Шлепая босыми ногами по полу, Молли направилась в ванную. Она взглянула в зеркало на свое лицо, потом на грудь.

— Немного прибавить не помешало бы.

Ее фигура не была совсем тощей, но вряд ли могла вдохновить мужское воображение. Даже Питер в период их кратковременного обручения почти не дотрагивался до нее. Хотя Молли сама виновата в этом, поскольку желала, чтобы все шло по плану. Это касалось и первой брачной ночи. Теперь Молли жалела, что они так и не занимались любовью. Ей было бы что вспомнить...

— По крайней мере, у меня необыкновенное сочетание цвета глаз и волос, - сказала Молли своему отражению, задирая подбородок. - Конечно, не настолько уникальное, но все равно... И пусть Луиджи Бенелли нет до этого никакого дела, я себе все равно нравлюсь.

Молли едва успела покрасить ресницы, как раздался звонок в дверь.

— Я готова, — выпалила она, отпирая замок.

Луиджи стоял на верхней ступеньке, в одной руке держа букет цветов, а другую засунув в карман джинсов. Молли не верила глазам. Перемена, которую произвела с мужчиной более непринужденная одежда, была потрясающей. Светлая рубашка обтягивала мускулистые плечи, которые казались от этого еще мощнее, чем в пиджаке. Голубые джинсы туго сидели на узких бедрах, подчеркивая контуры стройной мужской фигуры. Луиджи выглядел более молодым, более расслабленным и притягательно сексуальным.

— Что-нибудь не так? — спросил он, заметив оценивающий взгляд Молли и забирая сумку из ее руки.

— Да. То есть — нет. Ничего.

Бенелли протянул цветы. Молли с трудом оторвала от него взгляд и приняла букет, состоящий из васильков и некрупных желтых роз.

— Спасибо.

Девушка заперла дверь и спустилась с крыльца. Ее сердце прыгало в груди подобно упругому мячику. Для Молли Хиггенз было вполне достаточно лицезреть Бенелли в костюме, чтобы подтолкнуть ее сексуальные фантазии. А в джинсах и спортивной рубашке он создавал серьезную угрозу ее морали.

Молли приятно было получить от Луиджи цветы, но она тут же одернула себя, напоминая, что это всего лишь трюк для публики. От этих мыслей ей стало грустно. Она очень любила цветы, но Питер был очень практичным и не признавал романтических жестов. А может быть, она сама не вдохновляла его на такие поступки? Кто знает... У обочины дороги был припаркован огромный «кадиллак». Немного позади него стоял микроавтобус белого цвета с трафаретами национального телевидения. Из распахнутых дверей мигали огоньки работающих портативных видеокамер, но снаружи никого не было. Щеки Молли зарделись. Это, должно быть, те самые фотографы, о которых неделю назад ее предупреждал Луиджи. Увидев машину, на которой они должны были ехать в аэропорт, Молли поблагодарила судьбу, что соседи еще спят. Но эта надежда испарилась, когда в окне дома напротив показалось чье-то лицо. Замечательно!

Молли, вымученно улыбаясь, залезла в машину, но скорее поспешно, чем грациозно.

— Это смешно, - не удержавшись, пробормотала она.

Луиджи передал сумку шоферу и сел в машину рядом с девушкой.

— Что смешно?

— Тратить деньги на такую машину.

Луиджи подавил улыбку.

— Нет ничего плохого в этой маленькой роскоши. Кроме того, нам будет удобно разговаривать.

— О, да! Как я упустила из виду: у нас же масса тем для разговоров.

— Не ехидничай! - Луиджи расслабленно вытянул ноги и пожал плечами. Он догадывался, что Молли принадлежит к тем людям, которые очень раздражительны по утрам. Потом он незаметно усмехнулся, подумав, что сумел бы разбудить ее так, что она б весь день оставалась в хорошем настроении...

Конечно, этому не суждено было случиться, но то, что Молли вызывала в нем такие образы, сбивало Луиджи с толку. Он сразу решил для себя, что Молли Хиггенз слишком молода, слишком невинна и просто чертовски проблематична.

Так почему же его мучило неотступное желание провести все время в пути, целуя ее до беспамятства?

4

— Не могу поверить, что мы полетим в самолете на Маврикий совершенно одни, без других пассажиров, — пробормотала Молли, когда они приехали в аэропорт Сиднея и пошли к администратору, чтобы узнать, где находится зал регистрации на частные рейсы. — Это варварская трата денег.

Луиджи пожал плечами.

— Так гораздо быстрее и проще. На Маврикии нас будет встречать сопровождающий, который разберется со всеми формальностями, и затем па два дня останется в нашем распоряжении. —Луиджи взял Молли под руку. — К тому же с нами в самолете полетят несколько человек из телецентра.

— Ты имеешь в виду ту пеструю компанию с видеокамерами и кучей всякой аппаратуры? — Девушка страдальчески посмотрела в сторону небольшой, но очень шумной кучки людей с телевизионным оборудованием, спешащей за ними по пятам.

— Эй, я предупреждал тебя насчет съемок.

— Можно подумать, у меня был какой-то выбор! Бенелли усмехнулся, понимая, что упреки Молли не лишены основания. Но она могла и отказаться от благотворительного пожертвования. Хотя подобный жест его бы не остановил. Он продолжал бы добиваться согласия Молли Хиггенз до полной победы. Одно дело — когда в лужу садишься сам. Но совсем другое, когда при этом еще и ущемляется гордость брата и подвергается серьезному риску его бизнес.

Вскоре они прошли необходимые проверки, оформление багажа и тому подобное. Потом отправились на посадку в небольшой серебристый самолет, где у трапа их ждала улыбчивая молоденькая стюардесса. Девушка почти не обратила внимания на Молли, восхищенно приветствуя Луиджи Бенелли. Это было уже чересчур. А Луиджи, казалось, не заметил засверкавшего огонька в глазах бортпроводницы, все свое внимание обратив на Молли. Он помог ей подняться по трапу в салон самолета и не садился до тех пор, пока она не устроилась в уютном кресле у окна, подальше от остальных пассажиров.

Молли стала молчаливо смотреть в окно, наблюдая за тем, как самолет выруливал на взлетную полосу, набирал высоту и взмывал в небо. Сквозь толстое стекло отлично была видна панорама города, побережье, вдоль которого их самолет набирал высоту, но неожиданно все скрыли белоснежные клубящиеся облака. Молли слышала стрекотание камеры в другом конце салона, слышала монотонные пояснения ведущего, записывающего свои комментарии на диктофон. Но постепенно глаза девушки сомкнулись, и она не заметила, как погрузилась в глубокий спокойный сон.

— Скоро посадка, — долетел откуда-то издалека мужской голос.

Молли очнулась от легкого прикосновения пальцев к своим волосам. Она поняла, что ее голова лежит на теплом мужском плече. От Луиджи исходил дурманящий пряный аромат, и нетрудно было сообразить, почему ей снились такие удивительные сны. Она неохотно подняла голову и посмотрела на своего спутника, который сразу же с наслаждением потянулся и задвигал онемевшей рукой.

— Извини. Я не хотела затруднять тебя.