—Про меня тыправильно догадался.— Андрей спрыгнул сБуцефала иподнялся накрыльцо.— Сомной десятник Орнис Дик.— представил ондвинувшегося следом заним своего спутника.— Приехал своими глазами посмотреть доставшееся мне милостью нашего короля бесхозное имущество. Заодно обсудим, как станем жить дальше. Найдёте, чем моих людей накормить?

—Конечно.— обнажил крепкие жёлтые зубы капитан. Первое— результат действия лечебных амулетов, второе— следствие пренебрежения элементарными требованиями гигиены, аведь вГертале достаточно широко, нетолько дворяне, ноисостоятельные или сановные простолюдины, применяли щётки изщетины, алхимические или обычные зубные порошки.— Как раз время кобеду идёт. Позвольте ивас сдесятником пригласить.

—Ну, кто жеоттакого откажется?— Андрей прошёл вдверь конторы, распахнутую замызганной, как еёпоселковые сверстники, девчушкой без рабского ошейника.— Ятак понимаю, доконца месяца тебе итвоим воинам заплатили. Сколько получали?

Было видно, что накакой-то миг Худером овладело искушение завысить размер гонорара, но, видать, вовремя вспомнил, что это легко выяснить, достаточно посетить Фож итам поинтересоваться. Поэтому, онозвучил настоящую цену— тысячу оборов замесяц иполное продуктовое обеспечение.

Натридцать человек, учитывая, что вздешнем месяце сорок пять дней, сумма весьма скромная. Похоже, что отряд капитана Нойса всамом деле неимеет хорошей репутации ивынужден соглашаться даже натакие условия, тем более, после окончания войны спрос нанаёмников сильно упал. Владетели, насытившись кровью итрофеями, сбавили частоту ссор иразборок между собой, аторговля ещё полностью невосстановилась.

Толстый повар сосвоей помощницей таких жегабаритов принесли огромное блюдо жареной баранины итушёные бобы, аоткрывавшая дверь девчонка притащила большой кувшин сидра, сгибаясь под его тяжестью.

—Как выпоселение называете?— поинтересовался землянин. Изстоловых приборов вналичии оказались только оловянные ложки, даличные кинжалы, которыми порой приходилось людей резать. Аппетит Немченко себе сегодня нагулял, так что, чиниться нестал, выхватив изблюда баранье рёбрышко рукой.

—Медянка.— ответила Лирания. Намясо она даже непосмотрела. Вегетарианка? Стесняется? Скорее, второе. Про любителей жить наодной только растительной пище Андрей вэтом мире неслышал.— Это мытак между собой говорим. Аофициального наименования нет.

—Оригинально.— сидр оказался неплохого качества, попаданец даже рефлекторно поднял брови.— Атот, что вполумиле отсюда, Железянка?

—Нет, просто рудник.— непоняла юмора молодого ола писарка.— Там ведь напостоянной основе неживёт никто. Кроме этих, наказанных негодяев.

Вопрос снаёмниками Андрей решил достаточно быстро. Деньги наследующий месяц онкапитану пообещал, адальше будет видно.

Побольшому счёту, его такая охрана устраивала. Держать здесь своих дружинников или егерей было бынесамым оптимальным решением. Ите, идругие обойдутся дороже, ктому же, ихнадо будет самому обеспечивать доспехами иоружием.

Вобщих чертах Худер обрисовал ситуацию вокруг деятельности шахт. Разбойники сюда ненаведывались, разве что иногда— были такие подозрения— под видом добропорядочных лесорубов посещали трактиры, лавки имагазины Медянки.

Побеги кандальников случались, норедко, аудачный напамяти капитана произошёл лишь один раз, летом прошлого года, когда Нойс ещё был лейтенантом ислужил здесь всоставе другого отряда.

Обозы срудой наёмники несопровождали.

—Кому она здесь нужна?— пояснил он, сыто отрыгнув.

—Атычто скажешь?— обратился Немченко кписарке, как еётут все называли.— Нужна? Икуда всё твоё начальство убежало? Чего испугалось? Воровали, поди, как невсебя? Да? Говори, небойся. Сюда-то они точно невернутся.

Завремя обеда землянин уже узнал, что почтенная Уайн— дочь ижена надсмотрщиков, повсей видимости оба еёсынишки восьми ичетырёх лет тоже когда-нибудь станут надзирать закандальниками. Тогда она станет вдополнение ещё иматерью надсмотрщиков. Трудовая династия, как сказали бынародине Андрея.

—Они все учётные книги исвитки ссобой увезли. Яничего ненашла.— Лирания отодвинула наполовину опустевшую миску, взяла вруки кружку ссидром ипоймала взгляд молодого мага.— Могу восстановить данные поотправке руды запоследние три месяца. Япомню, сколько возов когда икакой породы отправлялось. Да, воровали, только…

—Как⁈ Итымне ничего несказала⁈— возмутился капитан.

Онсильно мотнул головой, исбороды слетела половина уцепившихся занеё бобов.

Анд олРей, Орнис Дик иЛирания Уайн, несговариваясь, посмотрели нанего так, что Худер сразу жепонял— ненужно строить изсебя святую наивность исчитать других дураками.

—Что «только»?— попаданец опять перевёл внимание сзакашляшегося командира наёмников написарку.

—Непойму, воровали лиони для себя или вместе сгильдией рудокопов.

—Поясни.— нахмурился землянин.— Какой смысл гильдейцам себя обкрадывать?

Женщина пожала плечами.

—Нам ведь сюда кандальников небесплатно пригоняют. Только расценок наних неустановлено. Шахты должны отдавать пятую часть дохода вканцелярию прево провинции.— она сделала глоток изкружки.— Араз нет дохода…

—Тонет ирасхода.— Андрей легко понял простую комбинацию.— Полагаю, что так иесть, раз столько лет показывают убытки. Ну, яобкрадывать нисебя, никазну мудрейшей Кермии олВорм непозволю. Так, поехали теперь сами штреки— или что там увас?— посмотрим. Сколько наних работников, Лирания?

—Намедной сто сорок семь. Было. Сейчас сто сорок пять. Один этой ночью умер. Ондавно уже доходил. Шесть лет здесь. Удивительно, как вообще столько продержался. Адругого…— писарка выразительно посмотрела накапитана.

Тот хохотнул, апопаданец сразу догадался, что речь идёт обедолаге, чей подпаленный ивыпотрошенный труп оннедавно увидел.

—Думал обмануть.— Худер откинулся спиной настену.— Спрятался ввыгребной яме. Рассчитывал, что недогадаемся.

—Анажелезном?— этот вопрос Андрей задал, уже встав соскамьи.

Сотрапезники вскочили следом.

—Там меньше. Вчера девяносто три насчитывалось. Сегодня вечером сведения уточнят.

—Невечером, асейчас. Высомной оба едете.

Ехать домедной шахты оказалось совсем немного— метров четыреста пососновому бору.

Андрей уже неединожды видел выработанные оловянные штольни, поэтому открывшаяся картина его неудивила. Большой свод штрека, уходившего глубоко вхолм, сразу жерезко понижался, итащившие, звеня кандалами, корзины руды каторжане вынуждены были двигаться согнувшись, выпрямляясь только адесятке шагов отвыхода.

Видок уприговорённых кподневольному труду был ужасен— грязные, оборванные, худые, кожа дакости. Невсе, правда. Попадались среди них ещё итакие, кто выглядел пока некак скелеты. Видимо, изнедавно поступивших.