— Я прибыл сюда как оруженосец моего кузена, — ответил юноша. — И не могу уйти, пока не закончатся турнирные бои.

— Тогда я тоже остаюсь, — решила Лиз, встала и повесила лютню на ремне через плечо. — Но сейчас я должна покинуть вас — в Таттинхемской таверне собралось полным-полно путешественников, и им за ужином была обещана музыка.

Когда она ушла, Уолтер бросил взгляд через костер на Рэндала.

— Храбрая девушка.

— Да, — подтвердил Рэндал. — Еще какая храбрая.

Уолтер снова взглянул на него, немного подольше, помолчал и добавил:

— Она знает, что произошло в Тарнсберге, да?

Рэндал опустил глаза и долго глядел на красноватые языки пламени, пляшущие на углях походного костра. Ему вспомнилась комната мастера Лэрга на самом верху школьной башни, злобный демон, пытавшийся напиться крови из его порезанной мечом руки. Если бы Лиз вовремя не привела на помощь мастера Мэдока, демоны одолели бы его, напились крови волшебника — и тогда Школе пришел бы конец.

— Знает, — ответил Рэндал. — Она там была.

Его кузен отложил точильный камень и стал разглядывать лезвие меча. Он поворачивал меч то так, то эдак, выискивая зазубринки и шероховатости. Свежеотточенное острие яркими искрами мерцало и переливалось в свете костра.

— Если она знает все, — произнес наконец Уолтер, — неужели ты не можешь поделиться со мной этой историей хотя бы вкратце?

Рэндал вздохнул. Двоюродный брат помогал ему, ни о чем не расспрашивая, не вытягивая из Рэндала объяснений, которых тот не хотел давать. Пожалуй, пора поведать ему о случившемся. Уолтер это заслужил.

— Я учился в Школе волшебства в Тарнсберге, — начал он. — Изучал магию. Поначалу наука давалась мне нелегко, но я старался, как мог, и нашел мастера-волшебника, который взял меня в ученики.

— Опять Мэдок? — спросил Уолтер.

— Нет, — ответил Рэндал. — Мне бы очень хотелось, чтобы моим наставником стал он… Мастера, который взялся учить меня, звали Лэрг. Он хорошо знал свое дело — я многому научился у него, и дело пошло очень быстро. Но, как оказалось, у Лэрга были свои планы. Он хотел захватить власть в королевстве и для этого попросил помощи у демонов.

Рэндал помолчал, поворошил в костре длинной палкой и продолжил:

— В награду за помощь Лэрг пообещал демонам кровь волшебника. Мою кровь.

— Похоже, твоя кровь все еще струится у тебя в жилах, — заметил Уолтер. — Именно тогда ты и порезал себе руку?

— Да, — ответил Рэндал. — У него был меч. Он не собирался пускать его в ход — какие бы планы он ни строил, все-таки он оставался волшебником. Меч был нужен ему как магический символ, чтобы обуздать властителей темного мира, которых он намеревался призвать на помощь. Но этим мечом я убил его.

Уолтер, казалось, был доволен кузеном.

— Молодец, братишка.

— Школьные Регенты не согласились бы с тобой, — горестно усмехнулся Рэндал. — Мне, как волшебнику, пусть даже только ученику, запрещено пускать в ход рыцарское оружие. Я поклялся в этом, поступая в Школу. Поэтому Регенты одной рукой погладили меня по голове, а другой вышвырнули вон. Сначала они дозволили мне завершить ученичество и сделали вольным подмастерьем, но затем взяли с меня клятву, что я не стану заниматься магией, пока не получу на это разрешения.

— Если из-за этого запрета тебе пришлось ночевать в конюшнях и терпеть побои от таких типов, как сэр Реджинальд, — произнес Уолтер, — то вот что я тебе скажу, братец: смири свою гордость и возвращайся домой, пока твои Регенты не сменят гнев на милость.

