И это обстоятельство очень радовало Маккартура.

— Я, пожалуй, подожду его в Гиссаре, — сказал британец. — Нужно переговорить. А вам я желаю удачи, пусть Аллах защитит своей дланью воинов.

Иззатула не обратил на этот неловкий пассаж никакого внимания и вежливо кивнул, прощаясь. Хайрулла же поморщился, но приложил руку к сердцу, когда белый эмиссар поднялся с коврика. Маккартур неторопливо перешел по маленькому резному мостику через арык и углубился в бурлящий водоворот рынка. Он чувствовал, что за ним сейчас следят люди Хайруллы. Это мог быть вон тот худой как щепка парень в длинном сером халате из верблюжьей шерсти, ныряющий от прилавка к прилавку, и старающийся не упустить из виду высокую кряжистую фигуру Джеймса. Афганцы здесь стараются не выделяться своей традиционной одеждой, поэтому одеваются, как и местные: таджики и узбеки. А может, маленький пронырливый мальчонка в замурзанных штанах и рубашке, в старых потрепанных спортивных бутсах, ловко маневрируя в толпе, упорно держится за рыжебородым британцем.

Маккартур усмехнулся. Все это детские забавы. Афганцы — отличные воины, но искусство шпионажа и слежки для них всегда будут трудной наукой. Остановившись перед прилавком, на котором продавец разложил разнообразные самодельные ножи, перебрал несколько клинков не ради покупки, а только чтобы определить, кто же за ним следит. Поговорил с хозяином — полным круглолицым таджиком — о качестве стали, и покачал головой, сказав, что сейчас не готов приобрести неплохой, в общем-то, товар.

Зато он понял, что его вели независимо друг от друга два человека. Как раз худой парень в сером халате и еще один местный — смуглолицый, с бритым подбородком и густыми черными усами мужчина лет сорока, в полосатой тюбетейке. Они неторопливо двигались вдоль прилавков по разным сторонам, особо не стремясь подойти ближе. Значит, не боялись его потерять.

Маккартур снимал номер в небольшой гиссарской гостинице с труднопроизносимым названием. Она находилась к северу от рыночной площади как раз на пересечении двух дорог: из Дюшамбе и Латтабанда. Именно оттуда должен прийти завтра еще один караван. Британский эмиссар знал об этой особенности и заселился именно здесь, чтобы отслеживать перемещение русских и муджахидов Абдул Хотака.

Из Дюшамбе шли серьезные силы. Ясно, что не все подразделения будут участвовать в захвате аномальной точки. Часть из них выставит блокпосты, другая уйдет в горы. Муджахидам придется мелкими группами уходить в горы, чтобы не попасться на глаза русских егерей. Еще неизвестно, что творится на подступах к самой аномалии. В ущельях и на тропах сейчас настоящее столпотворение. Агенты и соглядатаи Маккартура доносили, что большая часть муджахидов уже в районе Гиссарского хребта, но пока рассредоточены по мелким кишлакам, взяв перепуганных местных жителей в заложники и не давая им покинуть опасное место. Значит, как только придет Самандар — можно считать, что операция по захвату аномальной точки начнется тотчас же.

Маккартур дошел до двухэтажной гостиницы с полукруглыми окнами и длинными лоджиями, закрытыми тонированными стеклами. На плоской крыше возвышаются водяные бойлеры, нагревающиеся от солнечных панелей. Здесь, в глухом краю, магические артефакты весьма дороги, и обычные технологические решения позволяют жить с относительным комфортом.

Он словно невзначай покрутил головой и успел заметить мужчину в тюбетейке, который остановился неподалеку от входа на территорию гостиницы и о чем-то разговаривал с парочкой молодых парней, весело улыбаясь. А сам нет-нет и бросал взгляд на Маккартура, застывшего на парадном крыльце. С этим понятно, а где второй? Ага, маячит в тени чинара, делая вид, что происходящее на залитой зимним солнцем улице его не касается.

Больше всего Джеймса Маккартура заинтересовал черноусый мужчина. Эмиссар поставил бы хороший куш на то, что неизвестный — местный соглядатай, помогающий русской контрразведке. А сей факт указывает на неприятное открытие: местонахождение британца вычислили и теперь постараются вскрыть всю агентурную сеть в Гиссаре с дальнейшей игрой на перспективу.

Зайдя в свой номер, Маккартур первым делом сходил в душ, ополоснулся под тугими, но не успевшими нагреться до оптимальной температуры струями воды, и тщательно сбрил бородку. Поохивая, растерся большим банным полотенцем, накинул на голое тело халат и сел за столик с зеркалом. Открыл дорожный баул и извлек из него все необходимые средства для грима. Первым делом приготовил краску для своих рыжеватых волос, разбавив черный порошок до состояния жидкой кашицы и оставил ее на несколько минут, чтобы завершились все химические процессы.

Наложив на волосы краску, Джеймс обвязал полиэтиленовой пленкой голову и приступил к наклеиванию черных густых усов. Одно из любимых его перевоплощений. После этого посадил специальную нашлепку на нос, создав на идеальной прямой спинке легкую горбинку. Тональным кремом завершил превращение из «белого» человека в местного жителя со смуглой кожей и пышными усами цвета вороньего крыла. Черные волосы идеально дополняли картину. Теперь еще тюбетейку и халат — можно будет спокойно перебраться в другую гостиницу, раз эта уже засвечена.

Маккартур не любил пользоваться магическими артефактами, справедливо полагая, что обычный актерский грим куда эффективнее. Магию всегда можно раскрыть разнообразными амулетами, запросто срывающими наложенную личину или «сферы невидимости». Обычная краска, накладки, искусственные усы и бороды при минимуме затрат и максимуме воображения меняют человека до неузнаваемости. Единственной проблемой остается аурный след. Если его слепок оказывается в руках враждебной стороны — не помогут никакие ухищрения. Потому как аура есть у каждого человека, одаренный он или без Дара. Маккартур владел Стихией Воздуха, но очень редко применял свои возможности, стараясь действовать без магических атрибутов, и очень преуспел в этом. Ведь иногда только обычный огнестрел, клинок или хитрость, помноженная на храбрость и авантюризм, спасали эмиссара от громких провалов.

Ну а в Гиссаре он не видел для себя опасности, даже предполагая, что русской контрразведке известно о его нахождении здесь. Завтра, когда придет Самандар, он спрячется в его караване и покинет город. Поэтому нужно довести новый образ до совершенства и тихо улизнуть из гостиницы.

Закончив все приготовления, Маккартур сложил одежду, в которой щеголял по базару, в дорожный баул, опоясался ремнями подмышечной кобуры, проверил пятнадцатизарядный «спитфайр МК III», щелчком загнал магазин в рукоять и поместил оружие на свое место, после чего надел стеганый халат и тюбетейку на голову. Посмотрел в зеркало, критически оценил, как выглядит, и кивнул удовлетворенно.

Теперь можно и выходить. Он не собирался выписываться из гостиницы, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание и не оставлять четкий след своих перемещений. Номер был забронирован на два месяца, и использовался в качестве дополнительной конспиративной точки. Можно