Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я бы не хотел, чтобы ты говорила Татьяне об украшении, — бросил отец.
— А, я понимаю, это будет сюрприз?
— Можно и так сказать, просто не говори ничего, ладно?
— Хорошо, — согласилась я. Ну хочет он порадовать Татьяну, почему бы и нет.
Внезапно вспомнила о матери. Ей никто не дарил таких красивых и дорогих украшений.
— Что случилось? — спросил отец.
— Вспомнила о маме, — пояснила я.
— Послушай, Вита, я не слишком хорошо помню твою маму, но мне очень жаль, что так получилось. Если бы она обратилась, но увы…
— Я всё понимаю, — тихо сказала я.
Разговор дальше не шёл, видимо, отец сказал всё, что хотел, а я не знала, о чем продолжать разговор. После магазина папа повёз меня в кино. Честно говоря, хотелось домой. Было жутко неловко. С Татьяной я быстро сдружилась, а с отцом не получалось, я не знала, чего он хочет, о чём с ним говорить, все же он мужчина.
В кино посидели и приехали домой. Зайдя к себе в комнату, я успокоилась. Не могу сказать, что мне не понравилось, просто было неловко, да и не слишком интересно. Нет, я понимала, что отец постоянно занят и чтобы сегодня со мной погулять, наверняка, отложил встречи, просто…не чувствовала я к нему любви, будто чужой человек вовсе. К Татьяне хоть какие-то чувства испытывала, а тут.
Из раздумий меня вывел Денис, фамильярно зашедший в комнату.
— Что тебе нужно? — меня раздражало, что он заходит ко мне в комнату, как к себе. К нему, значит, заходить не стоит, а ко мне можно?
— О, какие мы стали борзые, — фамильярно ответил он. — Ты что, совсем страх потеряла?
— Денис…
— Дэн, я уже говорил.
— Денис, — намеренно проигнорировала я его просьбу, — я не намерена выслушивать твой бред и вообще, ты не имеешь права вламываться в мою комнату, когда тебе вздумается, ясно? — уверенно произнесла я.
— Во-первых: это не ТВОЯ комната, во-вторых: это не ТВОЙ дом, а в-третьих: Я буду делать то, что ХОЧУ, ясно?
— Нет, не ясно. Если ты не прекратишь вламываться, я попрошу поставить мне замок, — вздернув голову выше, сказала я. Заметила, как его брови взметнулись вверх. Видимо, не ожидал от меня такого отпора.
— Ты совсем офигела, что ли? Ты какое вообще имеешь право мне указывать? — Денис закрыл дверь.
— Я такой же ребёнок, как и ты, имею такие же права в этом доме, как и ты, и я не позволю…— договорить я не успела, так как Денис приблизился ко мне и схватил меня за горло.
— Закрой свою пасть, поняла меня? Ты никогда не будешь иметь таких же прав, ясно? — он ослабил хватку, и я закашлялась.
— Я такая же дочь Димы, как ты сын Татьяны, — настаивала я на своем. — Папу я у тебя забрать не смогу, а на мать не претендую, — объяснила ему я, но почувствовала, как его пальцы снова сжимаются на шее.
— Слушай, мать я тебе не позволю забрать, ясно? А Дима, он никогда отцом и не был, его только телки, да стрипы интересуют. Думаешь, ему интересно, как ты жила и будешь жить? Считаешь, он печётся о тебе? Шмоток накупил, в школу пристроил, в элиту пробил? Да он тебя купил, поняла, сделал так, как удобно ему. В школе тебе будет хреново, очень хреново, уж я обещаю, а всё остальное. Мама всегда будет любить меня больше, а тебя жалеть, а Диме ты нафиг не нужна, у него багаж любовниц, одна краше другой, — буквально выплюнул Денис.
