Кем бы ни был этот мастер, он хорошо меня знает.

– Золотые украшают свои мечи изображением своих подвигов. Великих и жестоких деяний, которые они совершили. Арес решил, что ты предпочтешь видеть на клинке тех, кого любишь, – раздается из-за спины Тригга тихий голос Холидей.

Она то и дело поглядывает на дверь.

– Арес мертв! – кричу я, пытаясь прочитать на их лицах затаенные коварство и злобу. – Вас послал Шакал! Это ловушка! Хотите, чтобы я вывел вас на базу Сынов? – спрашиваю я, сжимая рукоять лезвия. – Решили использовать меня, лжецы?

Холидей пятится, в ужасе уставившись на оружие в моей руке, а вот Тригг просто уничтожен моими подозрениями.

– Лжецы?! Да разве мы посмели бы лгать вам?! Мы готовы умереть за вас, сэр! И за Персефону, то есть за Эо, с радостью бы жизнь отдали. – Он запинается, с трудом подбирая слова, – должно быть, привык, что за него в основном говорит сестра. – За стенами тюрьмы вас ждет целая армия – это что ж, не считается? Целая армия ждет, пока к ней вернется ее… ее душа! – восклицает он, подаваясь вперед, а Холидей все так же не сводит глаз с двери. – Мы с юга тихоокеанского побережья – захолустного уголка Земли. Я думал, что так и умру, охраняя амбары с зерном! И вот я здесь, на Марсе! У нас одна задача – доставить вас…

– Встречал я лжецов и получше тебя! – зло шиплю я.

– Забей, Тригг! – окликает брата Холидей и лезет за планшетом.

– Погоди, Холидей, ты что! Арес же сказал: только в самом крайнем случае! Если они засекут сигнал…

– Да ты посмотри на него! Если это не крайний случай, то что?! – перебивает она брата и бросает мне свой планшет.

Вызов переадресуется через другое устройство. Дисплей мигает голубым цветом, на той стороне не берут трубку. Верчу планшет в руках, и тут в воздухе, словно цветок, раскрывается голограмма остроконечного шлема – она кажется сотканной из солнечного света, а величиной – не больше моего кулака. В прорезях шлема злобно горят огнем красные глаза.

– Фичнер?

– Вторая попытка, засранец! – ворчит голос.

Быть того не может!

– Севро?! – неожиданно жалобным тоном бормочу я.

– Эх, парень, видок у тебя тот еще! Как будто только что из утробы скелета вылез, мать твою!

– Ты жив… – ошарашенно повторяю я, глядя, как шлем исчезает.

Передо мной появляются резкие черты моего друга, он улыбается, обнажая острые зубы.

– Ни одному гребаному эльфу не под силу убить меня, – хрипло смеется Севро, и изображение слегка подрагивает. – Пора домой, Жнец! Я не могу прийти за тобой, ты должен добраться до меня сам. Как понял, прием?

– Но как это сделать? – вытирая слезы радости, спрашиваю я.

– Доверься моим Сынам. Сможешь?

– Шакал… Он держит в заложниках мою семью, – говорю я, посмотрев на брата с сестрой и одобрительно кивнув.

– Никого этот хренов трупоед не держит, твои у меня! Я забрал их из Ликоса сразу после того, как тебя взяли. Мама твоя ждет тебя не дождется!

Я снова начинаю плакать. На этот раз – от облегчения.

– А теперь возьми себя в руки, парень! Надо поторапливаться, – говорит он, поглядывая в сторону. – Дай-ка мне Холидей! Холидей, постарайтесь сработать чисто. Если не получится, играйте в открытую. Как поняла? Прием.

– Вас поняла, сэр!

– Разбейте цепи!

– Разбейте цепи! – эхом отзываются серые, и голограмма гаснет.

– Не суди о нас по цвету, – произносит Холидей и протягивает мне татуированную руку.

