подходит к концу, скоро начнется очередная серия какого-то отечественного детективного сериала.

За последние пару часов я перебрала массу причин, из-за которых супруг не смог найти пол минуты, чтобы позвонить мне в течение всего дня. Старалась отгонять непрошенные мысли, но картинки вооруженных грабителей, кровавого ДТП, острый приступ аппендицита и карета скорой помощи, а также кирпич, падающий на голову мужа, никак не хотели исчезнуть. Только в таком случае я готова простить Горскому резкую смену заботливого поведения.

Одну руку Горский проталкивает между диванной подушкой и моей напряженной спиной, второй скользит вдоль голени.

— Я звонила, — стараюсь держать голос ровным, но он все равно ломается, — ты сбросил вызов.

— Чёрт! Прости, Веснушка. Замотался.

Сухими губами Назар касается кожи на моей ноге. Оставляет несколько легких поцелуев на бедре. Нотки раскаяния, которые слышу в голосе мужа, действуют как антидот против моего остолбенения.

— Слишком тяжелый день выдался?

Зарываюсь пальцами в жесткие волосы Горского, без особого нажима неспешными движениями массирую кожу его головы. Слегка царапаю ногтями затылок, цепляя чувствительный участок за ухом.

— Хакерам удалось украсть часть данных, прежде чем мы перекрыли им кислород. — Довольное мычание вырывается из груди мужа.

— Звучит не очень.

Вместе с Горским смотрим на динамично скачущие кадры сериальной заставки. Атмосферный саундтрек детектива, аккорды которого заставляют кожу покрыться мурашками, придает особого антуража словам мужа.

— Как только IT-отдел вычислит какие конкретно данные уплыли, станет ясен весь масштаб понесённого нами ущерба. Если об утечке станет известно прессе, то акции компании рухнут как минимум на пару пунктов. — Горячая рука Назара скользит по моей голени. — Ладно. Не грузись. Как прошёл твой день?

— Нормально, — жму плечами, — я отвыкла столько часов подряд стоять на высоких каблуках.

Горский ловит мое запястье, трется щекой о внутреннюю сторону ладони, прикасается губами.

Садится в пол оборота и просит положить ноги к нему на колени. Настал мой черед стонать от удовольствия. Назар со знанием дела растирает мои гудящие стопы, скользит пальцами вдоль напряженных мышц, не задевая травмированных участков кожи.

Забываю про какой-то там сериал, полностью сосредоточив внимание на умелых движениях мужских пальцев. Пару раз невольно дергаю ногой, когда касания становятся очень будоражащими.

— Илья не сильно докучал тебе? — Назар поднимает голову и встречается с моим удивленным взглядом.

— А должен был? Мы не виделись с твоим братом сегодня.

— Вот трепло! — цокнув неодобрительно языком, качает головой Горский. — А ведь божился, что обязательно заберёт тебя со студии.

— Во-первых, перестань говорить Илье, что делать. Ему давно не пятнадцать. То, что он на семь лет младше, еще не значит, что он конца жизни должен выполнять твои просьбы. Во-вторых, мне не нужна нянька. Я в порядке.

— Мне спокойнее, когда я знаю где ты и с кем.

Горькая усмешка касается моих губ. Я тоже хотела бы знать где ты и с кем проводишь время вне дома, Назар. Тянусь к чашке с давно остывшим чаем, делаю маленький глоток.

— Как прошла встреча с Баженовой?

Впиваюсь глазами в Горского. Слежу за его мимикой, слежу за взглядом. Ловлю каждое движение тела, запоминаю каждый вздох.

Бросив на спинку дивана длинный валик, Назар откидывает голову назад. Упирается пяткой в край журнального столика. Тянет носом воздух прежде, чем ответить на вопрос.

— Не совсем так, как я ожидал. — Скрестив руки на груди, муж внимательно следит за рекламой детского питания, которую крутят в перерыве между серией. — Она отказывается привезти мальчика и сделать тест ДНК, пока я не переведу на её счет определенный аванс.

— Ты посмотри какая ушлая! — громко вскрикиваю я. Сжимаю кулаки от негодования. — И где только мозги у этой женщины? Это же настоящее вымогательство! Не смей давать ей ни копейки, Назар. Лучше напиши на неё заявление и отправь за решётку.

— А пацанёнка куда?

— Уж явно не к нам на попечение! — вскакиваю с дивана и начинаю расхаживать по комнате. Срываюсь на крик: — Назар, он не твой сын, значит и не тебе о нём переживать.

— Предлагаешь мальчика, которому не повезло с матерью, вот так просто отправить в детский дом?

— Почему сразу в детдом? Просто разыщи настоящего отца и передай ему ребенка.

Горский опускает голову и чешет устало затылок. Тот факт, что мой муж чересчур сильно переживает о судьбе чужого ребенка, заставляет меня еще раз задать тот самый вопрос:

— Ты уверен, что Мирослав не твой сын?

Назар смотрит прямо в мои глаза.

— Уверен.

— Ни один способ контрацепции не эффективен на сто процентов. — Не знаю для чего вступаю в конфронтацию с мужем. То ли хочу в Горском посеять зерно сомнения, то ли, наоборот, хочу, чтобы он смог окончательно убедить в своей правоте. — Может быть производственный брак или неправильное исп…

— Каролина, прекрати! — Выпрямив спину, рявкает Назар. — Я сказал тебе, что это не мой сын. Точка.

— Ясно. — Скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь.

Злюсь на него, на себя, на Баженову. Черт бы её побрал! Всегда знала, что она ещё та стерва. Смотрю в экран телевизора, но не стараюсь вникнуть в суть происходящего там. Вновь эмоции хлещут через край. И зачем я только возилась с мукой и сахаром на кухне?

Хватаю свою чашку с чаем и иду прочь.

— На кухне ждет тебя пирог с яблоками, — хвастаюсь я, застыв в дверном проёме. — Тот который ты так любишь. Я испекла его для тебя.

— Ты? — Горский недоверчиво выгибает бровь.

— Представь себе! — огрызаюсь от такой реакции. — Я попросила Марию научить меня его делать. Захотелось, знаешь ли, порадовать любимого мужа. А ты… Короче, — стираю соленую влагу со щеки, — если не веришь, можешь его выбросить. Мне все равно.

Глава 10

Каролина.

Последние недели единственное, о чем я мечтаю, — это оказаться дома в родной кровати. Жажду забраться под любимое двухспальное одеяло и поспать на самом комфортном и любимом матрасе как минимум семь часов подряд, а лучше восемь.

Десять перелетов за четырнадцать дней. За столь короткий отрезок времени я успела побывать на территории семи стран, поработать в тринадцати фотостудиях. Выходя с чемоданом из аэропорта, я не ехала в гостиницу, как делает обычно любой турист, а мчала через весь город на такси на очередную локацию.

Четыре часа длилась моя самая короткая съемочная смена, четырнадцать — самая длинная. Отработав положенное время, я бежала в отель спать, потому что утром ожидал очередной рейс, следующая работа в кадре.

Вчера, к примеру, за ограниченный кусок времени надо было отсняться для онлайн-каталога известной азиатской сети одежды. Предстояло перемерить около двухсот видов пижам