С некоторых пор я стала верить в знаки. А уж анализировать появление чего-то непредсказуемого, мешающего, необычного — это всенепременно. Когда-то, встретив Мишку на своём пути, я в первый же день почувствовала что-то и решила, что рядом с ним будет небезопасно и надо, пока не поздно, бежать от него без оглядки. Но жизнь закрутила, её течение несло по направлению к большой воде, в конце концов, убедив в правильности первого решения. Но…

Надо мной двумя круглыми чёрными точками нависли глаза Исаева. Я перепугалась не столько от необычной обстановки вокруг, сколько от переполненных ужасом Мишкиных «тёмных озёр».

— Что-то с Диной? — Прошелестел мой вопрос.

— Нет, нет, с ней всё в порядке. Соня, она пришла в себя! — Заорал Мишка, не спуская с меня глаз.

— У меня опять ничего страшного, как было у тебя сто раз? И ничего, жив? — Ярко всплыла картинка нашего знакомства…

— А ты не хочешь, как у меня. — В глазах когда-то моего любимого боксёра засветились искорки нежности и звёздочки … любви?

— Что здесь происходит? — Кларисса в блестящем платье влетела жар-птицей и сразу к Исаеву. — Праздник никто не отменял, за всё уплочено (так и сказала, уплочено), пойдём, дорогой, нас ждут.

А у меня перед глазами всё завертелось кувырком: вот она, именно она обслуживает чемпиона в замке за чёрным стеклом, я её отчётливо вспомнила, увидев в блёстках! И она же за рулём машины на снегу, тоже вся сияющая…

Прошёл год. Я ждала своих любимых родителей, приготовив для них пламенную речь. Это ж надо, променять внучку на свои изыскания, провались они… Девочке больше двух лет, а они её ни разу не видели живьём! Я, конечно, проводила соответствующую работу, напоминая Динке, кто папа, кто дед и кто бабка по фотографиям и онлайн общениям. Но это же не то, конечно, чего заслуживала моя доченька. Если бы не Соня с Олежкой, мы бы жили в вакууме. Как я ни старалась выделить больше времени на воспитание дочки, всё упиралось в работу. Мало того, у меня горел командировочный тур по новым направлениям, и здесь могли помочь только родители. Доверить крошку отцу? Не могло быть и речи, хотя он и предлагал.

Мы договорились встретиться в большом супермаркете. Соня с сыном после новогоднего детского представления в клубе Исаевых для самых маленьких освобождалась как раз к концу моего рабочего дня. До Нового года — всего ничего, а у меня в холодильнике конь не валялся, ещё немного, и мышь повесилась бы. Народу невпроворот, а у меня сосёт в сонном сплетении, за целый день выпито кружек сто крепкого чёрного кофе. И всё. Господи, ни одного свободного столика в кафе, все оголодали, что ли, в преддверии праздника, добирают то, что не доели в уходящем году. Ну что ж, возьмём с полки пирожок, запьём водичкой и вперёд. Сонька уже махала двумя руками сразу. Посадив малышей в тележки, мы смешались с людской толпой. Часам к восьми еле выволокли измученных детей, заваленных покупками по самые макушки.

— Сонь, давай хоть чайку попьём, у меня в доме чистота везде, даже в холодильнике.

Мы только расположились…

— Добрый вечер, девчонки! Как вы это всё донесёте? Ну, Соньку я подвезу, а ты, Лизок, вертолёт вызовешь? — Как будто мы только вчера расстались на дружеской ноге.

Потрясающе! Мы с Исаевым не виделись год. Ровно год с того момента, когда он не поверил мне, мягко объясняя, что я неудачно ударилась головой. Да никто не поверил. Кларисса всё время была на виду, в зале для праздников. А мне надо больше отдыхать и не лезть под проезжающие машины. Правила нужно выполнять, хотя бы дорожного движения! А очередной бой, неравный, в разных весовых категориях, я опять проиграла… Соня сделала вид, что она на моей стороне. Но, при этом, объяснила, что Мишка, как настоящий мужик, не дал в обиду свою жену, и это правильно.

— Зато он сделал дуру из меня, и это тоже правильно! И всё на этом, я не хочу ничего слышать о хорошем муже Клариссетты.

И моя подружка выполняла этот негласный запрет, иногда, в процессе рассказа о своём загородном житье-бытье, упоминая Исаевых.

Настроение упало, аппетит пропал, поддерживать разговор в таком игривом тоне не было никакого желания.

— В любом случае, вас не потревожу, господин Исаев.

— Я и не сомневался, ты же у нас всё сама, сама.

— Не у вас, и не сомневайтесь, прекрасно справляюсь. А вы сегодня один? Сами-то осилите?

— А и правда, ты же не любишь магазины? — Соня попыталась вывести разговор из опасного русла. — Или ты за горошком?

— Я с мамой, пока мои девчонки веселятся. Тебя ждать, Соня?

Обычно, мы привозим мои покупки, я их переношу в квартиру, оставляя Дину с Соней в машине, а потом доставляю домой подружку с Олежкой. И обратно с дочей спокойно добираюсь сама. Сама, всегда сама, тут Исаев прав, как никогда. Особенно, я прочувствовала это, когда в один прекрасный день подвозила Мостовых и не смогла проехать, уперевшись в машину Мишки. Он помог выйти своей жене, аккуратно вытаскивая её с переднего сидения, поправил шубку и шарфик, чмокнул в носик, лучезарно улыбаясь и что-то шепча на ушко. Она вся светилась, принимая знаки внимания, красивая и уверенная в себе. Взяв свою дамскую сумочку, вальяжным шагом отправилась к дому. А её муж, обвесив себя, как новогоднюю ёлку, пакетами и сумками, легко попрыгал за ней вслед. Соньке пришлось выйти и указать на наше присутствие, они его и не заметили…

— Езжай, Соня, ещё не поздно, мне Динка поможет.

— Миша, ну, где ты? — Женщина с сердитыми глазами уставилась на меня, как рентген, просвечивая до глубины души. — Добрый вечер, с наступающим.

Я всеми печёнками-селезёнками прочувствовала её неприязнь ко мне. Слава богу, рядом подружка. Она заворковала, стала что-то показывать, вытаскивать, распаковывать. Я одела дочку, попрощалась, остатки воспитания не позволили ответить взрослой женщине тем же, и потащила свою тележку на стоянку. Сама. По спине поползли мурашки… Кто из Исаевых так буравит меня взглядом? Пока их девчонки веселятся…

Бабка с дедом растворились в своей внучке до последнего атома. А я получила заветную свободу, отправившись в долгожданное турне. Вернулась к своему дню рождения и немного вздохнула, довольная собой и проделанной работой. Так не хотелось никаких праздников, но родители настояли, 25 лет — юбилей. А мне хотелось забраться с Дианкой в норку