Как всегда случалось при упоминании Творца, на мятущуюся душу юной богини снизошел покой и пришел мудрый ответ: любить, зная сущность любимых, куда труднее, чем делать это, слепо закрыв глаза. Боги живут по своим законам, их поступки и мораль неподсудны людской молве. Для них лишь Суд Сил и самый жестокий, собственный суд. Пока ты отдаешь себе отчет в каждом, даже самом ужасном своем поступке и готов за него платить, пока ты играешь в жизнь и жизнью, безумно любя и одновременно ни во что не ставя ее, пока ты смеешься над тем, над чем люди смеяться не в силах, и щедро даришь свою силу мирам — ты бог. И не будет тебе покоя. Покой — удел мертвецов, а бог беспокоен вечно. Любовь, ненависть, дружба, бешеная вражда, преданность и вероломство, нежность и жестокость — все у богов через край. И это тоже суть бога! Следуй ей, и в этом участь, назначенная Творцом!

Улыбнувшись и словно внезапно на что-то решившись, а может быть, повинуясь загадочному зову женской интуиции, богиня откинула атласное, чуть толще простыни одеяло и спустилась с кровати.

Как была нагишом и нисколько не стесняясь своей наготы, Элия отправилась к дверям апартаментов, выходящим в коридор. Распахнув одну створку, она увидела в нескольких шагах от дверей худощавого мужчину в непривычных глазу лоулендца черно-белых слоистых одеждах и таком же тюрбане. Он пристально изучал скульптурную композицию «Пастух и девицы», у которой утром состоялась встреча Элии с пассией Нрэна. Тот, что стоял рядом со статуями сейчас, понравился богине гораздо больше. Принцесса сразу обратила внимание на жесткий ястребиный профиль и прозрачно-зеленые глаза на загорелом до бронзы лице незнакомца. Богиня выскользнула в коридор и, призывно улыбнувшись, пальчиком поманила мужчину за собой. Надо отдать незнакомцу должное, он сориентировался почти мгновенно. Легкое изумление на лице быстро сменилось восхищенным желанием. Метнувшись к женщине, словно тигр к добыче, он легко, как пушинку, подхватил ее на руки и внес в комнаты, небрежно подцепив носком и захлопнув пяткой дверь. Так же стремительно мужчина, не отпуская принцессу из объятий, нашел дорогу в спальню…

Незнакомец, хвала божественной интуиции, оказался отличным любовником: сильный, терпеливый, умелый, достаточно опытный для того, чтобы заботиться о наслаждении женщины, ценящий разнообразие и фантазию. Приподнявшись на локте, Элия рассматривала свою случайную находку в свете полной луны, посеребрившей легкий тюль на окне.

Привольно раскинувшись на простынях, мужчина чутко спал, его рука по-хозяйски лежала на бедре принцессы, словно и сейчас он утверждал свои права на любовницу. Черные волосы, заплетенные в несколько косиц, разметались по подушкам. Он был прекрасно сложен: сухощавый, но не худой, а скорее поджарый, ни одной лишней жиринки. Тонкие кисти рук с длинными пальцами — если б не мозоли от меча, настоящие руки музыканта. Бронзовый ровный загар покрывал кожу, словно какой-то жгучий огненный ветер, выплавивший тело в своем горниле, заодно опалил его снаружи.

«Могу биться об заклад даже с Джеем, мужчина из Эндорского посольства, только им разрешено останавливаться в замке», — окончательно уверилась в своей догадке женщина и принялась с удвоенным удовольствием собственницы рассматривать своего нового любовника. Под мышкой у незнакомца оказалась ритуальная татуировка — стоящая на хвосте змея шшург.

