– Я все равно покажу ей, что она упустила, – сказала Кайла, глаза ее снова блестели. – Ты снимешь с меня арест, чтобы я могла делать все те глупые вещи, которые нужно делать, чтобы победить в этом конкурсе?

Зак улыбнулся:

– Нет, ты все еще наказана. Но ты можешь участвовать в конкурсе и делать все те замечательные вещи, которые необходимы для победы в нем. Тебе повезло: я могу взять отпуск на работе на этой неделе и сопровождать тебя повсюду.

Кайла нахмурилась, а затем улыбнулась:

– Я обскачу Брианну на миллион баллов. У меня намного больше внутренней красоты.

Зак погрозил дочери пальцем:

– Те, у кого действительно есть внутренняя красота, так не говорят.

Девочка улыбнулась:

– Но они же могут так думать?

– Иногда. Если уж совсем ничего не могут с этим поделать.

– Я не могу, – заявила Кайла.

Войдя в ресторанчик, она нашла формы заявлений на участие в конкурсе в картонной папке на доске объявлений.

– Мне нужно написать сочинение, чтобы попасть на конкурс? – недовольно протянула девочка, изучая правила. – Я же провалюсь! Я не смогу даже поучаствовать.

– О чем должно быть сочинение?

Кайла нахмурилась и отложила анкету.

– Что для меня значит внутренняя красота.

«Спасибо», – вознес Зак благодарность небесам.

Лучшего задания для Кайлы на эту неделю и не придумаешь.

Принесли завтрак, и Кайла принялась за омлет с беконом. Зак же пил кофе и изучал рекламный проспект и правила конкурса.

«Город Блубери объявляет об открытии ежегодного конкурса «Истинная красота» для девочек от тринадцати до семнадцати лет, которые знают, что настоящая красота скрыта от глаз. В конкурсе могут принимать участие только девочки, постоянно проживающие в Блубери и учащиеся в государственных или частных школах города Блубери».

Раньше конкурс проводился летом, но устроители конкурса, должно быть, решили, что огромное количество туристов, приезжающих в Блубери только на лето, уменьшают шансы девочек, которые живут в городе круглый год.

Победительница получит две с половиной тысячи долларов и в течение года будет вести еженедельную рубрику, посвященную вопросам внутренней красоты, в «Мэн дейли ньюс». Зак вспомнил, что Оливия говорила ему, что именно потому и хотела поучаствовать и победить в конкурсе. Она думала, что ведение этой рубрики поможет ей осуществить свою мечту получить работу в журнале для женщин.

Кайла отпила апельсинового сока.

– Хорошо, пап, так что же для меня значит внутренняя красота?

Он улыбнулся:

– Почему бы нам не отправиться домой, чтобы ты могла подумать об этом?

– Ты мне поможешь?

– Это должен быть твой собственный ответ, дорогая, не мой.

Девочка закатила глаза:

– Ладно.

К тому моменту как Оливия подъехала к коттеджу, было уже поздно, почти одиннадцать. Но она была благодарна темноте за то, что не видела город, особенно те места, где они с Заком когда-то бывали одни.

Некоторое время она просто сидела в машине, глядя на очаровательный, покрытый серой черепицей коттедж. Даже зимой дом выглядел очень уютным. Внутри должно быть тепло. Поверенный отца предупредил женщину, присматривающую за домом, что Оливия приедет сегодня, и она обещала включить отопление и привезти кое-какие необходимые предметы.

Завтра она поедет в город и купит по одному предмету в двух магазинах. Эта очаровательная прибрежная деревня всегда кипела народом по воскресеньям. Возможно, она даже встретит кого-то, кого знает, кого-то, кого она могла вспомнить или кто мог вспомнить ее.

Оливия взяла сумку с самыми необходимыми вещами, решив оставить чемодан в багажнике до утра. Глубоко вздохнув, она открыла дверь ключом, который ей дал Эдвин Харрис, и попала в мир тепла и аромата сосновых веток.

Оливия удивилась, увидев повсюду абсолютно новую мебель, картины и всякие безделушки, вплоть до новых выключателей. Коттедж всегда был обставлен в морском стиле, Уильям Седжуик любил лодки и море, сейчас же коттедж был отделан в деревенском стиле, как и квартира самой Оливии. В прихожей стоял небольшой столик, на котором были расставлены восемь фигурок балерин. В детстве Оливия обожала балет. Казалось, будто Уильям специально переделал здесь все так, чтобы угодить ей.

Совсем недавно Оливия узнала от Аманды, что отец знал о своей предстоящей смерти. Он не сказал дочерям, что ему поставили диагноз «рак в последней стадии» и что он пережил сердечный приступ. Ему оставалось всего несколько месяцев, и он решил привести свои дела в порядок.

Но зачем переделывать ради нее коттедж? Почему он был так уверен, что она примет условия завещания?

Вопросы. Их у Оливии была уйма. Но она устала и не хотела сейчас ни над чем задумываться, особенно над тем, каково ей было снова оказаться в этом доме, стоять в этой гостиной, где она столько раз сидела летом, пытаясь вообразить, что это и вправду был ее дом, а эти люди – ее семья. А затем появился Зак, и Оливия поняла, что слово «семья» означает для многих. У Зака была настоящая семья.

Она внимательно осмотрела эту милую гостиную, и не важно, что она очень сильно изменилась. Оливия вспомнила тот первый день, когда встретила Зака, то как она сидела здесь с сестрами на второй день их ежегодных каникул. Они поссорились из-за чего-то глупого, мелкого и абсолютно не важного, и она пошла прогуляться по пляжу. Там она встретила Зака, мальчика, которого никогда раньше не видела. Он стоял и сердито бросал камни в океан.

– Оставь и мне немного, – попросила Оливия, забрасывая раковину как можно дальше в величественную голубую гладь.

Зак резко обернулся, и густые, слегка вьющиеся волосы упали ему на глаза. Он откинул прядь со лба, и Оливия застыла на месте, даже перестала дышать. Его глаза завораживали. Карие глаза, яркие, проникновенные, выразительные и странным образом знакомые, хотя она никогда в жизни его не видела.

«Вот что такое влюбиться, – подумала Оливия. – Ты встречаешь кого-то, и еще прежде чем услышишь его голос, узнаешь имя, понимаешь, что влюбилась». В этом не было смысла, но именно это чувствовала Оливия, словно она знала Зака уже много лет.

– Ты чем-то расстроена? – спросил он, приподняв бровь. – Что могло испортить твой день?

– С чего ты взял, что я расстроена? – поинтересовалась Оливия, уперев руки в бока.

– Я видел тебя, – сказал Зак, щурясь из-за солнца, бьющего ему прямо в глаза. – Ты из летних. Вы приезжаете каждое лето, замусориваете пляж, а затем возвращаетесь в свои шикарные дома в Коннектикуте или где-нибудь еще. Откуда у тебя могут быть проблемы?