Рис — не только первостепенный ингредиент в любимом блюде этого региона. В Валенсии главный злак называется «ориса сатива»: он питателен, полезен, легко усваивается и стоит недорого. Как любит говорить мэр Валенсии, дама традиционного телосложения, явно получающая удовольствие от усвоения углеводородов, рис внес свой вклад в распространение образа Валенсии по всему миру. Если продолжить ее мысль, можно сказать, как говорят испанцы, что для валенсианцев рис — ни много ни мало способ восприятия жизни.

В настоящее время Испания — один из самых жадных потребителей риса в Европе, и это естественно, ведь национальное производство не поспевает за потреблением, составляющим в среднем шесть килограммов на человека в год (главным поставщиком является Египет). Но так было не всегда. В книге под названием «Llibre de Sent Sovi», самой ранней из сохранившихся испанских кулинарных книг (XIII век), приводится всего один рецепт блюда из риса: сладкий пудинг с миндальным молоком и корицей. В последующие столетия процесс производства риса был тесно связан с болезнями, потому что для его выращивания требуется стоячая вода, идеальная среда для размножения малярийного комара, так что рис не очень приветствовали, ибо его ассоциировали с малярией.

В течение долгого времени рис в Валенсии считался пищей бедняков. Века потребовались, чтобы поднять его статус в обществе; даже в начале 1900-х годов, как пишет в своей монографии «Рис» Лоренцо Мило, самым типичным и популярным блюдом среди представителей валенсианских средних и высших классов была не паэлья, а олья — горячее блюдо из мяса с овощами, этакое рагу-ассорти из бобов, кусочков мяса разных сортов и овощей; по своему составу оно приближается к мадридскому косидо — густой похлебке из мяса, овощей и турецкого гороха, или андалусскому пучеро — это густой овощной суп с горохом, колбасой, мясом и клецками, и к прочим подобным испанским густым супам, которые готовятся в одном горшке и подаются иногда как второе блюдо.

Эволюция кулинарии риса в этом регионе тесно связана с его экономическим развитием. Самые первые паэльи, вероятно, готовились на равнинных фермах в сельских пригородах, колыбели ведущего для Валенсии производства фруктов и овощей. В качестве ингредиентов для этих примитивных паэлий, которые готовились на открытом огне на дровах апельсиновых и лимонных деревьев, повара брали то, что подвернется под руку, и это вполне логично. В дело шли овощи: листовая свекла, артишоки и бобы, фасоль, как астурийская, так и простая. В зависимости от времени года могли бросить в кастрюлю улиток. В пищу надо было добавить белок, и тут годился хороший жирный кролик или, возможно, цыпленок; их рубили на куски и бросали в кастрюлю, ведь у каждого крестьянина на заднем дворе бродило хоть несколько куриц. Рисовое блюдо готовили (так же поступают и сейчас), добавляя в него диких уток, угрей или лягушек (благо, их тут водилось множество), и даже, как шепотом рассказывают, не брезговали мясом жирных крыс, которые в начале лета отъедались нежными побегами риса. Была и другая древняя паэлья, корни которой уходят аж в восемнадцатый век. Она готовилась из риса с треской и капустой; это питательное блюдо особенно популярно во время Великого поста, когда мясо в меню не допускается.

С ферм валенсианских крестьян паэлья постепенно перешла в общенациональную кухню. К середине девятнадцатого века ее уже считали типичным региональным блюдом под названием паэлья валенсианская. Она стала воскресным лакомством во всей стране, центральным блюдом многих празднеств на открытом воздухе и отчасти способствовала романтическому подъему национального духа через фольклор и благодаря своей колоритности. За пределами Валенсии известен вариант паэльи, сочетающий рис и морепродукты, такой она появилась в начале двадцатого века в пляжных закусочных на открытом воздухе. По сравнению с традиционными унылыми с виду паэльями, которые готовят в глубинке, эти броские кулинарные изделия — моллюсковые паэльи из креветок, крабов и мидий — явились как откровение: в них ярко-красная окраска рыбы подчеркивается фоном из шафраново-золотистого риса, напоминая красный и золотой цвета национального флага.

