Что же стало с этими женщинами из рода дворфов-цвергов? Он присел на ступени крыльца и устало откинулся назад, опираясь спиной о перила. Наверняка они в руках Федерации. Бабушка Элиза и тетушка Джилт никогда бы не оставили дом по доброй воле. Они ни за что бы не покинули детей. Кроме того, вся их одежда, детские игрушки, постельные принадлежности — все осталось в сундуках и шкафах. И дом не заперт как следует. И этот беспорядок. Очевидно, у них не было выбора.

Он почувствовал себя виноватым. Стефф положился на него, и он должен разыскать бабушку Элизу и тетушку Джилт. Но где? Вряд ли кто-либо в Кальхавене сообщит ему нужные сведения — кто станет доверять южанину? Он может расспрашивать хоть целый день, от восхода до заката, — результат будет один.

Он долго просидел в раздумье, день угасал, засинели сумерки. Спустя какое-то время он заметил, что за воротами прячется ребенок — тот самый, который следил за ним на дороге. Теперь он разглядел, что это мальчик. Малыш с опаской смотрел на Моргана. Горец осторожно спросил его:

— Ты знаешь, что здесь случилось?

Мальчик отвернулся и убежал. Он исчез так быстро, как будто земля поглотила его. Морган вздохнул — этого и следовало ожидать. Он вытянул ноги. Придется разузнавать у федератов. Это опасно, особенно если Тил успела рассказать о нем. Скорее всего она так и сделала, а старушек, по-видимому, выдала еще до того, как отряд отправился на север, к Темному Плесу, и солдаты Федерации наверняка явились за ними, как только Тил оказалась в безопасности.

Морган пришел в ярость, хотелось все сокрушить, всех смести. Тил предала их всех. Пар и Колл неизвестно где, Стефф мертв. И вот теперь эти старушки, которые в жизни своей мухи не обидели…

— Эй, сударь! — окликнул его детский голос.

Он резко повернулся. У ворот стоял тот же малыш, а рядом с ним мальчуган постарше. Рослый паренек с копной жестких рыжих волос сказал:

— Солдаты Федерации забрали старушек в работные дома несколько недель назад. Теперь здесь никто не живет.

И они убежали, исчезли так же внезапно, как и появились. Морган смотрел им вслед. Правду ли сказал ему мальчик? По-видимому, да. Теперь, по крайней мере, горец знал, откуда начинать поиски. Он встал, вышел за ворота и по изрытой колеями дороге направился дальше. Дорога стала шире и разошлась в нескольких направлениях. Морган обогнул торговые ряды, наблюдая, как меркнет свет и появляются звезды. Пламя факелов освещало главную улицу. Он старался держаться в темноте, шел окольными путями. В тишине слышался едва различимый шепот; неясные, непонятные звуки наполняли ночь. В этой части городка дома были ухоженные и опрятные, дворы убраны, кусты подстрижены. «Дома Федерации, — подумал Морган, — отнятые у дворфов и приведенные в порядок самими жертвами». Он подавил горькое чувство и сосредоточил внимание на предстоящей ему задаче. Он знал, где расположены работные дома и для чего они предназначены. Туда посылали пожилых женщин, которых уже нельзя было продать в рабство, но которые еще могли работать — стирать, шить. Их направляли в казармы Федерации и заставляли обслуживать гарнизон. Если мальчуган не солгал, бабушка Элиза и тетушка Джилт должны быть здесь.

Морган подошел к работным домам. Пять длинных невысоких строений стояли параллельно друг другу, их двери выходили на обе стороны. Здесь женщины работали и жили. Тюфяки, одеяла, умывальники и ночные горшки выдавались каждый вечер и каждое утро выносились, так что женщины практически не выходили из дома. Однажды Стефф привел сюда Моргана. И он навсегда запомнил глаза этих женщин.

Стоя у складского сарая на противоположной стороне дороги, Морган разрабатывал план. Все входы охранялись, по дорогам и переулкам ходил патруль. Выпускали отсюда только тяжелобольных да выносили умерших. Посетители наведывались очень редко и под строгим надзором. Морган не знал, какое время отведено для посещений. Впрочем, это не имело значения. Мысль о том, что бабушка Элиза и тетушка Джилт содержатся в таком месте, приводила его в бешенство. Он поклялся Стеффу и должен вытащить их из этого ада.

Но как попасть внутрь? И как вывести их?

Задача казалась неразрешимой. Приблизиться к домам незамеченным практически невозможно, кроме того, надо еще выяснить, в каком из пяти домов содержат двух старушек. И Морган, уже не в первый раз с тех пор, как покинул Зубы Дракона, пожалел, что с ним нет Стеффа. Он понял, что сегодня ему ничего не удастся сделать.

Вечером этого дня Морган снял комнату в одном из трактиров, где останавливались дельцы и торговцы-южане, принял ванну, выстирал свою одежду и лег в постель. Он долго не мог уснуть, размышляя о бабушке Элизе и тетушке Джилт.

Проснувшись на следующее утро, Морган уже знал, что ему нужно делать.

Он оделся, позавтракал в общем зале и пустился в путь. План его был весьма рискованным. Порасспросив людей, он узнал, какие таверны чаще всего посещают солдаты Федерации. Их было три, и все они располагались на одной улице, близ городских рынков. Он выбрал наиболее подходящую — тускло освещенное заведение под вывеской «Сапог», — вошел, сел на табурет у стойки, заказал стакан эля и стал ждать. Хотя день еще только начинался, народу было много. Солдаты, которые сменились с ночного караула, не спешили на боковую. Они охотно рассказывали о гарнизонной жизни. Морган слушал очень внимательно, угощая стаканчиком эля, он изучал собеседника, задавал ему вопросы, отпуская замечания.

Солдаты рассказали ему о девушке, которая, по слухам, была дочерью Короля Серебряной реки. Она явилась весьма таинственным образом из страны Серебряной реки, что на юго-западе, ниже Радужного озера, и направлялась на восток. Где бы она ни появлялась, в каких бы городах и селах ни останавливалась, всюду она творила чудеса. Говорили, что свет еще не видывал подобной магии. Теперь она была на пути к Кальхавену.

Затем разговор перешел на самоуправство офицеров, распоряжающихся в армии Федерации. Именно эта тема и интересовала Моргана. День лениво катился к вечеру, в стенах таверны воцарились тишина и зной, от жары и скуки спасали только холодный эль да застольная беседа. Солдаты входили и выходили, а Морган не трогался с места, сидел, потягивая эль и наблюдая, — на него никто не обращал внимания. Сначала он собирался переходить из таверны в таверну, но быстро понял, что и здесь узнает все, что нужно.

К полудню он получил все необходимые сведения. Настала пора воспользоваться ими. Он встал и направился в другую таверну — через дорогу. Это заведение было весьма метко названо «Лягушачий пруд». Морган устроился в углу, за столиком, накрытым зеленой скатертью, похожей на лист лилии на поверхности темного омута. Он принялся высматривать себе жертву и сразу же нашел. Рядовой солдат, не обремененный воинским званием, примерно одного с ним роста, пил в одиночестве, погруженный в свои мысли. Мысли эти пригнули его голову так низко, что она едва не касалась стойки. Прошел час, затем второй, Морган терпеливо выжидал. Солдат допил последний стакан, выпрямился, оттолкнулся от стойки и, пошатываясь, вышел за дверь. Морган последовал за ним.