Сначала я разглядываю знаки серых на ее руке, а потом перевожу взгляд на веснушчатое, с грубоватыми чертами лицо. Один глаз заменен на биопротез и смотрит не моргая. Из уст Холидей слова Эо прозвучали совсем по-другому… Но кажется, именно в этот момент во мне проснулась душа. Душа, но не разум. Сознание все еще подводит меня. Будто сквозь трещины, на меня уставилась извивающаяся, сомневающаяся тьма, но теперь есть и надежда. В отчаянии я хватаю Холидей за руку.

– Разбей цепи! – хрипло отзываюсь я и удрученно смотрю на свои ноги. – Вам придется нести меня, даже стоять толком не могу.

– Поэтому мы приготовили вам небольшой аперитивчик, сэр! – провозглашает Холидей и достает шприц.

– Что это? – спрашиваю я.

– Масло надо сменить, сэр, – смеется Тригг. – Если честно, друг, лучше тебе этого не знать! – подмигивает мне он. – От этой дряни даже мертвец на ноги встанет!

– Тогда давайте сюда! – протягиваю руку я.

– Будет больно, – предупреждает Тригг.

– Он большой мальчик, – бросает ему Холидей и подходит ко мне.

– Сэр, зажмите зубами, – говорит Тригг, подавая мне свою перчатку.

Слегка неуверенно я прикусываю просоленную кожу и киваю Холидей. Она резким движением всаживает шприц, но не в руку, а прямо в сердце. Металл входит в мышцу, и в кровь выбрасывается какое-то адское зелье.

– Вашу мать! – пытаюсь крикнуть я, но из горла вырывается лишь сдавленный хрип.

По венам разливается огонь, сердце пыхтит, словно взбесившийся насос, я даже поглядываю на грудь, чтобы проверить, не выскочило ли оно. Внезапно ощущаю каждую мышцу. Все клетки тела словно взрываются, пульсируя от избытка кинетической энергии. Меня выворачивает, я падаю, царапая грудь, задыхаюсь, сплевываю желчь, колочу ногами по полу. Серые осторожно отходят от моего корчащегося тела. Я извергаю поток ругательств, которые заставили бы покраснеть даже Севро. Потом по телу проходит легкая дрожь, я поднимаю взгляд на моих новых друзей и спрашиваю:

– Это что такое было?!

– Мамаша называет это зелье «змеиный укус», – с трудом сдерживает смех Холидей. – С вашим метаболизмом будет действовать тридцать минут, не больше!

– Это приготовила ваша мама?!

– Ну мы ж с Земли, – пожимает плечами Тригг.

Они ведут меня по коридорам под видом конвоиров, сопровождающих пленника. На мою голову накинут капюшон, руки сцеплены сзади незащелкнутыми наручниками. Брат идет слева, сестра – справа, оба незаметно поддерживают меня под локти. Благодаря «змеиному укусу» я могу идти сам, но не очень-то уверенно. Тело, и без того напичканное лекарствами, вялое, словно мешок с тряпьем. Почти не чувствую ни разбитого большого пальца, ни дрожи в ногах. Тонкие подошвы тюремных тапок громко шаркают по полу. Голова как в тумане, но мозг работает на сверхсветовых скоростях, состояние маниакальное, но сознание сфокусированное. Прикусываю язык, чтобы не начать бормотать вслух, и напоминаю себе, что я теперь не во тьме. С шуршанием мы шагаем по бетонному коридору. Я иду навстречу свободе! Навстречу моей семье, навстречу Севро!

Здесь никто не осмелится остановить солдат Тринадцатого легиона, особенно сейчас, когда им предоставлен полный доступ на время визита Айи. Не думаю, что многие в армии Шакала вообще в курсе, что я жив. Посмотрят на мой рост, на мертвенную бледность и решат, что я какой-то черный, которому не повезло впасть в немилость. Ловлю любопытные взгляды. Кажется, это паранойя. Они знают! Там ведь остались тела серых! Сколько осталось времени, прежде чем они откроют ту дверь? Когда они нас обнаружат? Мой мозг с бешеной скоростью прокручивает все возможные исходы, причем самые неприятные. Это все из-за наркотика, из-за наркотика!