Поверх детской головки она виновато посмотрела на молодую русоволосую женщину, которая стояла, улыбаясь и покачивая головой, на верхней ступеньке лестницы. Венди Каммингс была ее верной помощницей с тех пор как, Чарли начала ходить. Не будь ее Элли не смогла бы спокойно отлучаться по делам. А значит, фирма «Хелен» не достигла бы такого прогресса за последние несколько лет… Это было такое облегчение — видеть, как Венди понимающе покачивает головой, прекрасно зная, что пройдет какое-то время, и они с Чарли снова будут неразлучными друзьями. Конечно, сейчас малышка видеть никого не хочет, кроме матери…

— Пойдем, детка. — Обняв худенькие плечики, Элли вошла в дом за Дэвидом, который внес ее чемодан в холл, затем вернулся к машине за остальными вещами. Они прошли в кухню. — Я так рада вернуться домой, Венди.

— Утомительная была поездка? — Венди вытащила из печки поднос с румяными булочками.

— Как тебе сказать… — Элли рассмеялась, поймав выжидающий взгляд дочери. — Нет, я не забыла. Сходи-ка попроси Дэвида достать большую синюю сумку и посмотри, что в ней. И скажи Дэвиду, что Венди поставила чайник. Поэтому, если он хочет чаю с булочками, пусть идет к нам.

— Я не хочу, спасибо, — сказал Дэвид, просовывая голову в дверь. — Думаю, с тебя на сегодня довольно. Но я позвоню насчет пятницы. Посмотрим, что ты надумаешь, когда отдохнешь.

Проводив его, Элли вернулась на кухню с чувством облегчения. Чарли, совершенно потерявшая дар речи, рассматривала куклу в великолепном китайском наряде, которую Элли привезла из Гонконга.

— О мамочка, — зачарованно прошептала девочка, — спасибо. Она такая красавица.

— Теперь у тебя есть еще одна кукла для твоей коллекции, и ее наряды прибыли вместе с ней. А если ты раскроешь эту розовую коробку, то там подарок для Венди.

Когда из розовой коробки была извлечена шелковая блузка, они уселись за большой кухонный стол и принялись за чай и теплые булочки с маслом и клубничным джемом. В процессе чаепития Элли занимала их рассказами о самых ярких событиях своей поездки.

Кроме… кроме одного, пожалуй, самого впечатляющего события. Его она умышленно не упомянула, опустив печальный факт, что впервые за долгие годы встретила мужчину, который был отцом Чарли.

Здесь стоит сделать одно уточнение: все знали, что отец Чарли умер вскоре после того, как она родилась. А если быть досконально точной, то следовало добавить, что настоящий отец Чарли понятия не имеет о ее существовании. И если она, Элли Осборн, может что-то сделать, то только одно — не допустить, чтобы он возник из небытия. Зачем?

Мужчины, которые с такой легкостью вступают в любовные отношения и потом быстро забывают об этом, вызывали ее презрение. Даже такие богатые и знаменитые, как Джон Парнелл, в которого превратился Бен Конгрив. Она была очень далека от чувства гордости, поняв, что оказалась всего лишь одной из многих в длинной череде его пассий.

Невероятно, как быстро жизнь несмотря ни на что возвращается в привычное русло, с улыбкой удовлетворения отметила Элли, засыпая в конце этого утомительного дня. Но неожиданно проснувшись среди ночи, она с горечью поняла, что была не права, сделав подобное умозаключение.

Беспокойно ворочаясь, пока вконец не лишилась сна, она не могла не признать: теперь ее жизнь уже никогда не будет такой простой и ясной, как прежде. До недавней встречи с Беном Конгривом ей не без труда удалось убедить себя, что их пылкая влюбленность была не чем иным, как типичным курортным романом. Теперь это утверждение вызывало сильное сомнение.

Если, размышляя о событиях прошлого, честно посмотреть правде в глаза, то одну существенную деталь она не могла отрицать: вина за случившееся лежала не на одном Бене Конгриве. Это она, совершенно потеряв голову, убеждала его, что с ней все будет в порядке и нечего опасаться последствий.

Все годы она доказывала себе, что виноват Бен, так как он охотно поверил в ее ложь и не смог устоять… Но ведь он мужчина.

Элли до сих пор помнила ужас, обуявший ее, когда, покинутая и одинокая, она узнала, что беременна. И, оглядываясь назад, поражалась, как ей удалось тогда не сломаться, взять себя в руки и даже строить планы на будущее. Встретив Грега Осборна и выйдя за него замуж, она вытянула счастливый билет. Но самым большим подарком судьбы была, конечно, Чарли, которая внесла в ее жизнь любовь и радость, о какой она только могла мечтать.

И вот эта неожиданная встреча там, в Сингапуре, всколыхнувшая чувства, так глубоко запрятанные!

— О Боже… — простонала она, отчаянно пытаясь забыться сном, прежде чем видение Бена Конгрива вновь вторгнется в ее мысли. Увы, это было невозможно.

Она не могла лгать себе самой, и не признать, что, если бы они встретились как незнакомые люди, то есть если бы она не знала его раньше, до этого обеда в Сингапуре, она конечно не осталась бы равнодушной. И он явно не скрывал своей заинтересованности… Это делало все еще более трудным и запутанным. До чего же у мужчин короткая память! Неужели я настолько изменилась, что он мог не узнать меня? Хотя, конечно, от прежней Хелен Тенби мало что осталось. Пожалуй только фантазия будущего писателя могла тогда разглядеть в ней схожесть с русалкой, она скорее походила на мальчишку, со своей короткой стрижкой, угловатая и загорелая… Ну что ж, вздохнула про себя Элли, может, все к лучшему?

А что бы было, если бы он… О нет! Страшно подумать!..

Конечно, теперь их общение было более строгим и сдержанным, чем молодой взаимный порыв в те далекие годы, они меньше открыты чувствам, чем в дни юности, полной сексуального нетерпения и любопытства. Если бы она не знала его прежде и они были бы оба свободны… Но это предполагало бы, что Чарли…

Господи, шептала она, зачем Ты послал мне это испытание?

Ну кто бы смог оценить степень ее удивления, когда в воскресенье днем раздался звонок и, открыв дверь, она увидела Бена Конгрива, стоящего на пороге своего дома. Элли почувствовала, как кровь приливает к лицу, и ухватилась за ручку двери, чтобы не упасть.

— Привет, Элли! Вы меня помните? — Помнит ли она его! — Я пытался дозвониться вам сегодня, но безуспешно.

— О да… меня не было дома, — пролепетала она. У нее не было другого выбора, как открыть дверь шире и пригласить его войти. Она была довольна, что дом убран и сверкает чистотой, на темном дубовом столе стояла широкая низкая ваза с букетом желтых роз. — Целый день ходила по магазинам и только что вернулась. По-видимому, я забыла включить автоответчик…

— Надеюсь, вы не возражаете, что я зашел? — Она отметила робость в его ищущем взгляде, пока он ожидал ее ответа. — Просто проходил мимо вашего дома и подумал: дайка рискну.

— Нет, конечно нет. — С видимым спокойствием, она пригласила его в гостиную, думая о предстоящем ужине, о приглашенных друзьях, стараясь не поддаваться панике при мысли о том, сколько всего ей еще предстоит сделать. — Так вы говорите… просто проходили мимо? — В ее тоне, по-прежнему дружеском и приветливом, проскользнула нотка недоверия.