Город Валенсия стоит на краю бывшего болотистого заливного луга, который во всех направлениях пересекали речки и каналы. По мере того как рос город, невероятно увеличилось потребление воды, уровень грунтовых вод резко упал, и таким образом большая часть луга была осушена.

Но осталась Альбуфера — пруд-накопитель свежей воды, блокированный отвалами шлама из рек Турия и Хукар и узкой песчаной отмелью со стороны моря. По описанию римских историков четвертого века до н. э., площадь этого пруда эквивалентна 30 000 гектаров: но Аль-Бухерой — «Озером» — назвали его именно арабы. При Абдуррахмане Третьем, в десятом веке, в сельское хозяйство мусульманской Испании пришел серьезный технический прогресс, и именно арабы начали выращивать рис в богатой аллювиальной пойме вокруг «Озера».

Когда едешь к югу по шоссе А7, город кажется бесконечным, густая сеть автострад постепенно вытесняет остатки некогда преуспевавших ферм, мельниц, конюшен, складов. К северу от Альбуферы, в стороне от шоссе на старой прибрежной дороге попадаешь в империю риса. Силосохранилища предприятия-производителя, похожие на реактивные снаряды, заявляют о роде его занятий крупной надписью «Рис СОС»: этот сорт риса не менее популярен у испанских потребителей, чем у американцев «Анкл Бенс». Зимой плоские рисовые поля — сухие, коричневого цвета, не производят никакого впечатления. Ранней весной землю вспахивают, открываются каналы (известные как оросительные рвы), поля заливают водой и высеивают ростки риса, и пейзаж валенсианского пригорода начинает напоминать заливные рисовые плантации Китая. Теперь, в разгар лета, когда до снятия урожая осталось два месяца, глазам больно смотреть на буйную зелень плантаций.

Ресторан «Каса Сальвадор» стоит на небольшом болотистом участке земли в устье реки Хукар, там, где она впадает в море, где породы выходят на поверхность. Здесь немного жутко, в этой сырости и безмолвии, где в равных количествах сливаются потоки воды солончаковой, свежей и соленой. «Эстани» — так называлось то место, на котором Сальвадор Гаскон вместе со своими родителями и сестрой Кончей поселились в 1950 году. Они прибыли из деревни в глубинке, из Тавернес-де-ла-Вальдинья. Несмотря на то что заброшенная утиная ферма, на которой семья обосновалась, оказалась удобной (не было электричества и водопровода), переселенцы решили устроить бар и продавать напитки и закуски охотникам и рыбакам, которые приезжали в Эстани на выходные. Ну а со временем (семья гордится, что за долгие годы ни разу не закрыла своего заведения, ни на один день) их бар плавно преобразовался в прекрасный ресторан, и теперь, полвека спустя, «Каса Сальвадор» известен прежде всего своими блюдами из риса, в изготовлении которых его повара достигли высшего мастерства.

Ресторан занимает два крестьянских дома — жилище бывших владельцев фермы; дома объединили, и получилось просторное, полное воздуха помещение, увешанное сетями для ловли угрей, облицованное расписной керамикой и другими безделушками, типичными для этого региона. Меню ресторана «Каса Сальвадор» можно читать как пособие по рисовой кулинарии Валенсии, и в нем попадаются такие диковинки, которые вы с трудом отыщете в другом заведении: например, паэлья из утки, улиток и угрей, еще одна — с соленой треской и цветной капустой, а также лакомство с приятным названием «рис богатых детей» — суть этого блюда в том, что большие куски креветок, лангустин и рыбы подаются уже очищенными от панцирей, от раковин и без костей. Я уселся за столик на террасе с видом на устье реки и песчаную отмель, откуда дул соленый бриз. Через полчаса я уже с удовольствием поедал великолепный жидкий рис, приготовленный не в паэлье, а в форме с высокими бортами — для запеканки; по прихоти шеф-повара это блюдо было смесью лангустин, морского черта и лесных грибов в бульоне, сильно сдобренном специями и шафраном. До этого я уже съел тарелку моллюсков, закусив их мороженым, и теперь сидел, тупо глядя на море, а полдень тем временем переходил в сиесту. Я рассудил, что двойной черный кофе придаст мне достаточно сил, чтобы вернуться в Валенсию, найти, где припарковаться, затем добраться до дверей своей квартиры, а уж там рухнуть в кресло.