая комнату побольше, такую же белую и пустую, если не считать небольшого столика. На столе лежали ножницы, портативный диагностический прибор и аптечка. Рядом стояла женщина. На ней был такой же защитный костюм, как и на солдатах снаружи, но вместо маски-противогаза — шлем с прозрачным забралом, как у космонавта. От шлема шел воздушный шланг к ранцу.

— Привет, — сказала женщина. — Я Эллен. Листок, верно?

— Ага.

— Боюсь, придется состричь тебе волосы. Заодно проведем быстрое обследование.

— Прекрасно. Чем быстрее, тем лучше.

— Так положено, — сказала Эллен. — Ты просто попала сюда первой. Мы будем так же обеззараживать всех в зоне осадков, как только окончательно развернемся.

— Всех кто еще жив, вы хотите сказать, — проговорила Листок.

— Да, — тихо ответила Эллен. — Мы спасем всех, кого сможем. Пожалуйста, встань на этот квадрат, и мы начнем.

Артур ухватил пылающие вилы за средний зубец, игнорируя жар и пламя, и вырвал их из рук мальчишки, который покатился кубарем и врезался в дверь кладовки. Пока мальчик пытался встать Артур перехватил вилы за древко и занес над головой, готовый ударить. Но в последний момент остановился.

Это всего лишь ребенок, такой же, как я… каким я был, подумал Артур сквозь багровый туман ярости. Что я творю?

— Не убивайте меня! — взвизгнул мальчишка.

— Зачем ты пытался меня убить? — спросил Артур, не опуская вил.

— Я думал, что вы сорняк, — объяснил мальчик. Теперь, когда Артур разглядел нападавшего, он уверился, что перед ним сын Дудочника. Мальчишка носил зеленые сапоги, похожие на резиновые; грязные клетчатые штаны; короткополую курточку поверх горчичного жилета и зеленой кружевной рубашки; и здоровенную матерчатую фуражку, закрывающую пол-лица.

— Сорняк? — переспросил Артур. — Но я же в доме. И я точно не растение.

— Мне велено найти сорняк, который завелся в Саду, — сказал мальчишка. Он достал из жилетного кармана помятый листок бумаги, сложенный в несколько раз. — Вот, смотрите, у меня рабочее предписание. Это, наверное, какая-то путаница. Никто не говорил, что кто-то высокопоставленный сам пойдет пропалывать сорняки…