Рик похолодел от ужаса.

— Пойдем. А то еще опоздаем.

Моника округлила глаза.

— А разве Центральный парк закрывается?

— Я не это имел в виду.

Она подошла к нему вплотную и, взяв за руку, проникновенно шепнула:

— Может, задержимся? Всего на десять минут!

Рик покосился на манекен в микроскопической шелковой набедренной повязке и постарался не думать о том, что Моника теребит его за руку.

— Ну, пожалуйста! — И ее сочные губы сложились сладким бантом. — Я вас очень прошу.

— Ладно. Но только на десять минут.

— Хорошо. — Она засияла и, встав на цыпочки, чмокнула его в щеку.

Невинный поцелуй грозил обернуться для него глобальной катастрофой. Господи! Дело дрянь. А что произойдет, если он будет стоять и смотреть, как она выбирает нижнее белье?!

— Я подожду вас на первом этаже.

— Почему? — спросила Моника, и улыбка ее потухла.

— Потому что у меня там дела. — Он засунул руку в карман и достал деньги. — Возьмите.

— Спасибо. У меня есть свои деньги. — Она вздернула подбородок и направилась к вешалкам с бельем.

Господи, ну что он опять сделал не так?!

— Через десять минут жду вас внизу у эскалатора, — бросил он ей в спину.

Моника махнула рукой, не удостоив его взглядом.

Ну и прекрасно! Пусть покупает себе все, что только захочет! А ему совсем необязательно знать, какое белье она носит. И он не собирается истязать себя, глядя, как она выбирает себе трусики.

Рик спустился на первый этаж и зашел в туалет — сполоснуть лицо холодной водой. Возвращаясь к эскалатору, он остановился у прилавка с мужской парфюмерией и побрызгал себя пробной туалетной водой. Какая гадость! Он чертыхнулся и заработал в ответ несколько недоуменных взглядов. Правильно делает, что никогда не пользуется этой дрянью!

Через девять минут Рик уже стоял у эскалатора. Моники не было видно. Впрочем, на обратное он и не рассчитывал. С самого утра она ведет себя, как маленькая девочка у прилавка с конфетами. Ничего удивительного! Моника обмолвилась, что мать не позволяет ей ходить по магазинам одной. А что за удовольствие ходить за покупками с консервативной итальянской мамочкой?

Странное дело, зачем они держат дочь в такой строгости? Тем более что Моника вроде бы дочь послушная. Считается с мнением родителей и дяди… Ну а то, что ей хочется приодеться, говорит о вполне естественном чувстве протеста, а не о желании привлечь внимание мужчин.

Именно это больше всего и смущает Рика. Моника не имеет ни малейшего понятия, насколько она сексуальна. Не замечает, что, глядя на нее, мужчины заводятся с пол-оборота. Похоже, ей это совершенно безразлично. Она с большим интересом глазеет на витрины магазинов и таращится на девицу пирсингом на пупках.

Рик взглянул на часы. Восемнадцать минут. Моники нет как нет. И на эскалаторе ее не видно. Через две минуты поднимется сам и вытащит ее силком из магазина.

Через пять минут, перепрыгивая через две ступеньки, Рик примчался в отдел нижнего белья. Моники и там не было.

Он подозвал продавщицу.

— Я ищу свою приятельницу, — объяснил Рик. — Маленького роста, темноволосая, симпатичная…

— С итальянским акцентом? — с улыбкой подсказала продавщица.

— Да. Это она. — Рик с облегчением вздохнул. Значит, Моника в примерочной.

— Она была здесь. Но ушла минут пять назад. — И продавщица показала рукой в сторону, противоположную эскалатору. — С двумя мужчинами.

— Мы договорились встретиться на первом этаже. Полчаса назад. — Рик сжал вспотевшие ладони. — Скажите, а она могла спуститься вниз как-нибудь по-другому?

Охранник покачал головой.

— Покупатели пользуются только эскалаторами и лифтами.

— Значит, есть еще служебные лестницы? А почему же мы их не проверили?

— Да не волнуйтесь вы так, мистер Свенсон! — Пожилой охранник заглянул в блокнот. — Все приметы у нас есть. И мы найдем вашу дочь. А сколько ей лет?

— Двадцать три, — пробормотал Рик.

— Сколько?!

— Двадцать три. А с чего вы взяли, что она моя дочь?

Охранник захлопнул блокнот, и его глаза свирепо сверкнули.

— Вы что, шутите?! Так речь идет не о ребенке, а о взрослой женщине!

Рик затряс головой.

— Да, это не ребенок. Но, поймите, ведь она здесь впервые и…

— Да здесь каждый третий покупатель впервые! — Охранник сложил руки на огромном животе. — Мистер Свенсон, за такие шутки вас следует арестовать.

— Что за чушь! На каком основании?

— Пока вы мне тут морочите голову, в магазине может черт знает что случиться. Например, кража. Кто знает, может, вы меня нарочно отвлекаете?

Рик застонал. Нет, ну надо же иметь такое богатое воображение! Ему бы не следить за порядком в супермаркете, а детективы писать.

— Послушайте, мне не до шуток. Дело в том, что она итальянка и не очень хорошо говорит по-английски.

— Да, но…

— Рик!

Услышав голос Моники, Рик стремительно обернулся, а она, подбежав к нему, обхватила его за пояс и спрятала лицо у него груди.

— Моника, с вами все в порядке? — Он прижал ее к себе и погладил по спине, а она все стояла, уткнувшись лицом ему в грудь.

Наконец, все так же не отрываясь от него, она пробормотала что-то по-итальянски.

Подошел еще один охранник, высокий и тощий, и, переглянувшись с напарником, буркнул:

— Все в порядке. — Он покосился на группу зевак, — Просто мисс немного испугалась, вот и все.

— Что случилось? Моника, ну почему вы ушли с какими-то типами?! — спросил Рик, удивляясь тому, как стремительно растет в нем гнев.

Моника подняла лицо.

— Они сказали, что вы попросили их привести меня к вам. И что с вами произошел несчастный случай.

— Они вас обидели? — Рик с тревогой заглянул в побледневшее лицо Моники.

Она покачала головой.

— Нет. А я врезала тому, что поменьше. Рик подавил нервный смешок и взглянул на худого охранника.

— Вы задержали их?

— Хотите сделать заявление? — мрачно осведомился тот. — Тогда пройдемте в кабинет.

— Нет! — Моника выпрямилась и отодвинулась от Рика. — Лучше пойдем в Центральный парк.

— Моника, но…

— Все равно они убежали. Где их теперь искать? А если дядя Микеле узнает о случившемся, он тут же посадит меня в самолет и отправит в Италию.