«Ой! — сообразила принцесса, вспоминая занудные уроки международной географии лорда Ллойда и соединяя их с самостоятельно выхваченными из нескольких книг по Эндору деталями. — Такое украшение может быть лишь у советника Великого Хассиза — Повелителя Свободных Кочевников. Выходит, этот парень — не заблудившийся стражник, решивший поглазеть на диковины замка, а глава посольства. Вот незадача! — Элия с досадой прикусила губку. — Проклятие Бездны на их строгие и до невозможности причудливые обычаи, в которых не путаются только вазиры — эндорские шаманы, блюстители традиций. Как бы такое легкомысленное поведение принцессы Лоуленда не было воспринято несколько неадекватно. Эти эндорцы такие чудные! Будет досадно, если моя шутка нарушит папины дипломатические планы. Придется все-таки отправляться подальше в миры. А для начала нужно замести следы, пока советник Хассиза не пробудился, чтобы выяснить, с кем именно он провел ночь!»

Первым делом, используя не магию, но Закон Желания, женщина отправила незнакомца, его одежду и прочие личные вещи в отведенные послам комнаты. Надо сказать, оружия на эндорце оказалось едва ли не больше, чем тряпок, зато сразу стала понятной мода на развевающиеся одеяния. Под тесной одеждой такого мощного арсенала, сделавшего бы честь самому Нрэну, не спрячешь. Не знай богиня, что таскать на себе как можно больше режуще-колющих предметов в обычаях этого народа, она могла бы легко заподозрить посольство в недобром намерении малым числом перерезать нынче ночью всех обитателей королевского замка.

Избавившись от «тела» и массы атрибутов, его сопровождающих, Элия вздохнула свободнее и решила, что должна покинуть Лоуленд сразу же после завтрака с Мелиором (обещанное надо выполнять). Принцесса вознамерилась не появляться дома до тех пор, пока здесь околачивается злополучное вооруженное до зубов посольство. Радовало только то, что, как правило, в столице чужаки надолго не задерживались. Лимбер терпеть не мог пустых нахлебников и приживал. Негласным девизом короля, вынужденного поддерживать колоссальный объем дипломатических связей, было: подписали договор, уладили дела и валите домой.

Касательно того, куда отправиться, Элия пока не приняла окончательного решения. Но если Силы Судьбы и Удачи не подкинут неожиданного шанса, перетасовав колоду Случая ради лоулендской богини, она рассчитывала отсидеться в каком-нибудь из своих замков или в гостях у родичей. Даже самые нелюдимые из них становились гостеприимными, если речь заходила о сестре.

У самой принцессы, как и у всех членов семьи, было несколько избранных мест, где она предпочитала проводить время. По крайней мере один замок в пределах Лоуленда и энное количество в обитаемых или не заселенных разумными существами мирах. В этих убежищах, устроенных богами по своему вкусу, гостили друзья, нередко родственники, жили любовники и любовницы, домашние питомцы, туда стаскивались приглянувшиеся вещи, мебель, украшения, безделушки, там использовались самые разнообразные чары. Замки служили не только сокровищницами, но одновременно и обителью уединения. Используя силу творения, фантазию, почти безграничные по меркам людей финансовые возможности, боги превращали свои избранные убежища в настоящие произведения искусства.

Принцесса сравнительно недавно, в двадцать пять лет, получила первый лоулендский замок в подарок от отца. Да и в мирах у нее было пока лишь три владения, которые она только-только закончила обставлять по своему вкусу. Один замок — самый укромный — в безлюдном мире Эйт, где она предпочитала пребывать без слуг и друзей, наедине с собой. Там все делала магия. В этом месте женщина углублялась в изучение сокровенных тайн великого волшебства, рисовала, отдыхала от общества людей и богов, на Эйт допускался лишь питомец богини — Диад.

В другом измерении, Олонезе, особняк богини стоял на улице Роз в шумном городе, где при желании можно было сыскать любое развлечение, какое только взбредет в голову. Вольный, веселый мир стал для принцессы настоящей находкой. Там жили существа, хорошо владеющие магией, ценящие свободу, юмор и легкость нравов, не мешающие жить другим, но готовые в случае необходимости постоять за себя. Недаром Олонез находился под покровительством Сил Невмешательства из Двадцати и Одной, что делало его таким демократичным, и Эроса, что обуславливало так прельщавшую богиню любви свободу нравов.