— Дело не в этом, — возразил Рэндал. — Мне нельзя просто сидеть сложа руки и ждать. Я должен найти одного волшебника — его зовут Болпеш, и живет он в горах неподалеку отсюда. Именно у него я должен испросить разрешения снова заниматься волшебством.

Уолтер фыркнул.

— Странствие полно опасностей, а ты не можешь защитить себя ни мечом, ни заклинанием. И если по дороге тебя убьют, они, выходит, ни в чем не виноваты? Премилая компания эти твои Регенты, если хочешь знать.

Братья закончили ужин в молчании, потушили костер и ушли в палатку. Уолтер завернулся в одеяло и вскоре захрапел. А Рэндал долго лежал без сна, раздумывая, почему мастер Мэдок велел Лиз идти за ним в Таттинхем. Так, за размышлениями, он незаметно уснул… и увидел сон, и понимал, что ему все это снится.

Привиделось ему, что он проснулся — и обнаружил, что палатка пуста. Тюфяк его брата был свернут, а одежды и доспехов нигде не было видно. Снаружи пробивался яркий дневной свет; видимо, время шло к полудню. Скоро начнется турнир. Издалека до Рэндала донеслись пронзительные звуки горнов и охотничьих рожков, призывающие участников на поле.

«Я проспал, — с ужасом подумал он во сне. — Уолтер меня убьет, если я не разыщу его до начала боев».

Он оделся, набросил яркий камзол, который полагался ему как оруженосцу рыцаря, и торопливо выбежал на поле. Весь лагерь был на удивление пуст. Холодный ветер шевелил знамена, раздувал стенки шатров, но нигде Рэндал не заметил ни одной живой души. И не услышал ни звука, если не считать заунывного воя ветра.

С турнирного поля опять донеслось призывное пение горнов.

«Наверное, все уже собрались, и Уолтер ждет меня», — подумал Рэндал и поспешил на звук.

Добравшись до площадки для ристалищ, он увидел, что турнир вот-вот начнется. Вдоль ограды прохаживались рыцари в латах, в последний раз проверяя доспехи и оружие. Они взмахивали мечами в воздухе, разминая затекшие мускулы, отдавали приказы оруженосцам, спрашивали у конюхов, хорошо ли отдохнули лошади. Сбоку под навесом собрались дамы в праздничных нарядах. Повсюду с тысячами поручений сновали слуги, одетые в цвета своих благородных хозяев. Герольды в ярких камзолах то и дело заглядывали в свитки со списками участников и громко переговаривались.

И все они — рыцари и дамы, высокородные и простолюдины — были животными. Ходили они на двух ногах, как: люди, но на мохнатых звериных мордах застыл хищный оскал. Вот один из рыцарей снял шлем и явил миру серую шкуру и длинные волчьи клыки; какая-то дама обернулась к Рэндалу, и он увидел под кружевным чепцом остроконечную злобную мордочку куницы.

«Не нравится мне все это», — подумал Рэндал.

— Уолтер! — громко позвал он и принялся выискивать в толпе герб брата с изображением зеленой сосны. — Уолтер! — снова окликнул он.

Вдруг среди толпы он заметил фигуру брата — рослого, в доспехах. С ним была Лиз, одетая в роскошное платье знатной леди, которого Рэндал никогда у нее не видел. Лица у них, к облегчению Рэндала, были привычные, человеческие, хотя ни тот, ни другая, кажется, не замечали, что рыцарь, с которым они ведут оживленную беседу, морщит щетинистое кабанье рыло и злобно сверкает крохотными глазками.

— Уолтер! Лиз!

Рэндал во весь голос выкрикнул их имена и кинулся через турнирное поле навстречу брату и подруге. Но они, похоже, не услышали его; не повернув к юноше головы, они вежливо раскланялись с рыцарем-кабаном, углубились в толпу зверей и вскоре скрылись из глаз Рэндала.