— Что ты несёшь? Я тебе не верю, — отчетливо проговорила я. — Он украшение Татьяне купил, сюрприз сделать хочет. Зачем ты мелешь это всё? Ты же врёшь, нагло врёшь, — уже перешла на крик я, — он любит её, а ты, ты…мерзкий…
— Мерзкий, говоришь? — Денис угрожающе сжал моё горло, так что мне стало не хватать воздуха. — Папочка твой хороший? Жене украшение купил, да? Да он любовнице его купил, дура, — зло выплюнул, отпустив меня.
— Ты ненормальный, — прохрипела я. — Чего ты ко мне пристал? Зачем издеваешься? — я не собиралась плакать при нём, но на глаза выступили предательские слёзы.
— О, ты ещё расплачься, — ухмыльнулся Денис.
Сдержаться я не смогла. Злость захватила меня, поднимаясь изнутри и разжигаясь в груди. Я дала ему пощёчину, одну, затем вторую. Он перехватил мои руки, удерживая их. Я сложила кулаки, пытаясь вырваться, но у меня не получалось, по щекам текли слёзы, но я не обращала на них внимания, сражаясь со своим сводным братом.
Денис крепко держал меня, а я дергалась в его руках, как ненормальная. Осознав, что ничего не получится, я расслабилась и опустила голову. Что я могу сделать? Он в несколько раз сильнее меня. Звать на помощь? Не хотела я, чтобы его наказывали.
Почувствовав, что я расслабилась, Денис потянул мои руки на себя, и я уткнулась носом в его плечо. Не осознавая, что происходит, я просто тихо всхлипывала, заливая его майку слезами. Денис притянул меня к себе и прошептал:
— Я не хотел, прости, — как у него все просто. Обидел – извинился и все должно быть по-прежнему. У меня не было сил отвечать, как не было сил отстраниться, мы просто стояли, он обнял меня, а я рыдала у него на плече.
Не знаю, сколько прошло времени, но Денис легонько отстранил меня от себя. Я подняла глаза, продолжая тихо всхлипывать. Денис смотрел на меня…по-другому. Без злобы, ненависти и желания стереть с лица Земли. Его взгляд был…непонятным для меня. В его глазах не было жалости или сожаления, там бушевал огонь и непонятные для меня чувства.
Мы смотрели друг на друга, когда Денис наклонился и легонько коснулся губами моей щеки, чуть ближе к уху.
— Извини, — прошептал он, опаляя своим горячим дыханием.
Сказав это, он отстранился и вышел, оставляя меня наедине с нахлынувшими чувствами.
Дорогие мои, как и обещала, за вашу активность написала продочку. Надеюсь, что сегодня вы также меня поддержите! Спасибо, что читаете)
Катастрофа! Конец света! Всё, млять, край! Дожился ты, Денис, до того, что уже извиняешься, увидев бабские слёзы. М-да, поплыл я, увидев, как она плачет, как её глаза наполняются слезами. Верить не собирался ни на минуту. Вранье! Всё вранье!
Господи, а ведь я шёл к ней с намерением попустить, не знаю, унизить. Как узнал, что ей отец украшений прикупил, так сорвался сразу. Мамке моей давно ничего не дарил, а этой прошмандовке… Ухххх, какой я злой был, да и она хороша. Ишь, заявила, что это её комната и я, оказывается, ещё и права не имею входить в неё. Правда? Да ну.
А это её: Дима купил Татьяне украшение. Да, конечно! Не ей он его купил, а очередной своей малолетней любовнице. Сейчас жалел, что сказал ей это, не её ума дела, какие у них с матерью отношения, ещё же со своими соболезнованиями полезет, все только хуже сделает.
Но даже не это больше всего меня сейчас парило. Какого чёрта я её пожалел, чего обнимать полез, да ещё и поцеловал. Чего доброго, ещё подумает, что втрескался в неё. Мне самому это всё очень не нравилось, не сентиментальный я, да и никогда таким не был. Вон, Валенсия пыталась устроить свою истерику, так я сразу пресёк попытки. Что за привычка вечно добиваться всего скандалами и истериками, а?