– Фэйгин, а-Кантен, аб-Линтен-аб-Сикул-уль-Ниш, Миорки Кифу, рад снова видеть тебя! – Джейкоб поклонился.

– Эти досточтимые создания явились сюда, чтобы обменяться с тобой мудростью, дружище Джейкоб, – сообщил Фэйгин. – Надеюсь, ты готов к церемонии знакомства.

Джейкоб настроился, стараясь зафиксировать в памяти витиеватые имена пришельцев и уделяя им не меньше внимания, чем их наружности. Имена патронов и цепочка имен клиентов способны немало поведать о статусе каждого из присутствующих. Он кивком попросил Фэйгина приступить к представлению.

– Позволь официально представить тебя Буббакубу, а-Пил, аб-Киса-аб-Соро-аб-Хул-аб-Пубер-уль-Гелло-уль-Принг, из Института при Библиотеке.

Один из ПВЦ сделал шаг вперед. В первые секунды знакомства у Джейкоба возник образ-гештальт: серый плюшевый медвежонок ростом в четыре фута. Однако широкая морда и густые ресницы не совсем укладывались в этот портрет.

Так вот он какой, этот Буббакуб, директор филиала Библиотеки! Филиал Библиотеки в Ла-Пасе практически свел на нет тот чахлый торговый баланс, которого Земля сумела достичь за годы после контакта. Но даже при таких раскладах колоссальный труд по приспособлению крошечного заштатного филиала к нуждам людей осуществлялся силами Института при Библиотеке безвозмездно, как акт благотворительности, с целью помочь «слаборазвитой» человеческой расе догнать остальную галактику. Как руководитель филиала Буббакуб считался одним из самых высокопоставленных инопланетян на Земле. Его многочисленные родовые имена также указывали на высокий статус – даже выше, чем у Фэйгина.

Четырехкратное повторение частицы «аб» означало, что родичей Буббакуба приобщила к духовности другая разумная раса, а ту, в свою очередь, третья, и так далее, вплоть до овеянной мифами изначальной расы, произошедшей от Прародителей, а также что эти четыре «родительские» расы по-прежнему живут где-то на просторах Галактики. Столь длинная цепочка свидетельствует о высоком положении в разветвленной галактической культуре, где каждая раса, освоившая космические путешествия (пожалуй, за одним-единственным исключением – человечество), была выведена из состояния полуразумных дикарей и взращена какой-то предшествующей покорившей космос расой.

Удвоенная частица «уль» говорила о том, что и сами пилы стали воспитателями-патронами для двух новых культур. И это тоже упрочило их авторитет.

Единственным обстоятельством, не дававшим всей галактике окончательно задрать нос по отношению к «сиротской» человеческой расе, стал довод, что человеку и самому посчастливилось дважды опекать новые разумные расы, и случилось это еще до того, как «Везарий», вступивший в контакт с ПВЦ, вернулся домой.

Пришелец отвесил некое подобие поклона.

– Меня зовут Буббакуб.

Голос звучал как-то искусственно и доносился из диска, висевшего у пила на шее.

Это же водор! Значит, пилам для общения на английском языке требуется аппарат-помощник. Исходя из простоты устройства, намного уступавшего в размерах приборам, которыми пользовались инопланетные гости, чья родная речь напоминала чириканье или скрип, Джейкоб предположил, что Буббакуб на самом деле способен воспроизводить английские слова, но на частоте ниже той, какую улавливает человеческое ухо. Решив принять на веру, что его-то собеседник расслышит, он кивнул и сказал:

– Меня зовут Джейкоб. Добро пожаловать на Землю!

Рот Буббакуба несколько раз беззвучно раскрылся и закрылся.

– Спасибо, – зажужжал водор, выплевывая короткие рубленые слова. – Рад здесь находиться.

