21 ИЮНЯ, СРЕДА

Музыка и тишина.

23 ИЮНЯ, ПЯТНИЦА

Тишина и музыка.

25 ИЮНЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ

Испепеляющее солнце. Жеральдина позвонила и предложила прогуляться с ней по Тюильри… Без Зоэля: он сегодня работает, играет на тонге для фонограммы короткометражного фильма своего лучшего друга. Вопрос: есть ли у Зоэля не лучшие друзья? Надо было согласиться пройтись. Мне было бы полезно проветриться. И настроение бы улучшилось. А я отказалась под предлогом легкой головной боли. Когда я покидаю дом, когда теряю из вида дверь и окна Принца-Соседа, мне кажется, что я ухожу от своей судьбы.

26 ИЮНЯ, ПОНЕДЕЛЬНИК

Музыка и тишина.

28 ИЮНЯ, СРЕДА

Тишина и музыка. Я больше не могу. В жизни не только Моцарт существует, черт подери!

30 ИЮНЯ, ПЯТНИЦА

Лежу в постели. И хочу умереть. Мадам Дюму сказала, подавая мне утреннюю почту:

— Знаете что? Ваш хорошенький сосед, он педик!

— Что?

— Педик, как дети выражаются!

Гомосексуалист! Голубой! Я встала в дверях, обмахиваясь своим единственным письмом (счетом за электричество).

— Но… но как вы узнали?

Она убиралась у него в прошлый понедельник:

— Он живет с маленьким кудрявым загорелым парнем, кровать там одна, тут уж и захочешь, а не ошибешься! Все очень просто… Ох, милая моя, видели бы вы, сколько там работы: комната полна зеркал. А мыть их — одно мучение. Трешь, трешь, а следы все равно остаются…

1 ИЮЛЯ, СУББОТА

Жара. По радио вещают о пробках, пляжах и пальмах. Я размышляю, поджидая поставщика, который, наверное, вместо того, чтобы везти мне новый холодильник, принимает ванну. Мне надоело и негодовать, и обижаться. На чемпионате мира по возведению воздушных замков я точно займу почетное место. Есть даже шансы на медаль. Как я могла потерять два месяца, заблуждаясь по поводу подобного рода соседа? Неудивительно, что при этаких темпах я ничего еще в жизни не успела сделать.

— Да хватит самоуничижаться…

— А ты считаешь, Болтун, стоит себе поаплодировать?

— Нет, лучше сделать выводы, Ева.

2 ИЮЛЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ

Выводы, выводы! Легко сказать. Я все время думаю про тех двоих, что целуются там, за стенкой. Я говорю целуются, а имею в виду… Около полудня Деметриуш Улескаевич сел за пианино. Интересно, второй тоже играет? Сидя? Стоя? Лежа? Я их представляю себе во всех положениях. Смешно. Какое мне до этого дело? Париж полон людей, которые любят друг друга и которых я не знаю. Это не должно помешать приятно провести воскресенье. Какое там приятное воскресенье! Звуки пианино выводят меня из себя.

— Неделю назад они заставляли тебя мечтать..

— Ну да! Угол падения и должен быть равен углу отражения…

— Ты не первая, кто ошибся насчет сексуальной ориентации партнера, это не драма…

— Партнера?

— Ладно, слово выбрано неудачно… Скажем…

— Скажем, хватит об этом говорить, понятно?

Чтобы успокоиться, я вышла из дома. Ну, чтобы попытаться успокоиться. Два часа рисовала на самом солнцепеке на берегу Сены, напротив музея дʼОрсэ. Разорвала все, что получилось. Потные туристы на каждом углу. На каждой травинке растянулись загорающие. Намочила голову под струями фонтана Тюильри. Это немного остудило нейроны. Но когда вернулась, снова услышала пианино. Б-р-р-р…

Попробовала использовать затычки для ушей. Полученные в наследство от Бертрана. Беруши не действовали. Я отлично слышала звуки пианино… И стук своего сердца вдобавок. Завтра попробую купить затычки из поролона. Жеральдина говорит, что с тех пор, как она открыла этот новый вид тампаксов для барабанных перепонок, она не замечает даже строительных работ на бульваре.

3 ИЮЛЯ, ПОНЕДЕЛЬНИК

У Машара грипп. В июле! Молодец! Мари-Анник мне сказала об этом. Я скрыла свою радость. Без начальника, без пианино, великолепная рабочая атмосфера! После обеда, прихватив с собой стопку папок, я перебралась в актовый зал, устроилась поудобнее в кресле и включила телевизор. Показывали отличный репортаж про ездовых собак. Прямо-таки захотелось завести себе такую же. Ежедневно понадобятся пять килограммов мяса и восьмичасовая пробежка по паковым льдам. Вот бы жизнь изменилась…

4 ИЮЛЯ, ВТОРНИК

Встретила Деметриуша Улескаевича в подъезде. Он со мной поздоровался. Сделала вид, что впервые его вижу. К черту вежливость. Его кудрявый загорелый малыш, весьма точно описанный мадам Дюму, шел рядом с ним. За руки они не держались, но выглядело это так, словно держались. Они будто передразнивали друг друга, оба гибкие, с гладкими лицами и ангельскими улыбками. Я заметила, что у них одинаковые розовые носки. Вместе, наверное, покупали: «Тебе какой цвет больше нравится, лапка: фуксия или карамельный?»

А может быть, они их завернули в ломтики лосося и подарили друг другу во время романтического ужина?

— Или поклонение, или отрицание, среднего режима у тебя нет? А бывают в твоих чувствах хоть какие-нибудь оттенки?

— А у тебя? Режим молчания, например, Болтун? Может, попробуем?

5 ИЮЛЯ, СРЕДА

Письмо от папы. Посылает мне два билета на соревнования по синхронному плаванию в Виллер-сюр-Мер. Какого черта я потащусь на соревнования по синхронному плаванию в Виллер-сюр-Мер? Записочка от руки, почерк, как мне показалось, более дрожащий, менее уверенный, чем раньше. Паркинсон? Надо спросить у мамы, в каком возрасте заболел дедушка Манжен.

— Ева, осторожно, минное поле… Ты готова к шквалу вопросов в случае, если поднимешь эту тему?

— Верно замечено, Болтун. Если папа заболел, я очень скоро об этом узнаю. И уж точно не я буду за ним ухаживать…

— Какая ты милая!

— Подожди, не забывай, он бросил меня, когда мне было семь лет.

— Я все помню. Он не просто бросил тебя, он влюбился, это тоже нюанс. Ты с ним проводила столько времени, сколько предусмотрено законом. Он платил столько, сколько был должен платить.

— Платил… Должен… Ты издеваешься надо мной? Это отец или банкир?

— А ты бы хотела, чтобы он любил только тебя?

— А почему бы и нет?

Сколько раз в жизни отец писал мне письма? Три? Четыре? Я говорю о настоящих, серьезных письмах. Подпись на почтовых открытках не в счет. Записочка, лежащая передо мной, тоже: «Цыпленочек, Глории будет приятно, если появишься, потому что организатор соревнований — ее двоюродная сестра…»

Доставлять удовольствие двоюродной сестре Глории, вот до чего я докатилась! А если бы Глория попросила его сбросить на меня нейтронную бомбу, он бы так и сделал?