Данила вскинулся – первый инфаркт? Он не знал. Мать ему не говорила.

– Второй приступ она перенесла год назад. Тут бы Леночке пожалеть себя, поберечься, но какое там – Лена продолжала работать. Думаю, она еще за тебя переживала, – осторожно добавила тетя Аня, – расстраивалась, что у вас… разлад вышел. Любила она тебя очень.

– Когда она умерла? – выдохнул Данила.

– Три часа назад. В больнице. Сердечный приступ.

«Значит, мать умерла, когда я летел в самолете», – кольнуло Данилу. И еще одна мысль больно уколола. «Болела, но не звонила мне до последнего. Позвонила только, когда поняла, что серьезно больна. Если бы раньше, если бы вчера… Я бы успел…» Что такое смерть? Это необратимость. Невозможность что-то изменить. Приговор. Не для мертвого, для живых.

Данила уронил голову в руки и разрыдался. Мама, где ты сейчас? Ты видишь меня? Я приехал, мама…

Здесь, в этом ледяном пространстве уральских марсианских хроник (заводы, мартены – даешь стране металл!) разворачивалась практически античная трагедия – герой не успел появиться вовремя. Ничего не исправить.

Тетя Аня кивнула: – А ты поплачь, Данилушка, поплачь. Это правильно.

* * *

Застыв перед монитором, Кирилл придумывал для героини своей новой компьютерной игры, очередные препятствия. Темноволосую, похожую на мальчика героиню, звали Ая, и она, как две капли воды походила на психолога агентства Аю Кайгородскую. Таково было пожелание Четверга, заказавшего Кириллу игру. Вторым условием владельца агентства, выдвинутым Кириллу, как разработчику программы, было создание для героини предельно сложных уровней квеста. Согласно сценарию игры Ая должна была добраться до башни в черном лесу и встретиться с ее обитателем, чтобы узнать его тайну. Но на пути к черному лесу девушке предстояло преодолеть множество препятствий: она воевала со злом в разных его обличьях, переплывала моря, пересекала пустыню и даже бороздила космические пространства. Кириллу пришлось изрядно напрячь воображение, чтобы создать этот виртуальный, полный опасностей мир. И вот, наконец, он приступил к финалу истории. Экранной Ае оставалось рукой подать до черного леса, но коварный Кирилл придумал для нее цепь хитрых ловушек; выбираясь из одной ловушки, девушка тут же попадала в другую, и каждая могла стать для нее смертельной.

Наблюдая за драматической борьбой экранной Аи за свою жизнь, Кирилл вдруг подумал, что даже если ей удастся добраться до башни и выиграть битву с ее обитателем, то все равно в каком-то предельном, метафизическом смысле из последней ловушки героине не выбраться; в сущности, как и любому из нас. Эта последняя ловушка – время.

* * *

Середина декабря

Карибское море

Иван подумал, что время – странная штука; если верить календарю – они не так давно покинули Мехико, а между тем ему кажется, что с тех пор прошла целая вечность. Вспомнив Мехико – праздник мертвых, визит ночного гостя, Иван почувствовал, как по его спине пробежал ледяной холодок; и это несмотря на то, что на залитой солнцем палубе было жарко, и даже несмотря на то, что с той ночи прошла вечность.

За эту самую вечность он и его спутницы успели сесть на зафрахтованную яхту и уже проплыли тьму морских миль под парусом. По ощущениям, событиям, эмоциям, этот период оказался невероятно насыщенным – впечатлений хватило бы на целую жизнь.

А началось все на Антигуа.

…Антигуа – слава открывшему его Колумбу! казался тропическим раем: живописный остров утопал в изумрудах зелени, а его берега омывало лазурное море. Пение птиц, запахи диковинных тропических растений, белоснежные яхты – для счастья здесь было все, пожалуй, даже с избытком. В самом деле, в этой невозможной местной красоте было что-то декоративное, остров напоминал виды глянцевой туристической открытки или ожившие кадры рекламного ролика, где знойная красотка приглашает вас отведать шоколадный батончик с кокосом, с придыханием шепча что-то о «райском наслаждении». Да, эти два моря – море лазури и зелени действительно сулили «райские наслаждения» тем, кто таковых искал, но команда наших героев: хмурый Иван, печальная Варя – выражение лица, как перед отпеванием, и бледная, болезненная Агата, явились сюда за другим, а зачем именно, они и сами пока не знали.

Увидев старинные колониальные постройки и форты крепости, помнившей еще тех самых легендарных карибских пиратов, Иван поймал себя на мысли, что в этом есть что-то нереальное, киношное, настолько, что оказавшись здесь, ты так и ждешь, что сейчас навстречу тебе выплывет корабль Джека Воробья или Френсиса Дрейка – нечто из мальчишеских грез – голливудское, про пиратов.

На причалах гавани Антигуа качались яхты любых размеров и классов, и среди прочих – белоснежная красавица, зафрахтованная для наших героев. Увидев на ее борту название «Liberte», Иван хмыкнул: свобода?! Что же – символично!

На борту яхты их встретил капитан – маленький француз с забавной жестикуляцией, которого звали Поль. Театрально раскинув руки, Поль радушно приветствовал своих пассажиров: «Приветствую вас, друзья! Путешествие начинается!»

Путешествие началось. И никто не знал, сколько оно продлится.

Каймановые острова, Пуэрто-Рико, Антигуа, Бонэйру, Барбадос, Тринидад, Тобаго, Сен-Мартен, Гренада, Кюрасао, Сен-Бартелеми, Сен-Китс, Мартиника, Невис – маршрут их путешествия не то, что выглядел – звучал ожившей легендой про корсаров Карибских морей.

Белоснежная «Liberte» рассекала волны, солнце уходило за горизонт. Иван сидел на палубе в компании Вари и капитана Поля, наблюдал, как на море опускается прекрасный закат и слушал истории капитана о пиратах в Варином переводе. (К счастью, Варя вполне сносно знала французский язык, так что еще в Москве путешественники отказались от мысли брать с собой переводчика, – учитывая специфику их путешествия, никому не хотелось иметь на борту посторонних).

Старательно и с выражением Варя повторяла слова капитана, и вот в сгущающемся вечере проступил тонкий лик знаменитой морской пиратки Чжэн.

– Гибкая, как змея, китаянка Чжэн – женщина со змеиными опасными глазами цвета самой темной ночи, и с черными, как смоль, волосами, командовала пиратской армадой из шести флотилий, – летел над морем Варин голос. – Долгие годы корсары капитанши Чжэн грабили другие корабли, не зная жалости. Армада Чжэн была ужасом карибских морей. Но однажды Сын Неба – китайский император Киа-Кинг решил вернуть Карибам покой, и послал несметное количество своих кораблей, чтобы разгромить пиратов. Увидев корабли императора, корсарша Чжэн приготовилась к битве, понимая, что это, скорее всего, будет ее последний бой. Однако, к удивлению капитанши, битва никак не начиналась, с императорских судов в небо взмывали сооружения из бумаги – этакие стаи драконов, напоминавшие воздушных змеев. Вдова Чжэн поняла, что Сын Неба посылает ей некое послание, которое она должна расшифровать. Она вдруг вспомнила притчу о