Но такого варианта развития событий я не могла представить: в запертую дверь с другой стороны кто-то начал отчаянно стучать. Я открыла дверь, и в группу, бросаясь на колени перед ревущей Таней, ворвалась заплаканная мама со словами: «Я не могу больше это выносить!» Оказывается, мама никуда не ушла, осталась на диванчике за дверью, стиснув зубы, некоторое время слушала истерику дочери. И вот он, момент встречи – мама и Таня на полу группы обнимаются и обе ревут. Ну и кто я после этого в глазах ребенка? Злая ведьма, разлучающая с мамой. Таня получила положительное подкрепление: «Если громко кричать, то мама вернется».

На следующий день она начала громко кричать еще дома. У мамы не хватило сил донести упирающуюся Таню до садика, на помощь пришел папа. Папа принес в детский сад плачущую дочь. Тоже, в принципе, рядовая ситуация. Если у папы при этом в глазах и в голосе твердая решимость, что так будет лучше для всех, что слезы временны и дочь скоро привыкнет. У Таниного же папы в глазах сомнения и тревога. С папой Таня расстается легче, чем с мамой. Долго обнимается с братом при прощании. У брата тоже слезы на щеках. Я чувствую себя надсмотрщиком в концлагере. Ни у родителей, ни у детей в этой семье нет осознанной четкой позиции относительно посещения детского сада. Уже начали водить детей в садик, но при этом не проработали свои сомнения: «А нужен ли нам вообще этот садик?» Мама не работает, в ближайшие полгода выходить на работу не собирается, мама с большой радостью сама сидит с детьми, а когда дети не дома, мама только о них и думает, места себе не находит, нервничает. Эта нервозность передается детям. «У нас проблема, – говорят родители, – дети не хотят ходить в садик». Проблема на самом деле не в этом.

!!!

Садик – это не то место, куда можно хотеть или не хотеть ходить. Это не кино, не кафе, не зоопарк, и мало что зависит от желания. Садик – это то место, куда просто НАДО ходить, если взрослым НАДО идти на работу. Поэтому железное правило на каждое утро с понедельника по пятницу: «Хочу – не хочу, иду и молчу». Жестко. Но именно эта жесткая позиция при адаптации помогает гораздо больше, чем всякие уговоры: «Давай еще чуть-чуть походим, вдруг понравится?» Понравиться может только когда ребенок с обреченностью примет необходимость посещения садика. И тогда станет искать, что же такого интересного есть в этом месте, где он вынужден находиться?

«Если я все равно буду здесь, то надо, чтобы здесь мне стало хорошо», – так запускается адаптационный механизм. И ребенок обнаруживает игрушки, золотую рыбку в аквариуме, вкусную творожную запеканку, политую сгущенкой, клад в песочнице, суперскоростную горку на участке, тайный секретный ход за верандой и кучу приятелей-компаньонов для всякого рода безобразий. А до этого, без принятия обреченности, вся энергия ребенка направлена на то, чтобы убедить родителей забрать его домой в зону привычного комфорта.

– Можно Ванечка на прогулке придет на ваш участок, с Танечкой погуляет, чтобы она не плакала? – задает папа вопрос. – Валерия Викторовна не возражает.

Валерия Викторовна (воспитатель средней группы) то ли в силу своего двадцатилетнего возраста, то ли характер такой, достаточно беспечна. Я бы не отпустила ребенка гулять на другой участок. Я несу за него ответственность, а значит, должна его видеть. Один раз за всю мою практику ребенок без спроса ушел на чужой участок. До сих пор помню свою панику в тот момент, лихорадочные мысли и образы – все, что я успела передумать, пока искала ребенка, ушедшего со своего участка. Как я могу быть спокойна за ребенка, не зная, чем он занят на другом участке? Но есть еще причина, по которой нежелательно Ванечке приходить на наш участок:

– Знаете, для адаптации будет лучше, если они будут гулять отдельно друг от друга. Гуляя вместе, они не общаются с другими ребятами из своих групп, меньше шансов завести с кем-то дружеские отношения. А Ване нужен друг, к которому он с утра будет радостно бежать, предвкушая азарт совместной игры. Друг, которому будут показываться все новые игрушки. Друг, от которого не захочется уходить домой.

– Ну можно хотя бы первое время они вместе погуляют.

– Можно. (Э-эх… Знаю я, как они будут гулять… Они обнимутся и будут со слезами на глазах сидеть всю прогулку на скамейке).

А на следующий день Таню не привели: «У нас что-то сопельки начинаются, мы дома с Таней посидим. И передайте Валерии Викторовне, что Ваня с нами дома посидит».

А потом: «Что-то Ване нездоровится, Таня дома посидит за компанию».

А потом «Как-то дождливо, очень сыро с утра было идти, придем к прогулке».

А потом папа в командировке, маме тяжело одной двоих вести.

«Проспали, придем к обеду».

«Какая-то она бледненькая, сегодня дома оставлю, понаблюдаю за ней».

При адаптации важно постоянство.

!!!

Когда ежедневно одно и то же – ожидаемо, предсказуемо, неминуемо – привыкается быстрее, чем когда каждое утро у ребенка «лотерея» – поведут, не поведут. И теплится надежда, что сегодня не поведут. И все усилия на то, чтобы не повели. Чуть громче пореветь, чуть дольше пореветь, пожаловаться на животик.

У работающих мам дети адаптируются быстрее. Потому что работа как раз и создает условие для выполнения требований осознанности и постоянства. При любой погоде, при любом настроении, при любой интенсивности плача – ребенка в одно и то же время приводят в садик, потому что маме надо на работу.

Танечка – уникальный случай в моей практике, когда ребенок к садику не смог адаптироваться. Не потому, что такой особенный ребенок, а потому что родителям садик был просто не нужен.

Читатели моего блога часто задают мне в комментариях вопросы по адаптации. Обычно начинают с пересказа тревожных симптомов в поведении ребенка: стал писаться, плачет много, сильно, до рвоты, вскрикивает по ночам. А заканчивают двумя типами вопросов: «Чем можно помочь ребенкув этот период?» или «Что нам делать? Продолжать водить?»

На вопрос: «Продолжать ли водить?» сразу хочется ответить «Нет».

Потому что, когда садик объективно нужен, без садика никак не обойтись, такими вопросами не задаются. При потребности в садике вопрос звучит: «Чем помочь ребенку?»

Если есть сомнения: «Продолжать ли водить?», значит, острой потребности в садике нет. А если нет потребности в садике, зачем создавать такой стресс ребенку? На самом деле категоричным «Нет, не водите» я никогда не отвечаю, потому что это должно быть не указание психолога, а решение родителей.

Поэтому я спрашиваю: «Вам действительно нужен садик? Зачем?» Ответы порой очень удивляют.

● «Чтобы стал более самостоятельным», – перекладывание ответственности на садик. Научите, мол, мы сами не справляемся.

● «Чтобы стал дисциплинированным. Понимал, как себя в обществе вести», – разве этому нельзя научить без садика?

● «Папа сказал, что надо сыну характер укреплять». Характер? Сыну два года. Он еще себя как личность не осознает. У него еще «Я» не сформировано. Он говорит о себе в третьем лице: «Коля покушал. Коля не хочет». Пока не появилось «Я», нет личности, нет и характера. Как укреплять то, чего нет?