— Она в другой машине, — проинформировал ее штурман. И, предположив, что девушка, возможно, чувствует себя без Клары неловко, добавил: — Их машина идет сразу за нами.

Автомобили мчались из Орли в Париж по трехполосному шоссе. Было странно ехать вдоль непривычной стороны, да и все вокруг казалось таким необычным. Памела зачарованно смотрела на Елисейские Поля, ярко освещенные магазины, стараясь думать только о Париже.

Все, кроме командира, остановились в отеле «Святой Георгий». Поэтому он ждал в машине, чтобы его отвезли в отель «Ла Франс», который был больше и немного дороже. Компания считала, что таким образом она поддерживает престиж командира.

Вторая машина подъехала, когда Памела и штурман уже вошли в отель. Клара выглядела слишком раскрасневшейся.

— Боже! — Она схватила за руку Памелу, ожидавшую ее с ключами у стойки регистратора. — Так болит голова. Просто невероятно! — Она приложила ко лбу узкую ладонь.

— У тебя есть аспирин? Я взяла с собой, — встревожилась Памела.

— Спасибо, я, пожалуй, проглочу… — вздохнула Клара. — Боюсь, что ночная прогулка не для меня. Все, что мне сейчас нужно, — это отправиться в ванную и потом сразу в кровать.

— Сказать им, что мы не можем идти? — спросила Памела.

— Конечно нет! С тобой же все в порядке. У тебя же голова не болит. Это так несправедливо. Извинись за меня, пожалуйста. Они поймут.

Девушки поднялись к своим комнатам.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — тихо спросила Памела. — Ты такая красная.

Но Клара Уэнворт только кивнула ей и сказала:

— Увидимся утром. Отдыхай и наслаждайся.

Памела быстро приняла душ и переоделась. Внизу ее уже ждали Табби и Чипс Кендрик. Когда она сказала им о Кларе, мистер Кендрик улыбнулся.

«Очень неприятная улыбка», — подумала девушка, удивленная полным отсутствием сочувствия к напарнице.

— Бедная девочка, — холодно сказал Табби — оказалось, что и он неспособен на добрые чувства.

Они направились к дверям.

— Послушай, Памела, — мягко сказал Чипс Кендрик, — у меня сложилось впечатление, что ты не хотела идти, а сейчас тебе это вообще не доставит удовольствия.

В ответ на ее робкие попытки возразить он лишь покачал головой.

— Давай погуляем по левому берегу, потом — бутерброд с кофе в бистро, и домой.

Она согласилась. Как хорошо он все понимает! А через несколько минут, когда они ехали вдоль улиц, запруженных массами прогуливающихся людей, Памела грустно подумала: «Может быть, он предложил пойти гулять только из-за Клары? Может быть, если бы они все знали раньше, то никто бы никуда не захотел выходить сегодня?»

Но тем не менее вечер прошел приятно. Чипс говорил в основном о полете и о ее курсах, о том, как она должна быть счастлива, что испытательный полет закончен. «Что еще тебе желать?» — говорил Чипс, точно так же как она говорила сама себе совсем недавно. Табби практически все время молчал, но каждый раз, когда, по его мнению, он должен был что-то сказать, мило улыбался.

К половине одиннадцатого они вернулись в отель. Памела стала было благодарить спутников за приятно проведенный вечер, но тут ее перебил дежурный у регистрационной стойки. Он обратился к ней по-английски:

— Простите, мадемуазель, вы — стюардесса на рейсе до Лондона завтра утром?

— Да, я одна из них, — неуверенно ответила она. — На самом деле мисс Уэнворт…

Но тонкости подготовки стюардесс мало интересовали этого человека.

— Аэропорт, — сказал он, показывая на телефонную трубку, лежащую на стойке. — Будьте любезны ответить.

Звонили из пищеблока. Они сообщили, что на завтра у них возникло изменение в расписании: с их рейсом будет отправлена большая партия упакованных продуктов, поэтому стюардесса должна прибыть на час раньше, чтобы все проверить. Они пришлют машину.

— Но главная стюардесса на рейсе — мисс Уэнворт, — замешкалась Памела.

— Можете сообщить об этом мисс Уэнворт? Она в отеле? — спросил голос на другом конце провода.

— Да, конечно, — ответила Памела. — Я знаю, что она в отеле, и я все передам ей.

Девушка попрощалась с мужчинами и пошла наверх, в свою комнату. Прежде чем раздеться, она набрала телефон коммутатора и на ломаном французском языке попросила комнату мисс Уэнворт.

В трубке раздался легкий щелчок, обозначавший соединение, и потом пошли длинные гудки. «Должно быть, они ошиблись комнатой», — решила девушка. У нее такой плохой французский, что оператор ничего не понял. Она сама сходит к Кларе и обо всем ей расскажет.

Дверь комнаты напарницы была четвертой от ее комнаты. Памела постучала. Никто не ответил. Она постучала еще раз и тихо позвала:

— Клара!..

Но никто не отозвался. Памела подергала за ручку, потом слегка толкнула дверь, она оказалась незапертой.

В комнате было темно, и девушка тихо подошла к постели.

— Клара! — позвала она, на этот раз громче.

В темноте она увидела, что постель застелена белой простыней. Памела включила свет и оглянулась вокруг.

Кровать была пуста. На ней лежал раскрытый чемодан, на кресле висел форменный жакет, о недавнем присутствии Клары в комнате говорил только едва уловимый аромат ее духов.

Памела написала записку, в которой подробно объяснила ситуацию с изменением расписания работы пищеблока. Потом медленно вернулась в свою комнату.

Сложить головоломку было совсем нетрудно. Один плюс один. Клара Уэнворт плюс Роджер Карсон. Клара выглядела счастливой и удивленной, встретив Роджера в Париже. Они ехали в одной машине.

Как обычно, прежде чем ложиться спать, Памела обдумывала все, что произошло за день. Вспомнила двух сорок. Они должны были обеспечить удачный полет. Так и случилось. Полет был удачным. Все были довольны и дружелюбны. По существу, свершилось все, о чем она мечтала.

По крайней мере, почти все.

Но, выключив свет и вглядываясь в темноту, она не могла не думать с усталой улыбкой о том, что энергичная Клара постаралась забрать себе львиную долю ее возможной удачи.

С земли человеку непосвященному может показаться, что самолет похож на оторвавшийся от земли и теперь одинокий и всеми брошенный, крошечный серебристый островок в безграничном синем небесном просторе. Но это совсем не так. Как только самолет отрывается от земли, о нем начинают заботиться сотни людей: они внимательно следят за его движением, с ним непрерывно связываются радиостанции. А когда приходит время приземляться, то его ожидает целая сеть радиомаяков, радаров, прожекторов, которые помогают машине безопасно приземлиться.

В зале прилета родные и друзья с нетерпением ожидают пассажиров. Дежурные офицеры, грузчики, наземный персонал аэропорта собираются вокруг летного поля. Таможенники приводят в боевую готовность свое внимание и подозрительность, чтобы не пропустить малейший признак возможной контрабанды. Вокруг царит атмосфера одновременно прибытия в гости и возвращения домой.