– Всегда к вашим услугам как коренной житель принимающей вас планеты. – Джейкоб поклонился на самую малость ниже, чем кланялся Буббакуб. Пришелец, по-видимому вполне удовлетворенный, вернулся на свое место.

Фэйгин продолжил церемонию знакомства.

– Эти досточтимые создания – той же расы, что и вы. – Ветка с пучком лепестков неопределенно махнула в сторону двух человеческих особей, седовласого господина в твидовом костюме и высокой темнокожей дамы средних лет, довольно привлекательной. – Я представлю им тебя, – продолжал Фэйгин, – в неофициальной манере, как и предпочитают земляне: Джейкоб Демва, познакомься с доктором Дуэйном Кеплером, руководителем экспедиции «Погружение в Солнце», и доктором Милдред Мартин с факультета парапсихологии Университета в Ла-Пасе.

Из всего облика Кеплера первым делом бросались в глаза внушительные, подкрученные кверху усы. Он расплылся в улыбке, но Джейкоб был настолько изумлен, что на все его расшаркивания отвечал односложно.

Экспедиция «Погружение в Солнце»! Исследования на Меркурии и в солнечной хромосфере в последнее время стали в Ассамблее Конфедерации предметом политических махинаций. Фракция «Приспособиться и выжить» заявила, что бессмысленно тратить такие суммы на то, что можно запросто узнать в Библиотеке, и что на те же средства можно было нанять в несколько раз больше безработных ученых здесь, на Земле, в рамках программы искусственного создания рабочих мест. В то время как фракция «Самодостаточность» продолжала гнуть свою линию, несмотря на нападки со стороны продэникеновски настроенных СМИ.

Джейкобу же сама идея направить космический корабль с людьми внутрь звезды казалась первостатейным бредом.

– Кантен Фэйгин отзывался о вас с большим энтузиазмом, – сообщил Кеплер. Глава экспедиции улыбался, но глаза у него были красные, а набрякшие мешки под ними свидетельствовали о том, что его что-то тревожило. Он сжал ладонь Джейкоба обеими руками и быстро встряхнул ее, не прерывая разговора. Голос у него был звучный, но иногда дрожал, что не укрылось от Джейкоба. – Мы вернулись на Землю совсем ненадолго. Невероятная удача, что Фэйгину удалось уговорить вас встретиться с нами. Мы искренне надеемся, что вы согласитесь отправиться с нами на Меркурий, ваш опыт в области межвидовых контактов для нас поистине бесценен.

Джейкоб вздрогнул. Ну уж нет, на сей раз ничего у тебя не выйдет, чудище с листьями! Его так и подмывало найти Фэйгина и испепелить его взглядом, но, хоть церемония представления и была неофициальной, элементарные межчеловеческие правила приличия требовали, чтобы он уделил собеседникам время и поддержал светскую беседу. Меркурий, уму непостижимо!

Лицо доктора Мартин с готовностью осветилось милой улыбкой, но, когда Джейкоб обменивался с ней рукопожатиями, ему показалось, что вид у нее слегка скучающий.

Джейкоб подумал, уместно ли спросить: какое отношение парапсихология имеет к физике Солнца, да так, чтобы они не усмотрели в этом признак заинтересованности, однако осуществить задуманное помешал Фэйгин.

– Позволю себе вклиниться в разговор – обычно при неформальном общении человеческих существ это считается приемлемым, если в разговоре возникла пауза. Еще одно досточтимое существо ждет своей очереди быть представленным.

«М-да, – подумал Джейкоб. – Надеюсь, этот Иник не слишком мнительный и не оскорбится из-за долгого ожидания». Он повернулся вправо, к разноцветной мозаичной стене, где расположилось существо, похожее на ящерицу. Пришелец поднялся с подушки и, перебирая шестью ногами, направился к нему. Длина его составляла чуть меньше метра, а рост не превышал двадцати сантиметров. Пройдя мимо и даже не взглянув в его сторону, существо принялось тереться о ноги Буббакуба.